Сдавайся, колючка! (СИ)
Как долго он сможет держать себя в руках? Я ведь чувствовала, Ромул на пределе. Его разбуженный аппетит одними обнимашками и поцелуями не удовлетворить. А меня вот все устраивает…
Следующий день никаких изменений не принес. Легче идти не стало. Второе дыхание не открылось. Хуже всех чувствовал себя Саня. В один момент у него даже пошла из носа кровь. Мы узнали, что Ромул оплатил дорогую страховку, и в случае необходимости нас мог забрать вертолет. Оба гида и Азамат предлагали Саше дойти до ближайшей базы, а оттуда бы его забрали, но он наотрез отказался. Ребята немного сникли. Мы мечтали все вместе дойти до вершины, но сейчас стали отчетливо понимать, что может произойти все что угодно.
Мы уже третью ночь спали с Азаматом в одной палатке. Целовались, обнимались, будто по-настоящему влюбились. Шутили, о чем-то тихо разговаривали и вновь целовались. К концу этой захватывающей недели мы станем неразлучны, слишком быстро сближаемся.
Удручало то, что вместо ледяного душа у нас были лишь влажные салфетки. Теперь до самого пика никаких водных процедур не предвиделось.
Четвертый день встретил нас пасмурной погодой. Мы ждали, что пойдет дождь, но к обеду тучи рассеялись, чему мы очень обрадовались. Никому из нас не хотелось топать в сырой одежде. Каждый час мы останавливались. Состояние Саши ухудшалось, он не мог идти, но продолжал упираться. Азамат с Барасой приняли решение вызвать вертолет.
Ира плакала и хотела лететь вместе с ним, но Денис с Сашей смогли ее переубедить. Она столько сил потратила на то, чтобы осуществить эту небольшую мечту, что сейчас не мела права отказываться. С Саней все будет хорошо, за ним присмотрят медики. Глядя на то, как она плачет и грустит, я не могла остаться в стороне. Теперь мы шли с ней рядом. Старалась ее немного приободрить.
Лена воспользовалась ситуацией и теперь старалась не отставать от Азамата. Жаловалась на боли в коленях и постоянно просила подать ей руку даже на небольших подъемах. Я делала вид, что не замечаю.
– Вот дура! Знала бы, что она такая стерва, не поехала бы с ней в Танзанию, – возмущалась Ира. Вика ее поддержала.
Девчонки встали на мою сторону, хотя никакого конфликта не было. Тем более, Азамат вел себя отстраненно, продолжал уделять мне еще больше внимания, после того как Сашу отправили в больницу. Показатели кислорода в моей крови были самыми низкими, но не критичными.
Ужинать не хотелось. Не хотелось сидеть у костра. День был не только физически сложным, но и эмоционально непростым. Ира продолжала грустить, хоть нам уже и стало известно, что состояние Сани стабильное. Все с ним будет хорошо.
– Хочешь, я сегодня с тобой останусь? – предложила подруге.
– Правда? – я кивнула. – Спасибо! Я не хочу оставаться одна.
– Азамату скажу и приду, – ноги еле волокла, но не могла уйти к Ире, не предупредив.
Он сидел на большом камне и смотрел в темную даль, где совсем недавно скрылось солнце…
– Я с Ирой сегодня останусь, – присев рядом, произнесла я.
– Я буду скучать, колючка, но понимаю, что ей ты сейчас нужнее.
– Перестань меня называть колючкой, – возмутилась.
Он притянул меня к себе и поцеловал. Это уже стало ритуалом…
**** ****
С Ириной мы почти сразу уснули. Разбудили нас голоса в лагере. Необходимо подниматься, завтракать и в путь. Еще три дня. Осталось три дня, и мы покорим Килиманджаро!
Я первой выбралась из палатки. Уже по привычке стала осматривать лагерь в поисках только одной фигуры. Ромула нигде не было. Обратила внимание на звук открывающейся молнии, палатка стояла недалеко от нас. Кто-то сегодня явно проспал. Когда мы спали вместе, Азамат всегда просыпался раньше.
Из знакомой палатки показались русые волосы. Не поняла. Еще раз взглянув на палатку, убедилась, что это та самая, в которой все эти ночи мы провели вместе. Что там делала Лена?
Увидев меня, она широко улыбнулась. Губы припухшие, словно от поцелуев. Это какой-то подвох, усмехнулась… но тут же ухмылка сползла с губ, когда следом за ней из палатки показался Ромул…
Глава 20
Ромул
Ситуация, произошедшая с Александром и Ириной, подтолкнула меня к невеселым размышлениям. Остался бы я, случись что-нибудь с Жанной? Не хотелось бы мне делать выбор. К покорению Кили я относился равнодушно, меня бы здесь не было, если бы не Жанна, но я чувствовал ответственность за ребят. Молодые и безалаберные. В группе должен быть лидер, на которого они могут равняться. Вряд ли кто-то из них готов взять на себя роль вожака. Сдуются на следующий же день!
Жанна все время проводила с Ириной. Сейчас она была нужна своей подруге. Хотя и мне она нужна. Мне хотелось идти с ней рядом, держать за руку, негромко разговаривать и шутить. Каждую минуту убеждаться, что ее дыхание ровное, а голова не кружится.
У Лены стали болеть колени. Насколько это соответствует действительности, сложно сказать без осмотра. Да я и не травматолог, чтобы его проводить.
Еще один облом случился, когда Жанна предупредила, что проведет эту ночь в палатке Ирины. Блин, я реально почувствовал что-то похожее на ревность. Понятно, что ревновать к женщине глупо. Да и вообще ревность – чувство, не отличающееся какой-то разумностью или логичностью. Мне просто не в кайф было спать без нее. С Жанной рядом тоже непросто уснуть, но оказывается, без нее мне совсем не спалось. Бродил как лунатик полночи, а потом до утра вертелся с боку на бок.
Подумывал пару раз сходить и привести ее обратно. Выкрасть из чужой палатки. Какие-то три дня мы вместе, а у меня уже проснулись собственнические замашки.
Не понял, как уснул. Все-таки организм немного вымотался за эти дни…
**** ****
Колючка прижималась ко мне. Я почему-то впервые за эти ночи уснул в своей любимой позе – на животе. Непорядок! Не открывая глаз, разворачиваюсь и закидываю руку на талию Жанны. Она не в спальнике, отмечаю сонным сознанием. Замерзнет, глупышка! Притягиваю к себе и еще крепче обнимаю.
Жанна тянется ко мне и целует. Неожиданно. Впервые сама проявляет инициативу. Немного морожусь, чтобы немного подразнить, а потом отвечаю...
Стопэ – звучит сигнал в голове. Жанна бы не оставила подругу…
Раньше, чем открываю глаза, понимаю, что это не колючка. Откуда это осознание? На интуитивном уровне: чужой запах тела, кожа совсем не бархатная, легкодоступность, это не те вкусные губы, которые я привык целовать.
– Ты что здесь забыла? – резко отстраняюсь и грубо интересуюсь.
– Я пришла за таблеткой обезболивающего, звала тебя, а ты не отзывался…
– Поэтому ты залезла в палатку и закрыла замок? – мне хочется схватить ее за шею и сжать, потому что не терплю, когда из меня делают дурака. – Я вроде предупредил, что не стоит переходить мне дорогу, ты не поняла? – в моем тихом голосе звучит угроза.
Я слышу, что лагерь проснулся. Если эта стерва сейчас выползет из палатки, Жанна не поверит, что между нами ничего не было…
– Я сброшу тебя в кратер вулкана, если ты еще раз ко мне приблизишься! Пошла вон, дрянь!
– Тебе…
– Я не хочу слушать твой противный голос, – жестко перебиваю. – Не заставляй меня забыть, что ты женщина!
– Я просто хотела…
– Пошла вон, дешевка! – меня разрывает от злости. Впервые девка настолько меня вывела, чтобы я сорвался на подобные оскорбления. С другой стороны, если девушка сама себя не уважает, то и от других уважения требовать не может.
Блин! Как?! Как я мог позволить этой змее заползти ко мне в палатку?!
Ленка открывает клапан и вылезает наружу. Застывает у прохода. С трудом сдерживаюсь, чтобы грубо ее не оттолкнуть. Вытираю жестко губы, будто на них яд, и выхожу следом за стервой из палатки.