Право на счастье (СИ)

- Не говори так, – прикусив губу, Саша уставился в пол. – Я не знаю, что мне делать, Ань. Если бы ты знала, как мне жаль. Если бы только знала...
- Таким, как ты, место за решеткой, – тихо произнесла Аня.
- Значит, это конец?
- Да.
- Что ж, – собрав всю волю в кулак, чтобы не начать унижаться перед ней и просить остаться, Саша поднялся. – Тогда, прощай. Будь счастлива.
Сняв обручальное кольцо, Саша положил его на тумбочку и, не оборачиваясь, ушел.
Сбежав по ступенькам вниз, он вернулся в машину. Руки мелко подрагивали, так, что завести двигатель с первого раза не получилось. Но, все же справившись с этой задачей, Саша быстро сорвался с места.
Присоединившись к потоку движения, он сбавил скорость и медленно поплелся следом за темно-синей десяткой. Телефон запиликал. Саша, вспомнив о Магницком, ответил на вызов.
- Я думал, не ответишь, – произнес Дима сразу же. – Чисто из принципа.
- Нет уже у меня никаких принципов, – Саша сильнее сжал руль.
- Где ты? – напряженно спросил Дима. – Надеюсь, не ездил к брату?
- Нет.
- Это хорошо. Дай ему время остыть.
- Я ездил к Ане.
- Ей тоже нужно осознать произошедшее, не гони лошадей.
- Где ты сейчас?
- В МУРе. У меня тут дела. Прости, отъехать не могу.
- Я сейчас приеду, – бросил Саша в трубку и отключил телефон.
Аня права, его место за решеткой.
Так будет лучше. Для всех.
- Что значит «мне нужно в тюрьму»? – шокированно смотрел на него Магницкий, сидя в небольшом пустом кабинете, который им выделили. – Крылов, у тебя запросы – охуеть не встать.
- У вас же должен быть какой-нибудь висяк похожий, – умоляюще посмотрел на него Саша. – Я напишу чистосердечное.
- А не проще признаться в своем преступлении?
- Я не хочу, чтобы это задело Кирилла. Его вызовут в суд, а мне бы хотелось, чтобы все по-тихому, без его участия, – объяснил Саша.
- Ты понимаешь, что это реальный срок на зоне от пяти до десяти? Тем более за несовершеннолетнего. Ты рехнулся?
- Пожалуйста, – наступая на горло последним остаткам гордости, попросил Саша. – Мне нужно.
- Тебя убьют там, – без сомнений ответил Магницкий.
- Я должен ответить за то, что совершил.
- Ты ответил! За всю жизнь наперед ответил в «Стокгольмском синдроме», и ты об этом сам знаешь. Ошибся, да. Но с мальчишкой же сейчас все в порядке.
- Мне нужно, – упрямо повторил Саша.
- Ты больной, Крылов, на всю голову больной.
- Найди мне дело. Если не ты, я найду другого следователя, который захочет спихнуть с себя висяк.
- Хорошо, будет тебе дело.
====== Глава 26. Тюрьма ======
Безразличие отупляет чувства, приглушает страхи, делает окружение всего лишь мишурой.
Именно такое безразличие овладело Сашей, когда его приговорили к пяти годам лишения свободы в колонии строгого режима под Нижним Новгородом.
Магницкий, как и обещал, нашел подходящее дело. Благодаря его связям, хватило лишь чистосердечного признания и формального суда. Саша помнил, как когда-то давно, также находился в зале, только в качестве свидетеля, а не за решеткой.
Он плохо помнил сам процесс, пребывая в небольшом замешательстве. Саша сам хотел этого, только вот страх противно стал подбираться ближе, рисуя ужасные картины, которые ждали его в тюрьме. Единственная причина, по которой он держался, была решимость идти до конца, и не важно – выживет он на зоне или нет.
Хотя Саша склонялся больше ко второму варианту.
С достоинством выдержать весь процесс ему помог Магницкий. Дима ничего не говорил, просто сидел в зале суда и изредка бросал на него то ли сожалеющие, то ли упрекающие взгляды.
Дима, в сопровождении остальных охранников, провел его к машине, на которой его должны были отправить в отделение, а оттуда уже на зону. И Саша был благодарен ему за это. Одного его присутствия хватало, чтобы унять поднимающуюся тревогу.
Перед машиной Дима остановился и попросил охранников задержаться на минуту. Те, учитывая звание Магницкого, послушались. Саша чувствовал тяжесть наручников и едва сдерживался от желания сбежать из-под охраны. Ему хотелось уже скрыться за тонированными стеклами машины и ничего не видеть. Но Дима стоял перед ним. Неприступный и холодный. За солнцезащитными очками не было видно его глаз, но Саше все равно казалось, что Дима смотрит на него с презрением.
 
- Не думал, что мы вот так будем прощаться, – ломко улыбнулся Саша.
- Да, – кивнул Дима, спрятав руки в карманы брюк. – Судьба та еще сука.
- Присмотришь за Костей? – спросил Саша, ненавидя себя за страх перед тюрьмой. Еще и эти наручники!
Дима шагнул к нему и аккуратно скользнул пальцем под браслет, погладил запястье, вызывая дрожь в теле. Саша смотрел на это, не зная, что сделать: то ли оттолкнуть, то ли уткнуться ему в плечо.
- Я бы никогда не позволил тебе отправиться в тюрьму, если бы не знал, что это нужно тебе, – произнес Дима, продолжая массировать запястья.
Наручники уже не казались такими смертельно тяжелыми.
- Я всегда знал, что ты в меня влюблен, – шутливо произнес Саша, подняв глаза на парня.
Магницкий резко толкнул его к машине, схватив за волосы.
- Замолчи, – прошипел Дима, мягко проведя носом по волосам. От его тела исходила такая мощная энергетика, сила, что устоять перед ней было невозможно. Агрессия парня несколько удивила, но Саша уже привык к внезапным вспышкам ярости и нежности Магницкого, поэтому это уже не шокировало. – Какая же ты сволочь, Крылов, – тихо-тихо произнес Дима на ухо. – Только о себе думаешь.
- Магницкий, тут люди, – напомнил Саша, замечая недобрые взгляды охранников. – Подумают еще чего.
- Привыкай, – отрезал Дима. – На зоне каждый захочет тебя поиметь. Поэтому мой тебе совет – подчинись авторитету.
- Я больше не позволю использовать себя, – резко произнес Саша, стараясь оттолкнуть Диму. Но тот лишь сильнее прижал его к машине, так, что Саша понял бессмысленность своих попыток вырваться.
- Да кто тебя спрашивать будет? – зло бросил Магницкий. – Нагнут и выебут.
- Ты мне так пытаешься удачной дороги пожелать? – не выдержал Саша.
Он и сам уже об этом думал. Догадывался, что спокойной жизни ему не будет. Учитывая статью, по которой он будет сидеть.
- Я пытаюсь помочь тебе выжить, – серьезно ответил Дима. – Как в «Стокгольмском синдроме», так и тут.
- Твои методы убивают во мне меня, Магницкий. Ты это так и не понял? – спокойно ответил Саша, заглядывая в лицо парня. Если бы можно было снять эти его чертовы очки и увидеть глаза, было бы проще, легче.
- Понял, – сдался Магницкий, отстраняясь. – Поэтому больше не навязываю свою помощь. Сочтешь нужным прислушаться или нет, твоя воля. Раз ты хочешь стать свободным человеком, поступай, как считаешь нужным. Только учти, что твоя гордость никому не будет нужна, если тебя убьют там. Удачи, Крылов.
Саша кивнул, ощущая дискомфорт от того, что Магницкий отошел. Было комфортнее, когда Дима стоял рядом, создавая ощущение защищенности от всего мира, от всех невзгод.
- Пора, – подошел к машине охранник.
- Мы закончили, – превращаясь в безразличного, отстраненного человека, произнес Дима.
- Прощай, – сдавленно бросил Саша и сел в машину. Вот и все. Больше его ничто не держит в этом городе, абсолютно ничто.
Переезд, распределение, оформление проходили уже мимо сознания. Саша делал, что ему говорили, ставил подпись, где ему показывали, отвечал на типичные вопросы, вроде имени и статьи.
Все проходило, как в тумане. Оцепенение в неизвестной обстановке мешало сосредоточиться, сконцентрироваться. А рядом люди, которые смотрят на него, как на мешок дерьма. От этих неприязненных взглядов, серой и унылой обстановки становилось не по себе. Было проще закрыться от всего, не воспринимать, не анализировать. Надзиратель, тучный мужчина в темно-синей форме, провел его в камеру.
Саша по-прежнему старался не реагировать на происходящее, но удавалось это уже не так хорошо.