Живописец смерти (СИ)

 Глава 22 
 
Кейт сжевала сразу две пластинки «Никоретт», отчего заболела челюсть.
В голове вертелся недавний разговор с Норин Стоукс. Она дважды набирала ее номер, но отключалась, когда та отвечала. Потому что сказать было нечего.
Моросил холодный дождь. Кейт ждала, укрывшись в нише здания напротив дома Стоуксов. Продрогла до костей. Норин лгала. Она прекрасно знала, где Энди. Она вообще все знала, если уже несколько лет назад нанимала частного детектива следить за муженьком. Можно представить себе, сколько дерьма он ей сделал, но она все равно его покрывала.
Вот какими бывают некоторые женщины. Кейт не сомневалась: если бы Ричард сделал хотя бы что-то подобное, хотя бы сотую часть, она бы тут же прикончила его.
«Ой ли?
А ты уверена, что Ричард ничего такого не делал?
Или просто ослеплена любовью? Точно также, как Норин».
— Ричард… — прошептала она еле слышно. — Ричард, пожалуйста, скажи мне, что произошло.
Завибрировал мобильный телефон. Кейт увидела номер Флойда Брауна. Нет, сейчас говорить с ним нельзя. Иначе все пойдет насмарку.
Кейт сунула в рот свежую пластинку жвачки. Все было как в старые времена. Скрытое наблюдение, многочасовое сидение в полицейской машине. Одна сигарета кончалась, тут же прикуривалась другая. Единственная отрада — стаканчик скверного кофе. Но сейчас не было ни машины, ни сигареты, ни кофе. И конечно, власти. Браун убил бы ее на месте, если бы знал, что она здесь выслеживает Норин Стоукс, надеясь, что эта женщина приведет ее к Энди.
Представила себе спецагента ФБР Марти Грейнджа, наверняка подозревающего ее в чем-то нехорошем. Выходит, он прав.
Телефон завибрировал снова. Опять Браун. Наверное, следовало ответить, сказать, где она и чем занимается. Но Кейт решила, что все объяснит потом. Когда узнает.
Что узнает?
Кейт посмотрела на свои сырые туфли и мысленно приказала себе: «Оставь эту блажь, иди домой». Но не сдвинулась с места. Она на время потеряла способность здраво рассуждать. Во-первых, от хронического недосыпа, а во-вторых, знала, что не может позволить Энди Стоуксу исчезнуть вместе с ценной информацией. Она поклялась Ричарду и себе найти убийцу и будет держаться до конца, независимо от того, как все обернется. Она должна узнать правду первой. Потому что имеет на это право.
Кейт бросила взгляд наверх, на окна четырнадцатого этажа. Там квартира Стоуксов, где хранятся какие-то тайны, о которых, возможно, ей лучше не знать.
На мгновение Кейт вдруг захотелось, чтобы Норин Стоукс так и не вышла из дома.
Норин Стоукс отодвинула в сторону стопку аккуратно сложенных свитеров в задней части платяного шкафа и вытащила обитую бархатом коробочку от ювелирных украшений. Положила на кровать. Там уже давно нет никаких украшений. Жемчужное ожерелье, золотые серьги и даже ее обручальное кольцо с бриллиантом проданы. Все это, конечно, сопровождалось обычными обещаниями, что времена изменятся и он купит ей гораздо лучшие украшения. Чепуха!
Впрочем, украшения Норин никогда не интересовали. Она вообще ничего особенного от жизни не ожидала. Заурядная девушка со Среднего Запада с дипломом библиографа.
Норин вспомнила знакомство с Эндрю Стоуксом, когда он подошел к библиотечной стойке и улыбнулся своей потрясающей улыбкой. Их первое свидание. Норин долго не могла поверить, что на нее обратил внимание такой красавец. Неожиданное предложение руки и сердца, после третьего свидания. Она спросила, почему он хочет на ней жениться, и Эндрю ответил, что ему с ней спокойно. Не такой ответ надеялась услышать Норин, но предложение есть предложение. Ее отец, банковский служащий, и библиотекарша мама тоже ничего не понимали, пока он не начал просить у них взаймы. Меньше чем через год после свадьбы. И они первое время давали. Разумеется, без отдачи.
Норин приподняла дно коробочки, достала банкноты, свернула в рулончик. Остаток наличных. Она начала откладывать деньги, осознав, что ее лихой муж — не кормилец, а совсем наоборот. За десять лет Норин удалось накопить больше двадцати тысяч долларов.
 
Она уходила от него. Несколько раз. В самом деле, терпеть выходки Эндрю было невозможно. Он исчезал на несколько дней, а потом возвращался без всяких объяснений. Пьянство. Наркотики. Чашу терпения переполнил отчет частного детектива. Когда он показал фотографии Эндрю с этими женщинами, Норин обомлела.
Но все это в прошлом. Сейчас она нужна ему, как никогда прежде. Он умолял, просил прощения, валялся в ногах, говорил, что всегда любил только ее одну. Уверял, что все осознал, обещал исправиться, слезно моля дать последний шанс. Они уедут, начнут новую жизнь. Все будет замечательно. Хотя внутренний голос убеждал Норин: «Не верь», — она поверила. Потому что когда Эндрю Стоукс улыбался ей своей потрясающей улыбкой, это было счастье, забыть которое невозможно. Норин казалось, что на этот раз жизнь действительно наладится. Тем более что все козыри были у нее на руках.
Норин скрепила банкноты резинкой, положила в самый низ небольшой дорожной сумки. А сверху легли несколько смен нижнего белья, блузка, легкий свитер, купальник, босоножки и кое-что из вещей Энди.
Сердце у нее колотилось. Ни разу в жизни она не делала ничего подобного. Это волновало. Побег с Энди, ее красивым мужем-негодяем. Она уже обо всем позаботилась. Выставила на продажу квартиру, открыла оффшорный счет за границей, забронировала номер в отеле в Гвадалахаре. «Небольшом, очаровательном, в стороне от проторенных дорог» — так говорилось в путеводителе. В аэропорту имени Кеннеди их ждали билеты на самолет. Уже завтра они будут гулять рука об руку по пустынному берегу мексиканского озера Чапала.
Норин сунула паспорта в карман, накинула на голову бежевый платок, завязала его под подбородком. Хотелось бы выйти в берете или мягкой мужской шляпе, какую носила Ингрид Бергман в «Касабланке» или Фэй Дануэй в «Бонни и Клайд». Хотелось выглядеть такой же шикарной и способной на все.
Норин представила себе грустного напуганного мужа, прячущегося сейчас в Бронксе. Он ждет ее как манну небесную. Она придет и спасет, а он потом будет навек обязан ей.
Номер в отеле, забронированный ею в Гвадалахаре, наверное, очень милый. И вообще, в этот раз, если Энди захочет, она обязательно залает.
Молодой человек в неприметном пиджаке и шляпе, закрывающей половину лица, прятался под навесом за фургончиком почтовой службы рядом с темно-синим «шевроле-малибу». Он провел здесь уже два часа, и моросящий дождь не прекращался ни на секунду. В «шевроле» за рулем сидел другой молодой человек. Ждал команды.
Первый молодой человек посмотрел на дом Стоуксов, потом на Кейт, — она в это время отправила в рот пластинку «Даблминт» — и почему-то вспомнилась глупая реклама: «Сделай себе приятное, удвой удовольствие».
Кейт тоже ждала. Он начал представлять ее в постели, но тут из подъезда вышла Норин Стоукс, и фантазии как ветром сдуло. Привратник открыл для нее дверцу ожидающего такси.
Несколько секунд спустя Кейт остановила такси, которое двинулось следом. Тогда молодой человек легко скользнул на сиденье «шевроле-малибу» и кивнул напарнику.
Нельзя сказать, что Энди Стоукс чувствовал себя скверно. Так плохо ему еще не было. Действие наркотиков закончилось, все тело чесалось, в желудке жгло, мутило. Его вырвало желчью, он едва успел добежать до побитого допотопного унитаза. Подошел к зеркалу. Уже начинающие редеть белокурые волосы растрепаны, лицо бледное, одутловатое, глаза красные.
Может, это просто дурной сон?
Его снова вырвало.
«Проклятие! Разве я виноват в том, что так устроен? Разве я такой уж плохой? Но если внутри сидит что-то и все время тянет, что тут поделаешь?»
Через несколько минут он обнаружил, что Ламар сбежал, прихватив его бумажник. Нет, это не дурной сон, это кошмар.