Сложности зельеварения 2. Постскриптум (СИ)

Комната мне досталась небольшая, мансардная. Вся обстановка: кровать, шкаф, стул. Стола нет, видимо, полагается пользоваться им внизу в общей комнате. Зимой здесь наверняка довольно холодно, но пока не ударили морозы, печной трубы в углу хватает для обогрева. Неделю пожить можно, но как постоянное жилье мне точно не подойдет.
На первом этаже большая комната-кухня с печью, комната хозяйки и уборная с деревянной лоханью для мытья.
Глядя, как бабка Ниса хлопочет у печи, я поняла, что готовить в эту неделю мне не придется, хозяйка меня точно не подпустит. Впрочем, я совсем не против, если она будет кормить меня такой же вкусной кашей, даже согласна немного доплатить.
Бабушка, хотя какая она бабушка, крепкая коренастая тетка лет шестидесяти, сидела напротив меня за столом, подперев голову рукой и с одобрением смотрела, как я жую пшенную кашу на молоке, с маслом и медом.
— Ох, ты ж деточка, оголодала совсем, худая, как тростинка. Как же ты дите будешь рожать, худенька така? — негромко причитала она.
На последнем пункте я чуть не подавилась, но мужественно справилась, давиться такой вкусной кашей — кощунство.
— И муж у тебя такой же, кожа да кости. Видела я его, как приезжал в прошлый раз. Плохо ты его кормишь видать, не заботишься. А для мужика оно что важно? Чтобы в доме что поесть было. Тогда мужик смирный да ласковый становится. Ну, да что с тебя взять, небось только от мамки оторвали? Тебе сколько лет-то? — она с жадным любопытством ждала ответа, а я слегка обиделась. Последние пару лет незнакомые люди наконец перестали считать меня ребенком и просить позвать родителей, а тут снова такой прием.
Но вслух я ничего не сказала, сделала вид, что увлечена едой, в бесплодной надежде, что бабка пожалеет голодную и отстанет, но не тут-то было.
— А ты, мож, беременная? — каша все же пошла не в то горло и я закашлялась. — А чего, некоторые наоборот худеют спервоначалу. Может, просто не знаешь еще? Ты ж молодая еще, неопытная, а у меня глаз наметанный я беременных враз опознаю.
— Я маг и повитуха, я знаю, как определить беременность на раннем сроке. И муж у меня маг и лекарь, если вдруг забыли. — Я отодвинула тарелку с остатками каши, аппетит совершенно пропал. — Спасибо за ужин. Пойду спать, устала, целый день в дороге. — я поспешно ушла к себе в комнату, неделя обещает быть сложной.
*
С утра сбежала в лечебницу, не дожидаясь завтрака. По дороге купила пирог с картошкой и грибами в только открывшемся трактире. Трактир, он же постоялый двор показался мне грязным и неуютным, так что переезжать туда не вариант. Ну, ничего, неделю потерплю любопытную хозяйку, мне в моей практике с какими только людьми не приходилось сталкиваться.
В госпитале было тихо и малолюдно. Пока шла по коридорам, только один раз из кабинета выглянула всклокоченная голова, окинула меня равнодушным взглядом и спряталась обратно, ничего не сказав. Еще снова отметила, что зданию требуется, если не ремонт, то хотя бы генеральная уборка, но это, к счастью, не моя забота.
Ключ повернулся в замке с тихим щелчком, и я вошла в свой новый кабинет. Доран не поскупился, помещение мне выделил светлое и просторное, но здесь тоже требовалось все хорошенько отмыть, чем я и решила заняться в первую очередь.
Час у меня ушел, чтобы уложить раскиданные по комнате вещи более компактной кучей у одной стены. Вытерев со лба трудовой пот, решила передохнуть, достала горелку, вскипятила в котелке воду. Сейчас позавтракаю и продолжу уборку.
Из мебели в комнате остался только один стул, его я использовала вместо стола: накрыла чистым полотенцем, по центру поставила нарезанный пирог, заварила чаек в любимой кружке, для сидения приспособила тюк с одеялами. Только я все приготовила и потянулась за пирогом, как в дверь заглянул старший лекарь.
— О, пирог, — обрадовался он и тоже вытащил из кучи какой-то узел с мягким барахлом.
Быстро сунув нос в верхние коробки и не найдя там вторую чашку, он, недолго думая, достал стеклянный мерный стакан. Пришлось вставать, отбирать у него ценную посуду и доставать обычную чашку.
 
— Ты потом пройдись по комнатам, выбери себе мебель, — между двумя кусками пирога посоветовал Доран. — Если ничего не подойдет, будем заказывать, — на этой фразе его голос едва уловимо дрогнул, из чего я сделала вывод, что денег на ремонты не так уж много.
В ответ просто кивнула, но обещать ничего не стала. Хорошее зелье можно сварить и дома на кухне, и в лесу на костре, но приятнее и удобнее это делать в хорошо оборудованной лаборатории, а кое-кто обещал мне создать все условия для работы.
— Как устроилась, как тебе хозяйка, — поинтересовался мужчина.
— Сплетница, — поморщилась я.
— Это ничего, можешь дать волю фантазии, — хохотнул Доран. — Я сегодня встречусь с рабочими, которые наш дом должны ремонтировать, придам им ускорения. Нам ведь только крышу поправить, остальное можно и потом постепенно доделать, — он кинул на меня вопросительный взгляд. Я снова кивнула, в доме со скрипучими полами жить можно и вполне неплохо, а вот с текущей крышей — не выйдет.
Наевшись, Доран убежал дальше наводить порядок в лечебнице, а я продолжила отмывать свой кабинет.
Солнце уже садилось, когда я удовлетворенно оглядела результат. Сил потратила изрядно, там, где не справлялась вода и тряпка, я пускала в ход магию. Зато стены теперь сияли белизной, будто только отштукатуренные, с потолка и из углов исчезла паутина, полы, хоть и слегка облезлые, уже не пугали въевшимися разводами, а от вымытых стекол в комнате стало в два раза светлее.
То, что в моих вещах кто-то рылся, почувствовала, как только зашла в комнату. Вещей с собой я взяла мало: практичную клетчатую юбку, которую надела сегодня в лечебнице, пару блузок, брюки, которые были на мне вчера, немного белья, полотенце, дорожный несессер со всякими мелочами.
Вот на несессер в первую очередь и обратила внимание. Когда уходила утром, он стоял в изголовье кровати, а сейчас валялся на середине. Этот маленький чемоданчик почему-то не давал покоя ворам, в дороге у меня его несколько раз пытались украсть. После первого раза я наложила охранные заклятья, если до него дотрагивается чужой, то на первый раз получает удар маленькой молнией. При втором касании сумка начинает еще и голосить: «Не трож меня, ворюга! Люди добрые, да что же это делается! Средь бела дня воруют!» Голос настроила, как у одной знакомой торговки с рынка — громкий и противный, перекричать ее никому не удавалось.
Заглянула в шкаф, все вещи я вчера сложила на одну полку, сейчас они были разложены на разные, причем брюки скомкали и засунули в самую глубь, а панталончики стыдливо прикрыли полотенцем.
— Бабушка Ниса, вы зачем заходили в мою комнату и рылись в вещах? — вкрадчиво поинтересовалась я, спустившись в столовую.
Тетка обиженно насупилась:
— Я в своем доме, хозяйка, где хочу, там и хожу. И вообще, тебе, дурехе, помочь хотела! Ты ж с самого утра унеслась, вещей не разобрала, — она невольно почесала руку. — А эта сумка у тебя молониями швыряется и верещит, чуть всех соседей не собрала! Я в своем доме такой пакости не потерплю!
— А вас никто не учил, что трогая чужие вещи, особенно вещи мага, можно и без рук остаться?
— Чего это? Я ж только прибраться? — она гордо подбоченилась. — Убирай, говорю, эту гадость из моего дома!
— Отлично, только сначала деньги за постой верните, и я сразу съеду, — тетка забегала глазами, неделю ей оплатили вперед, и расставаться с деньгами, которые она уже считала своими, было жалко.
— Ну, что ты, деточка, так сразу. Живи, как договаривались. Только сумочку эту свою убери куда подальше. Она мне убираться мешает.
— А не надо в моей комнате убираться. Вот съеду. Тогда и приберетесь.
В результате еще получасового спора бабка согласилась временно оставить мою комнату в покое. Но для себя я решила запираться еще и на магический замок, чтобы наверняка.
*
На следующий день я прошлась по всем палатам, кабинетам лечебницы, как рекомендовал Доран, но с мебелью все оказалось печально. С большим трудом мне удалось подобрать себе две тумбочки, а вот столы, шкаф для посуды и готовых зелий придется заказывать, а также стеллаж для сушки трав.