Разбитые сердца (ЛП)

Словно ощутив, что я не хочу его отпускать, Самсон поднял меня, чтобы я обхватила его ногами, и понес к своему дому прочь с пляжа, подальше от ребят.
Мы доходим до опорного уровня, и он ставит меня на ноги. Я неохотно отстраняюсь, чтобы посмотреть на него, но солнце уже садится, и, оказавшись под его домом, мне не удается хорошенько его разглядеть. Осталось совсем мало света, да и тот отбрасывает тень на его глаза. Самсон стирает слезы с моих щек большими пальцами. А потом целует меня.
На вкус наш поцелуй как слезы и крупинки песка.
— Надо ополоснуться, — я отстраняюсь. — У меня везде песок.
— Воспользуйся уличным душем, — говорит он, указывая на кабину.
Я не отпускаю его руку, пока мы идем к душевой. Все тело болит, и дыхание до сих пор не восстановилось. Самсон снимает рубашку и, бросив ее на землю, встает под душ. Включает воду и отходит в сторону, чтобы я могла встать под струю. Открыв рот, я ополаскиваю его от песка. Потом проглатываю немного воды.
Сняв лейку с держателя, я отмываюсь от песка. Самсон прислоняется к стенке и наблюдает за мной все это время.
Мне нравится, как он смотрит на меня. Кругом темно, особенно в кабинке, но он смотрит, будто впитывает каждый сантиметр моего тела.
Закончив, я вешаю лейку на место. Краем глаза вижу, как Самсон двигается, и чувствую, что он встает сзади. Обхватывает меня рукой и опускает ладонь мне на живот.
Запрокинув голову, я опускаю ее ему на плечо и поворачиваюсь к нему лицом. Он захватывает мои губы в поцелуе.
Мы так и целуемся в этом положении — я стою к нему спиной, он обнимает меня сзади. Его ладонь скользит по моему животу и ныряет под чашку купальника.
Самсон обхватывает мою грудь, и я со стоном резко втягиваю воздух. Второй рукой он ведет вниз по животу. Коснувшись края бикини, он запускает в них палец и отрывается от моих губ. Смотрит мне в глаза и находит в них ответ.
Я не хочу, чтобы он останавливался.
Разомкнув губы, я предвкушаю то, что он собирается сделать.
Он внимательно изучает мое лицо и опускает руку между моих ног. Я со стоном выгибаю спину, что только добавляет силы его прикосновению.
Я представляла, каково будет ощущать его с тех пор, как мы впервые поцеловались. Но никаким фантазиям не сравниться с его настоящим прикосновением.
Вскоре мое тело отвечает. До неприличия быстро я начинаю содрогаться под касаниями его пальцев. Я тянусь назад к его ногам и сжимаю бедра. Он тяжело прислоняется к стене и тянет меня за собой, не прекращая двигать рукой. К счастью, когда ощущения становятся слишком сильными, он накрывает мой рот ладонью и заглушает все звуки.
Закончив, он продолжает меня целовать. Убирает руку и, развернув к себе лицом, прижимает меня к груди.
Окончательно выдохнувшись, я льну к нему. Конечности ноют, и я издаю тяжелый вздох.
— Я хочу сделать татуировку, — заявляет Самсон.
Я смеюсь, уткнувшись ему в грудь.
— Так вот о чем ты сейчас думаешь?
— Это моя вторая мысль, — отвечает он. — Первую я не озвучил.
— А какая была первая? — смотрю на него я.
— Мне кажется, это очевидно.
— Нет, — я мотаю головой. — Боюсь, тебе придется произнести ее вслух.
Он наклоняется и прижимается губами к моему уху.
— Я, черт возьми, не могу дождаться, когда у нас случится первый раз, — говорит он шепотом, а потом выключает воду и выходит из душевой, будто не говорил эту мысль вслух. — А ты хочешь? — спрашивает он.
Мне кажется, меня сковал своего рода шок, и отвечаю ему не сразу.
— Что хочу?
— Татуировку.
До этого момента я даже не думала, что захочу ее сделать.
— Ага. Думаю, да.
Самсон вновь заглядывает в душевую и улыбается.
— Посмотри-ка, мы решили сделать спонтанные татуировки. Мы точно веселые ребята, Бейя.
Глава 21
— Есть идея, — говорит Маркос с набитым ртом. — Мой друг Джексон.
Сегодня Крещальный ужин. Снова завтрак вечером. Мы не говорили ни о чем конкретном, и никто понятия не имеет, что имеет в виду Маркос. Все уставились на парня пустым взглядом, и он указывает на Самсона через стол.
 
— У Джексона русые волосы. Голубые глаза. Черты лица другие, но это же тату-салон, сомневаюсь, что там всматриваются в удостоверение личности.
А. Вон что. Самсон нигде не может найти свой кошелек, а прошло уже три дня с тех пор, как он предложил сделать татуировки.
Без удостоверения личности их сделать невозможно, и хотя за эти три дня он весь дом перевернул вверх дном, удача ему не улыбнулась. Он считает, что последние арендаторы могли найти его и забрать. Сказал, что кошелек всегда лежал у него в рюкзаке, но мы оба смотрели, и его там не оказалось. Хотя все остальные вещи были на месте. Не знаю, как он с такой легкостью таскает рюкзак с собой, штуковина весит больше двадцати килограммов.
Самсон обдумывает предложение Маркоса и пожимает плечами.
— Стоит попробовать.
— Тату-салон? — переспрашивает отец. — Кто делает татуировку?
Сара тотчас указывает на нас с Самсоном.
— Эти двое. Не я.
— Слава богу, — чуть слышно бормочет Алана.
Понимаю, что для нее я лишь дочь ее мужа, но ее слова уязвляют. Ей безразлично, что я сделаю татуировку, но она явно испытала облегчение оттого, что ее не будет делать ее дочь.
— Что сделаешь? — спрашивает отец, глядя на меня.
Я показываю внутреннюю сторону запястья.
— Набью что-нибудь сюда. Пока не знаю что.
— И когда вы собираетесь это сделать?
— Сегодня вечером, — говорит Маркос, махнув телефоном. — Джексон сказал, что мы можем заскочить и одолжить его водительское удостоверение.
— Славно, — отвечает Самсон.
— Ты решил, что будешь делать?
— Нет еще, — отвечает он и отправляет в рот вилку, полную омлета.
Отец качает головой.
— Через пару часов вы разукрасите свои тела чернилами, которые останутся на всю жизнь, но оба не знаете, что именно будете набивать?
— Добираться придется на пароме, — замечает Самсон. — Будет время подумать. — Он отодвигает стул и встает из-за стола. Затем относит тарелку в раковину, держа в руке кусочек бекона. — Наверное, пора собираться. Конец недели, и очередь на паром может оказаться длинной.
— Бейя, — обращается отец с мольбой в голосе. — Может, стоит подумать об этом пару недель?
Как по-отцовски. И похоже, мне это нравится.
— Поверь, пап. Меня в жизни ждут гораздо большие разочарования, чем какая-то татуировка.
Выражение его лица дрогнуло от моих слов. Я сказала это в шутку, но, похоже, теперь отец искренне обеспокоен моей способностью принимать решения.
***
В тату-салоне никого нет, и мне кажется, это сыграло нам на руку. Парень взял фальшивое удостоверение Самсона, посмотрел на него, потом снова на удостоверение. Покачал головой, но ничего не сказал. Просто молча скрылся за дверью, чтобы снять копии с наших документов.
Когда Маркус сегодня вернулся в машину с водительским удостоверением Джейксона, я хохотала без остановки. Парень килограммов на двадцать был легче Самсона и, как минимум на десять сантиметров ниже. Если в тату-салоне не поверят, что это он, Маркос посоветовал сказать, что он занимается в качалке.
Но никто даже не стал задавать вопросов. Я бы на месте Самсона оскорбилась.
— Похоже, им отчаянно нужны клиенты, — шепотом говорю я. — Он даже ничего не спросил.
Самсон кладет передо мной фотоальбом с идеями для татуировок. Другой берет себе, и мы начинаем листать страницы.
— Хочу что-то утоненное, — говорю я, просматривая картинки с сердечками и цветами, но ничего не цепляет глаз.
 
— А я наоборот, — замечает Самсон.
Что противоположно утонченности? Я листаю дальше и натыкаюсь на несколько эскизов, которые больше бы подошли Самсону, но ни один не похож на то, что ему бы понравилось. Досмотрев до конца, я закрываю альбом и стараюсь сосредоточиться.