Побег из коридоров МИДа. Судьба перебежчика века

П. Эрли пишет в своей книге, что за девять лет шпионажа Эймса в пользу КГБ его настоящее имя было известно лишь семи офицерам этой организации. Например, даже новому председателю КГБ В.В. Бакатину не было сообщено об Эймсе, а резидент Службы внешней разведки России в Вашингтоне генерал А.И. Лысенко, которого американцы объявили персоной нон грата 26 февраля 1994 года после разоблачения советского и российского шпиона, даже не знал, что под кличкой Людмила скрывался Эймс (забавный псевдоним дал КГБ своему супершпиону!). Интересно, что ЦРУ поручило советскому шпиону заниматься уничтожением КГБ. Его начальник Милт сказал: «Я хочу, чтобы ты вбил кол в сердце КГБ». Кстати, Эймс написал Милту докладную с предложением, чтобы Бакатин отдал США схемы, которые КГБ использовал для установки подслушивающих устройств в здании американского посольства.
Чувахин был вовлечен в тайную деятельность спецслужб в связи с тем, что он, видимо, формально не был связан с КГБ, не являлся штатным сотрудником, а был подлинным, не подставным дипломатом. Следует отметить, что США также использовали «чистых» дипломатов, в частности второго секретаря политического отдела посольства в Москве Левицки, в разведывательных операциях московской резидентуры.
Кстати, сотрудники МИДа знали всех офицеров КГБ, работавших под крышей министерства, или догадывались об этом. Однако был и другой исполинский контингент, которого полностью знать было никому не дано. У КГБ было огромное количество (в несколько раз превосходящее основной штат) внештатных агентов и добровольных помощников. Они были самым тщательным образом законспирированы и, подписав заявления о сотрудничестве, в которых обязались не разглашать секретные сведения, в дальнейшем действовали только под псевдонимами. Некоторые вообще не подписывали никаких документов. В материалах, передаваемых сотрудникам КГБ на конспиративных квартирах или гостиницах, агенты и добровольные помощники фигурировали как источники, а в конце подписывались под псевдонимами. Часть таких агентов была раскрыта после разгрома КГБ. В результате в «демократической» российской прессе в 90-х годах появлялись заказные скандальные статьи о сотрудничестве некоторых депутатов Государственной думы России с КГБ. Однако большая часть негласных добровольных помощников КГБ осталась нераскрытой. КГБ умеет хранить свои секреты. Бывший председатель КГБ В.А. Крючков справедливо отмечает: «О значении агентуры говорит и тот факт, что сведения об агентах — самая оберегаемая тайна любой разведслужбы. Ничто — ни методы и приемы разведдеятельности, ни даже конкретные задачи и цели — не охраняются так тщательно, как сами источники получения информации. Зачастую приходится отказываться от реализации полученных важнейших данных, если это может «засветить» агента или просто дать противнику ниточку для его локализации». Бывший подполковник ФСБ А. Литвиненко, сбежавший в Англию в 2000 году, подчеркивает, что во время службы в 1985 году в дивизии Дзержинского он был завербован в качестве агента, написал подписку о сотрудничестве и избрал псевдоним Иван. В 1988 году он стал кадровым сотрудником. Литвиненко отмечает, что разница между агентом и доверенным лицом заключается в том, что агент регулярно выполняет задания, на него есть личное дело, а доверенное лицо исполняет отдельные поручения. Доверенные лица, по его мнению, регистрировались справкой, но не все.
По мнению О.Д. Калугина, до 50 процентов сотрудников МИДа были сотрудниками или агентами (добровольными помощниками) КГБ.
Один из сокурсников Чувахина по МГУ считает, что последний давно был связан с КГБ.
Во время совместных завтраков Чувахина с Эймсом дипломату запрещалось обсуждать со шпионом что-либо, кроме мировой политики в рамках обычной застольной беседы. Деньги и задания должны были присылаться из Москвы дипломатической почтой. Другой связник Эймса, полковник КГБ В.И. Черкашин, руководитель контрразведывательного отдела посольства СССР в США, отвечал за сохранность денег и секретных бумаг до того момента, как Чувахин отправится на завтрак с Эймсом, где они производили обмен денег на документы. Примерно раз в две недели Эймс встречался с Чувахиным и вручал ему стопки украденных документов. Взамен дипломат передавал пачки наличных долларов. Как правило, оба прятали свои пакеты на дне продуктовых сумок и обменивались ими после завтрака.
 
Дипломат С. Дивильковский, встречавшийся с Эймсом, когда тот еще не шпионил на СССР, и рекомендовавший ему обратиться к Чувахину, отмечает, что Эймс, имевший также другой псевдоним — Колокол, стал добровольным поставщиком разведовательной информации для Первого главного управления КГБ, а в дальнейшем — для Службы внешней разведки России. С апреля 1985 года и почти вплоть до своего ареста он практически ни на день не прекращал своей работы в пользу СССР и России. Рискуя собственным благополучием, свободой и даже жизнью, он тайно собирал, копировал, а при необходимости обобщал, комментировал и переправлял к нам в Центр через советских и российских связных ценнейшую секретную и совершенно секретную информацию. Прямо бескорыстный герой!
Любопытно, подчеркивает далее Дивильковский в книге «СВР. Из жизни разведчиков», что агенты ЦРУ сыграли немалую роль в развале СССР и нашей экономики. О. Эймс и об этом сообщал в КГБ. Председатель КГБ В.А. Крючков докладывал высшему руководству СССР и в том числе лично М. Горбачеву о том, что действия российских «реформаторов» во многом инициированы ЦРУ, которое добивалось влияния среди советской интеллигенции и реформаторов, платя им огромные суммы за их статьи и лекции. Но никаких выводов не было сделано.
После Чувахина с Эймсом работали уже другие связники. Когда директором Службы внешней разведки стал Е.М. Примаков, очередной связник Эймса передал ему благодарность за столь длительное сотрудничество и самую крупную сумму, которую шпион получил единовременно за все время работы на советскую разведку, — 130 тысяч долларов США.
Во всех мемуарах сотрудников КГБ Эймс изображается как герой, разведчик, а мой отец как «предатель». В частности, даже такая смелая газета, как «Аргументы и факты», прежде чем опубликовать мою статью об отце, проконсультировалась с полковником КГБ в отставке И.К. Перетрухиным, а может быть, и не только с ним, и опубликовала 30 апреля 2003 года мою статью под своим названием «Судьба предателя», не сообщив мне об этом. Я не сомневаюсь, что данный заголовок был подсказан сотрудником КГБ.
Однако Эймс с самого начала работал за деньги, и немалые. Только Чувахин передал советскому шпиону около одного миллиона долларов, как указывалось в докладе Комитета по разведке сената США от 1 ноября 1994 года. Мой же отец не получал больших денег от ЦРУ, по крайней мере, до его побега 6 апреля 1978 года. Его зарплата в ООН была выше, чем у Эймса в ЦРУ, и мой отец не имел долгов. Из-за Эймса было расстреляно в СССР, как минимум, более десяти российских граждан. Не случайно одна из лучших книг об Эймсе, написанная Питером Маасом, называется «Шпион-убийца». Английский шпион, бывший подполковник КГБ О. Гордиевский, отметил: «Эймс должен был точно знать, что он делает. Он приговаривал свои жертвы к смерти. Он знал, что каждый источник, преданный им русским, будет расстрелян… У него на руках была бы и моя кровь, если бы мне не удалось бежать». На совести моего отца нет и сотой доли такой вины. Эймс заявил в интервью корреспонденту газеты «Вашингтон пост» 4 мая 1994 года, что на сотрудничество с Советами он оказался готов в силу сложившихся у него убеждений. У моего же отца, по мнению многих бывших сотрудников КГБ, почему-то не могло быть таких убеждений! Однако ясно, что основными мотивами Эймса стали денежные долги (47 тысяч долларов). Мой отец был в СССР состоятельным человеком. В США же он стал таким только в 1985 году после выхода его книги и чтения многочисленных высокооплачиваемых лекций.
Кстати, после разоблачения Эймса Чувахин категорически отказался давать какие-либо интервью в этой связи. В дальнейшем, в феврале 2002 года, в прессе была опубликована информация о том, что С.Д. Чувахин принял участие наряду с некоторыми бывшими работниками советских спецслужб в обсуждении аналитического доклада «Мировой порядок после терактов в США: проблемы и перспективы», разработанного под эгидой фонда поддержки военной реформы.