Жестокие игры, или Этот огонь убьёт тебя (СИ)

  
1. Исповедь Люцифера
 
Победа или поражение?
Страсть лишена объективности,
Она лишена правды.
Поэтому помните:
Если мозг охвачен возбуждением,
Вы в опасности…
Исповедь Люцифера
Хотел ли я быть спасателем или строителем? Эти термины для меня не более, чем слова из энциклопедии. Я Люцифер — сын Сатаны, рожден сводить с ума и уничтожать все живое. И да, мир демонов и ангелов существует, бойтесь же, трепещите!
Демон — никаких эмоций, никаких чувств, кроме злости и господства перед остальными — так учил отец. Иногда я задумываюсь: кем же была та женщина, которая согласилась разделить ложе с самим Сатаной и тем более родить ему наследника? Отчаянная или такая же безрассудная, как все представители Преисподней? Да, я не знаю свою мать, но это и не нужно, когда ты рожден демоном.
Помню один случай, когда, будучи мелким демонёнком, начитавшись земных книжек про родительскую любовь, спросил у отца про маму. Глаза его сверкнули нездоровым блеском… Тогда он впервые поднял на меня руку, и невдомек было моей юной душонке — за что. С того момента я старался не злить его, воздвигнув строгие границы в общении.
И все же так случилось, что мне захотелось заступился за девочку, над которой издевались такие же демоны, коим являлся и я. Сейчас трудно сказать, что мною двигало тогда, но я не мог отвести от нее взгляд! Юная, белокурая, с глазами цвета искренней росы и… ангел. Ливия. Отец быстро узнал об этом и выпорол меня так, что я едва живой остался!
— Уясни навсегда, Люцифер, женщины — это материал для достижения удовольствия, не более! И все эти мамочки, бабушки, кошечки, а тем более ангелы — это не про нас и не для нас! Абсолютный патриархат, — дав понять, что воспитательный процесс окончен, Сатана направился к трону, насвистывая какую-то грозную мелодию под нос.
И я уяснил. Взрослел с этой мыслью, следуя истине отца, а ту девочку начал задирать, как и другие демоны. Смотрел в ее огромные, налившиеся слезами глаза, и учился не поддаваться мелким пыткам совести, что еще бунтовали внутри. Я портил существование ангелу до тех пор, пока не стал ощущать от этого некое удовлетворение, но было и кое-что еще… Нет, не чувство запретной влюбленности, хотя не буду исключать этот момент, и даже не чувство ревности, ведь у девчонки появился заступник в виде учительского сынка, ангела Лео. Все не то. Из самых недр поднималось чувство отвращения. От себя, от демонического естества, от рамок, в которые мы были скованы.
И все же против натуры не пойдешь, вскоре терзающее чувство притупилось, затерялось где-то в красной дымке бесконечного пламени Ада, поглотилось сладким фантоном губительного порока. Но что для других зло, то самый лакомый кусочек для нас.
Демоны варятся в котле собственного бессердечия. Романтика и привязанность — это не про чернокрылых. Со временем и я перестал о чем-либо переживать. Жестокий, расчетливый, гордый, сильный, циничный, нахальный, ласковый мерзавец — свои достоинства можно перечислять бесконечно, я же самовлюбленный демон, как и должно быть.
Я люблю свою жизнь, люблю наслаждаться ею во всех аспектах, и нет мне равных ни в бою, ни в любовных похождениях. Сатана может гордиться сыном!
Как же это приятно — соблазнять самых скромных барышень, искушать их двинуться дальше рамок дозволенного, дарить самое райское наслаждение, поднимая на Небеса, которые мне не принадлежат, и опускать в Ад, где мне они не нужны. Я исчезаю, не заботясь о будущем своих жертв. Я же чертов демон — по-другому никак! По-другому и не надо.
Иное дело дьяволицы. Они сотканы из той же материи и с ними всегда будешь как на минном поле. Но вот незадача — в моих объятиях были тысячи женщин, а я помню ту единственную, которую даже не коснулся, того прелестного ангела, память о котором осталась единственным светлым пятном в моей графитной душе. Может быть, это все потому что она пáла и сейчас где-то на земле доживает свой век? Ангелы ведь редко падают, а она своим примером показала несовершенность души даже среди совершенных. Демоны здесь выигрывают в честности, от нас пусть и не ждут подвигов, но нам и не приходится маскировать свои изъяны.
 
Мне не понять этих ангелов и все, чего я хочу — это портить им существование. Откуда взялось это устойчивое желание — неизвестно, оно возникает само собой, поднимается из недр темной души, затуманивая разум. Чего уж говорить, как здорово меня раздражает только ангельский сынок Лео, будь он трижды сожжен адским пламенем! Слащавый блондин, что заставляет не один десяток прекрасных ангельш грезить бессонными ночами, заливая слезами подушку от безответной любви. Я чувствую в нем силу и уверен, что будь он демоном, то мог бы стать единственным достойным соперником. Хотя он-то и ангелом держит марку.
В отличии от меня, у Лео безупречная репутация, но есть одно жирное «но» — Кэтрин Вейлт.
Земная (так мы называем между собой людей, которым был дарован второй шанс на жизнь и грязно-серые крылья в придачу), недавно прибывшая в наши ряды после нелепой аварии, чтобы постичь азы в небесном институте и наконец найти свой путь, ходит по райским тропам, сверкая симпатичной мордашкой и огромными глазами — ничего необычного, просто очередная кукла, видел я и поинтереснее экземплярчики. Но слава о ней бежит впереди нее.
Как выяснилось, Вейлт является дочерью самого знаменитого Архангела, отважного защитника, к тому же единственного человека, добившегося таких высот. Наверняка девчонка тоже идет по пути ангела. Видимо, именно это и развязывает руки паечке Лео — парочка часто светится на совместных прогулках.
Все складывается так идеально, что просто зубы сводит: отличник-ангел и дочь Архангела — будущий ангел. Кто же еще может нарушить эту идиллию, кроме меня, и как еще можно подпортить жизнь ангелу, кроме как увести у него из-под носа предмет вожделения? И для всех людей, попадающих на Небеса, будет наукой — закон равновесия нарушать нельзя, от демонов и ангелов беги, как от огня!
И так родился план.
Каждую «случайную» встречу с Земной, я не сводил с нее глаз, всячески давая понять, что заинтересован ею. После смерти люди еще долго остаются под влиянием земных привычек, их довольно просто подтолкнуть на кривую дорожку.
Вскоре Вейлт начала останавливать на мне внимательный взгляд бирюзовых очей, а наряды сизокрылой становились все более вызывающе откровенными.
Как на это смотрел Лео и как он еще держался? Я бы время точно не терял, несмотря на все запреты. А, к черту тебя, ангелок! Дерзай, Люци! Надо показать девочке, где ее место и кто здесь главный!
***
Иду по алому холлу института и замечаю впереди Вейлт, безмятежно шагающую рядом с малышкой Вивиан — самой роскошной дьяволицей Небес и ныне соседкой Земной. Между ними ощущается контраст во всем: от цвета одежды, до цвета волос, и тем не менее, они так похожи в порочном взгляде.
Ну что ж, пора! Расправив карминовые крылья за спиной, походкой самодовольного самца подхожу к девушкам:
— Я смотрю, ты положила глаз на отребье? — обращаюсь к дьяволице, но прожигаю взглядом Земную.
— Отвали, Люци! — Вивиан выходит вперед, чуть загораживая новую подругу, но я-то знаю, что ей нужно от сизокрылой! Все благородство — напускное, чтобы расположить к себе жертву, она и сама не прочь побаловаться с симпатичными девочками.
Но какая дурочка, мне не нужно касаться Вейлт, достаточно просто смотреть на нее, а под моим похотливым взглядом Земная заметно нервничает, не знает куда деть руки, то и дело прикусывая свою пухлую нижнюю губку. Невинный жест, а я уже чувствую сладкий вкус победы на языке.
 
— Виви, как думаешь, Арос одобрит твою связь с Земной? — в ход идет тяжелая артилерия, попадая прямо в цель. Демоница с лукавым прищуром выгибает бровь, зная, что я никогда не упомяну имя ее отца просто так. Кажется, она понимает мои намерения.