По тонкому льду (СИ)

С момента нашего переезда, отчим натаскивал меня на то, что «Девушка должна выйти замуж невинной» и это так сильно засело в моей голове, что лишиться с девственностью было для меня нечто романтичным с любимым мужчиной и все такое, но во мне боролись две личности…одна мечтала о браке с самым лучшим мужчиной, которому я и подарила бы свою невинность, а вторая…мне нравилось представлять себя самой настоящей хулиганкой, которая плюет на все: правила, мораль и воспитание и сама решает что ей делать и когда. Странно, но я нашла самый неожиданный способ воплотить свои самые дерзкие мечты — порнографические фильмы. С тех самых пор, как мы переехали к отчиму, я знала, где он хранил свою коллекцию разно годичного порно, и я подсела на откровенность. Когда никого не было дома, я переставала быть милой и послушной девочкой и изучала этот другой мир. У отчима было настоящее порно-хранилище: анальный секс, групповое порно, постановочные и не совсем изнасилования, и инцест. Я знала, что мать его не удовлетворяет, ибо не раз заставала его за самоудовлетворением…Естественно не рассказывала об этом, да и к чему? Был у него один диск затертый до нельзя. Он смотрел его так часто, что состояние его оставляло желать лучше, но диск воспроизводился. Он любил сборку, где актрисы притворялись школьницами или дочками, и меня это немного пугало, ибо эти ролики нравились не только моему отчиму, но и, как не стыдно это было признавать, мне тоже…вскоре я полюбила ролики, где мужчины откровенно доминируют над девушками, грубо имея их во все доступные дырочки, буквально насилуя. Это было порочно и грязно, что кардинально отличалось от моего образа приличной и послушной девочки. В такие моменты я ощущала себя самой настоящей хулиганкой, плохой девочкой…да что там, я была шлюхой и такой же грязной сучкой, которая обожает, когда таких же порочных шлюх пороли ремнем по заднице, грубо насиловали в горло или насаживали на члены верхом заставляя скакать. Эти девушки всегда так страстно и так пронизывающе громко стонали, даже кричали, что возбуждало меня еще сильнее. В тот день я лежала и гладила себя, слушая эти блаженные стоны актрис, как вдруг голос матери заставил меня резко вскочить и не на шутку перепугаться…: «Это чем ты тут занимаешься?» Тогда-то все и рухнуло…брак матери и отчима распался, и появилась наша новая жизнь.
Я не любила перемены, как и большинство людей моего круга, я суеверно боялась всего нового и неизвестного. Магазин, что так яростно отсудила мать у отчима не приносил нам желанного дохода, и в какой-то момент из меня сделали громкую зазывалу, чтобы привлечь мужчин, да и не прихотливых женщин тоже, я, пусть и неохотно, но согласилась пестрить с фанфарами из разноцветных пакетиков и зазывать в магазин всех, кто только мне попадался на пути. Позже мама добавила в ассортимент одежды новые товары: праздничные, карнавальные костюмы, парики, вечерние платья и костюмы для тех людей, что не любили серость, но стоили они безумно дорого и, как следствие, не был продан ни один из них. В такой вот рабочий день, в наш магазин зашел молодой человек двадцати лет, который и обратил внимание на толстушку Риту (меня). Он рассказал нам с мамой, что раньше здесь находился другой магазинчик, а после даже химчистка, и что он счастлив снова видеть здесь эти тряпки. Под его руководством и помощью прошли счастливые, как мне казалось, четыре года. Мы вышли в прибыль, здание постоянно обновлялось и все это благодаря Олегу. Перемены — это сильная сторона моей матери, но не меня. Все это время, она старалась сохранить статус не только моей матери, но и за уши притянутого друга…до тех пор, пока эгоистичный поступок не привел ее к тому, что она погубила не только бизнес отчима, но и наши задатки доверительного общения. Но на самом деле я никак не могла прийти в себя после предательства Олега.
В тот день он пригласил меня на свидание, и мы много говорили про музыку, особенно про джаз, но мне нравилось его слушать, узнавать об этом жанре больше. Впрочем, Олег любил классическую инструментальную, современную, какую угодно, но его самой настоящей страстью была литература. Будучи второкурсником университета, он умудрился издать свой первый роман. Все эти его «увлекательные» рассказы очень любила слушать мама и он мог часами рассказывать ей о создании целого мира, как он дарует этому миру имя и все такое. Я представляла, что мы поженимся, но была одна небольшая проблема — я стыдилась собственного веса. Возможно, это началось в начальной школе, когда, запихивая меня в тесный пиджак она приговаривала «почему ты такая большая?». Олег постоянно твердил мне, что я прекрасна, как я желанна и я, как наивная дурочка, верила ему. Я не боялась изгибов собственной фигуры, и даже считала их по-настоящему женственными, да и я никогда не была чопорной. Мне нравилось явление секса и мои подростковые воспоминания оставили свой след. От нежности Олега при поцелуях я млела первый год, а потом это стало казаться приторным. Он закончил университет и становился достаточно знаменитым в местных кругах писателем, а я закончила школу, а после мы решили жить с моей мамой в одной квартире. После переезда он сразу оборудовал себе писательское место и принялся за написание своего первого, серьезного эротического романа под названием «Мечтательный юг», который сразу внесли в черный список настоящие эротоманы литературного мира, и тогда я не могла себе представить, что одна из тех, кто ткнул лицом в грязь моего бывшего жениха окажется та, кто так круто изменила мою жизнь.
 
Мама была в восторге, что Олег платит половину квартплаты, когда находил себе какую-нибудь работу и однажды, она решила взять его в свой магазин на неполный день, ведь мозги его были заточены очень даже неплохо. Все его идеи по улучшению магазина заставляли меня бледнеть, как и манера передвигать товары туда-сюда, чтобы они лучше продавались. Дело шло к свадьбе, и мы подали заявление в ЗАГС. Тогда-то мама словно сорвалась с цепи и не стесняясь поддразнивала Олега, игриво тискала за щеки, обнимала его. При мне Олег называл маму слишком легкомысленной и беззаботной, да и он божился, уверял, что никогда, да и она не в его вкусе. Но вкусы, как оказалось, меняются и мне, как любительнице джаза следовало бы об этом не забывать. В тот день в магазине был выходной, и я вернулась домой пораньше после первой примерки свадебной прически. Что-то было не так…я чувствовала это всеми своими жилками. Когда я приоткрыла дверь нашей с Олегом спальни, то замерла то ли от ужаса, то ли от переполняющего меня разочарования. На расстеленном свадебном платье лежала мать. Ее белые, длинные ноги крепко обхватили обнаженную поясницу Олега.
— Прошу прощения, что помешала, мамочка. — пробормотала я захлопывая за собой дверь.
Все твое воспитание «правильной» девочки в конечном счете, начинает сказываться на всем. Даже в тот момент, когда застаете собственного жениха, который трахает вашу мать, то машинально начинаешь проявлять «вежливый тон правильной девочки». Прислонившись спиной к дверному косяку, я зажала ладонью рот и просто ждала, когда они наконец-то предстанут передо мной. Пристыженные и смущенные. Олег тут же начал говорить избитые фразы: «Мне очень жаль»… «Мы и не думал ни о чем таком…» «Мы хотели это прекратить, но…». Я сделал свои выводы, это продолжалось уже давно. Мама спала с моим женихом за моей спиной не первый раз и это было настоящим предательством. Олег выехал из квартиры в тот же день. Худшим днем в моей жизни стал день, когда Олег выпустил свой второй эротический роман про контролирующую все и всех белокурую толстуху с понимающей матушкой. Я верила, что нравлюсь ему, но прочитав описание главной героини…прочитав описание ее тела…все встало на свои места, но они оба не учли одного момента: предательство открыло мне глаза на настоящую меня. К тому же, ведущий критик организации Пандора выставил рецензию на его роман настолько ошеломительный, что свой статус бестселлера он потерял в течении двух дней. Время. время движется по синусоиде, и только моя история развивается по спирали. Немного заумно, может быть, не совсем понятно, но по идее вроде так и происходит. Вот только знания не избавляют от ошибок, которые ты продолжаешь совершать из года в год. Время лечит и это в любом случае старая истина. На улице уже темнело, когда я нажала на копку дверного звонка. Дверь отварилась и я буквально почувствовала, как начали круглеть мои глаза…