Лич на стажировке. Часть 2 (СИ)
Кит в повозке вдруг встрепенулась и что-то промычала. Милех встревоженно обернулся. Девушка указывала куда-то вниз.
— Да, милая, — заворковал канцелиар, когда повозка поравнялась с ним. — Могильник рядом.
Заметив, как поежился шедший рядом Ваан, Мэб и сам не удержался — зябко повел плечами. И снова начавший накрапывать дождь тут был не при чем. Слева и справа от узкой полоски утрамбованной земли расстилались топи, в глубине которых покоились сотни и тысячи тел. История о том, как они там оказались, еще в детстве впечатлила Мэба. Битва на Спящих Топях во время Восьмого Вторжения до самого конца оставалась любимейшей историей его прадеда. И это был один из тех редких случаев, когда рассказы предка о былом без остатка захватывали внимание его непокорного и своенравного правнука.
Каждый раз, шагая по этой дороге, он вспоминал свистящий шепот прадеда, когда тот спокойно и размеренно, будто какую-то сказку, рассказывал о сотнях людей-марионеток, безвольно и безропотно шагавших прямиком в бездонную трясину. Собранные из приграничных селений, они были подчинены тварями и направлялись к столице.
Почему их отправили именно этой дорогой — никто не знал. Возможно, собирались обойти более населенные земли, но не учли особенности местного ландшафта. Но каждый раз прадед напоминал Мэбу о том, что логика бледных порой бывает причудлива до такой степени, что граничит с абсурдом. Или с каким-то чудовищным развлечением.
Важно было одно: тогда план тварей провалился, если они, конечно, вообще рассчитывали на быстрое пересечение незащищенного на первый взгляд участка. На пути этой жуткой толпы стали некроманты, владевшие искусством массового упокаивания.
Одним из них был прадед Мэба. Единственный из всей его драгоценной родни, кто до самого конца верил в своего правнука, родившегося практически бесталанным к позору и стыду всего их древнего и заносчивого рода.
— Даже если все очень плохо, всегда может стать еще хуже. Так что не гневи Суртаза, воспринимай происходящее с улыбкой.
Мэб криво ухмыльнулся в ответ на прозвучавшие в его памяти слова прадеда. Универсальный совет на все времена.
— Что такое? — шедший рядом Ваан нахмурился и быстро пробежался взглядом по окрестностям.
— Ничего, — боевой некромант ухмыльнулся еще шире от мысли, насколько сейчас может раздражать окружающих, — просто вспомнил, через какую замечательную местность мы сейчас идем.
— Спящие Топи… Кит может попыта-аться поднять ча-асть лежа-ащих здесь мертвецов, — внезапно произнес канцелиар. Тяжело дыша, он добавил примерно через полминуты: — Пра-авда, только па-ару-тройку десятков. Больше — может не выдержать.
— Не стоит, — отозвался шедший в хвосте Рид. — Мокрицы только рады будут.
— Действительно, слишком мало, — качнул головой Ваан. — Пара-тройка сотен еще могла бы как-то помочь… Но если их и поднимать, то уж точно не ей.
Позади, за пеленой тумана, снова что-то гулко громыхнуло. Мутная поверхность зеленоватых водяных окошек по обе стороны от дороги подернулась легкой рябью, совершенно не похожей на круги от дождевых капель. Тем более, что дождь уже почти что прекратился.
— О, эту ловушку я помню, — хмыкнул Кир, тыкая локтем своего брата в бок. Тот мученически закатил глаза.
По тому, насколько Фира бесило каждое упоминание его близнецом того случая, Мэб подозревал — ситуация явно была довольно глупой. Если не идиотской, учитывая то, что подробности случившегося братья никому не рассказывали, а выспрашивать их у заведующего ловушками коменданта было попросту бессмысленно.
Да и не настолько это все Мэба интересовало на самом-то деле. Тем более сейчас.
Сидевшая в повозке Кит монотонно замычала и начала раскачиваться на месте. Канцелиар снова отошел к ней.
— Ты тоже это чувствуешь? — тихо спросил Ваан.
— Да, — едва слышно выдохнул Мэб, зная, что обладающий острым слухом чернокнижник его наверняка услышит.
Рябь на воде не утихала. Наоборот, становилась все сильнее, и в какой-то момент превратилась в небольшие волны. Тревожно оглянувшись, Мэб увидел, как побледнел скользивший взглядом по обочине канцелиар и напряглись Рид и Кир с Фиром.
В колыхавшемся вдалеке туманном мареве мелькало что-то белесое. Впрочем, почему — что-то. Мэб прекрасно знал, кем и чем являлись их преследователи. Случилось то, что должно было случиться. Впрочем, увидев истинную причину возникновения ряби на воде, боевой некромант злорадно ухмыльнулся. Еще не все потеряно.
— Старик же не… — ошарашенно пробормотал Ваан, но окончание фразы утонуло в возмущенном бурчании трясины, неохотно расстававшейся со своим сокровищем.
Наперерез бледным тварям из Мертвых Топей на дорогу выходили мертвецы.
Картина массового поднятия мертвецов то ли вдохновила канцелиара, то ли напугала, но результат был налицо — его собственные зомби начали двигаться заметно шустрее. Это вполне устраивало Мэба — в таком темпе до стационарного портала оставался час-полтора ходу, если дальше дорогу не размыло окончательно. Потом еще минут пять-десять на создание перехода…
— Это не коменда-ант, — голос Милеха вырвал боевого некроманта из раздумий.
— Определенно, — согласился Ваан. — Не замечал за ним склонности к поднятию. Но кто тогда?
— Шиз?.. — предположил Мэб. — Она у нас та еще… затейница.
Канцелиар бросил задумчивый взгляд на некроманта, но ничего не сказал. Донесшийся издалека яростный вой заставил всех троих вздрогнуть. Этот многоголосый вибрирующий звук был похож на вопль сразу десятка младенцев, как если бы каждый из них был по размеру примерно со свинью. Мэб ни разу не видел химеру вблизи. Издалека, впрочем — тоже, но как-то не горел желанием наверстывать упущенное.
— Рид, — бросил через плечо Ваан, — что делаем с химерой?
— Не попадаемся ей, — мрачно ответил другой чернокнижник. — Судя по голосу, довольно молодая, поэтому поле не должно быть большим.
Мэб почувствовал знакомое ощущение присутствия и подхватил булаву. Милех, поняв, что это значит, резко остановился, и этот маневр повторили подчиненные ему зомби. Ваан сместился за спину боевого некромага, а что делали остальные — Мэб уже не успел рассмотреть: слева от него из болотной жижи показалась сколопендра.
Чернокнижник среагировал первым — молча начертил в воздухе простой символ, и в бледную тварь полетел темный комок, в полете раскрывшийся крупноячеистой сетью. Завязнув в трясине, сколопендра не успела увернуться, и теперь яростно забила многочисленными задними конечностями, пытаясь распутать или разорвать прочные магические путы на передних. Длинное и гибкое тело чудовища при этом отвратительно извивалось, и Мэбу потребовалось приложить усилие, чтобы не отвести от него взгляд.
Ваан тем временем одну за другой накладывал печати на беспомощного — пока что — противника. Замедление, отрава, разложение, отрава, разложение, замедление, отрава… Чернокнижник не слишком изощрялся в разнообразии накладываемых чар — все равно их действие прекращалось очень быстро, поэтому качество он компенсировал количеством. Начиная откровенно скучать, Мэб позволил себе быстро оглянуться.
И пожалел об этом.
Бледные твари стремительно приближались и уже вовсю перемалывали в бескровный фарш ближайших к себе мертвецов. Беглый осмотр панорамы боя убедил боевого некроманта в том, что они ошиблись с предварительной оценкой прорыва. Чудовищ оказалось, как минимум, вдвое больше. Но химера действительно была одна. А если и нет — то остальные пока что не показывались.
С трудом оторвав взгляд от радужно переливавшегося на границе видимости облака, за которым скрывалась одна из наиболее опасных из известных некромантам бледных тварей, Мэб едва успел увернуться от быстрого удара костяными лезвиями. Сколопендра все-таки сумела освободить пару оканчивающихся ими передних конечностей, и теперь в отчаянном рывке пыталась достать хоть кого-то. Боевой некромант перебил одно лезвие ударом булавы и едва успел уйти в сторону, когда Ваан прошипел заклинание и припечатал тварь чем-то, что Мэб счел куда более убойным, чем предыдущие чары.