Никогда не было, но вот опять. Попал 3 (СИ)
Сальвини почудилось, этот странный господин Поцци несколько издевательски относится к Фальконе и его напарнику. Да и им с Бальцони не выказывает должного уважения. Ладно он, Сальвини, величина небольшая, но аббат Николо Бальцони человек в Ватикане не самый последний, несмотря на свой невысокий сан. Сальвини взглянул на старшего друга. Тот, поняв его безмолвный вопрос, слегка улыбнулся и как ни в чем небывало обратился к Поцци:
— С портретами все ясно. Но вы не досказали историю старика из «портала».
— Пока он пророчествовал о событиях далёкого будущего, его никто не трогал. А как только он предсказал поражение Наполеона в России и второе поражение, но уже от англичан и последующую смерть на острове Святой Елены, за ним пришли. Что с ним стало дальше совершенно неизвестно, но думаю, что он не выдержал допросов с пристрастием.
— Но ведь Наполеон даже не доплыл до острова Святой Елены, он же умер в дороге, — сказал Бальцони.
— И это единственное, что не сбылось в предсказании старика о судьбе Наполеона. Мне кажется, что после Ватерлоо Бонопарт перестал оказывать всякое воздействие на историю и поэтому уже совершенно несущественно, когда и где он умер.
— Ну почему же. Живя на острове, он мог начать писать мемуары, — заметил Бальцони.
— И на что могли бы повлиять те мемуары, когда уже все свершилось, стало историей, и было уже поздно оправдываться? И потом, кто из великих мира сего учится на ошибках проигравших властителей? Но мы отвлеклись. Могу лишь добавить, что 1804 год более богат на выявленных «портальных ходоков» чем предыдущие два. Кстати, есть подозрение, что ваш пресловутый «ларец Парацельса» появился именно в 1804 году.
Бальцони взглянул на Поцци и хотел что-то сказать, но тот поднял руку предупреждая вопрос:
— Синьор Бальцони, чуть позже вы сами разберётесь в этом вопросе. А сейчас я должен познакомить вас с предположениями, что возникли в ходе изучения послания сибирского подростка. Текст был исследован достаточно компетентными специалистами, и вот к каким выводам они пришли:
— Первое — письмо написано взрослым образованным человеком, родной язык которого русский, но смысловое значение некоторых слов и построение фраз отличается от нормы современного русского языка.
— Второе — грамматические ошибки, связанные с отсутствием некоторых букв, на смысл и содержание послания не влияют, и являются, для писавшего, скорее нормой, чем ошибками. И третье — сам тон письма снисходительно насмешливый, что мне кажется, согласуется с рассказами Фальконе и Пизиконе о том, что при разговоре он часто смеялся. Похоже, его веселила необразованность и неуклюжесть ваших, синьор Бальцони, посланцев. Видимо он был несколько другого мнения о европейцах.
— Да этот малец, похоже, страдает манией величия. Грозит нам и собирается спасать мир. Прямо мессия, а не подросток из захолустья, — раздражённо произнес Бальцони.
— А вот это и есть самое важное в его письме, — вдруг сказал Поцци и, заметив недоумение собеседника, разъяснил:
— Вы видимо не обратили внимания. Но он написал… — Поцци снова полистал тетрадь. — Вот эта фраза: «…спасать ВАШ прогнивший мир…». «ВАШ». Он не относит себя к нашему миру. Дает понять, что он «иномирец».
— Вы так считаете? — скептически произнес Сальвини. — Мне кажется, что это всего лишь желание дистанцироваться от этого, как ему кажется, «прогнившего мира». Или просто неудачное выражение. Хотя, если принять вашу версию, то многое в рассказах о «о прошедших через портал» получит вполне логичное объяснение.
— Что ты имеешь ввиду? — спросил Бальцони.
— Ну хотя бы то, что старик точно предсказавший судьбу Бонапарта, ошибся только в обстоятельствах его смерти. Что если он не предсказывал, а всего лишь излагал историю своего мира, и там Наполеон благополучно добрался до острова Святой Елены и даже написал свои мемуары.
— Но это же бред какой-то, — устало сказал Бальцони.
— Не больший бред нежели «ларец Парацельса», но ты же в него веришь.
— «Ларец» я в руках держал, а здесь только предположения и домыслы.
— Может быть. Может быть. Но я очень хотел бы поговорить с тем подростком, — неожиданно заявил Сальвини.
Поцци с интересом на него взглянул и хотел что-то сказать, но в кабинет вошёл Мартинелли. Сальвини и Поцци сделали попытку почтительно привстать, но были остановлены взмахом кардинальской руки. Пройдя на своё место прелат обвел всех взглядом и спросил:
— Синьор Поцци, вы ввели синьоров Бальцони и Сальвини в курс дела?
— В общих чертах, да.
— Этого достаточно. Итак, синьор Сальвини, как вы смотрите на то, чтобы прокатиться в Россию и посетить эту холодную Сибирь?
Сальвини удивлённо посмотрел на кардинала и, немного подумав, произнёс:
— Я согласен! Но почему я?
— Вы знаете русский язык, посвящены в тайну «портальных ходоков» и кроме того сможете адекватно оценить личность этого «вселенца».
— «Вселенца»? — недоумённо спросил Сальвини.
— «Вселенцы» и «ходоки», так один из исследователей этого явления предложил называть людей и сущностей, проникающих к нам неизвестно откуда. Вам как раз и предстоит узнать у этого «вселенца», кто они такие, откуда к нам попадают и что им нужно.
— Это будет сделать непросто. Этот так называемый «вселенец», похоже, не горит желанием с нами общаться.
— Вы так думаете? Тогда зачем же он написал это странное послание, где предсказывает будущее и даже грозит. Мне кажется, что это ничто иное, как приглашение к диалогу. Ваша задача любым способом разговорить этого подростка. Заинтересуйте, принудьте, наконец, просто купите, но постарайтесь вытянуть из него как можно больше информации о будущем. Всё необходимое для этого вы получите. И вот ещё что. Вы едете туда как частное лицо. С вами отправится синьор Поцци и ещё один человек.
— Может добавить ещё одного из тех кто уже был там? — спросил Сальвини.
— Вы имеете ввиду Фальконе или Пизаконе?
— Да.
— Не думаю, что это хорошая идея. И потом они уже заняты. Один в Сицилии разыскивает «дона Корлеоне», второй пытается узнать существует ли некий Лукени, который, по словам «вселенца» через восемь лет убьет Елизавету Баварскую.
— Андреа…. Ваше Преосвещенство, может и мне поехать? — неожиданно произнёс Бальцони.
Мартинелли посмотрел на него и, покачав, головой сказал:
— Нет, Николо. Ты уже в молодости был в России и чуть там не умер от простуды. Боюсь, что ты даже не доедешь до этой…, как её там?
— Сосновка, — подсказал Поцци.
— Вот-вот! Лучше займись организацией поисков «вселенцев» и «ходоков» в нашем архиве.
Бальцони представил себе километры стеллажей с различными документами и скривился.
— Да я за всю оставшуюся жизнь не просмотрю и тысячной доли всего, что у нас хранится.
— А весь архив ворошить и не надо. Период появления «ходоков» и «вселенцев» тебе известен. Вот и исходи из этих дат. Особое внимание обрати на поиск «вселенцев». Если о «ходоках» известно давно, то о «вселенцах» мы даже не догадывались. Хорошо этот наглый сибирский подросток открыл нам глаза на эту проблему.
— Хорошо. Я займусь архивом, — вздохнув, произнёс Бальцони.
— Тогда у меня всё. Можете быть свободны, кроме синьора Бальцони.
Уже в дверях Сальвини услышал, что кардинал обратился к его старшему другу:
— Николо, Его Святейшество спрашивает….
Но что там хотел спросить папа у Бальцони узнать ему не удалось. Поцци, шедший следом прикрыл дверь кардинальского кабинета.
Глава 21
Директор департамента полиции Пётр Николаевич Дурново внимательно вчитывался в ровные строчки ежемесячного доклада, с которым ему предстоит через несколько дней предстать перед государем. После краткого обзора успехов в деле искоренения преступности в Империи, шла основная часть, посвящённая на этот раз, надзору за ссыльными в Сибири. Служащие департамента хорошо поработали над докладом. Статистика, вносившая конкретику в несколько расплывчатый текст была выверена и подтверждалась ссылками на многочисленные документы, которые лежали в отдельных папках на краю стола.