Твой (мой) фиктивный ребёнок (СИ)

— Ну ты даёшь. Я могила, никто об этом не узнает, — поддерживающе, сказал Эмир.
— Спасибо.
Через время я забрал Мишель домой.
— Как дела на работе?
— Отлично, пока мы в прибыли. Мы можем где-нибудь остановиться, я хочу прогуляться. Мне нужно на свежий воздух.
— Тебе плохо? — сворачивая на парковку рядом с парком, спросил я.
— Немного, мне нужно прийти в чувства, — выходя из машины ответила Мишель.
— Может стоит позвонить Ирине Сергеевне. Вдруг станет хуже.
— Линкольн, ты ужасный паникер и параноик. Как с тобой можно идти рожать? Ты же весь дом и всех в клинике на уши поставишь. Скорей всего, у меня просто начинается токсикоз, все нормально, — с лёгкой насмешкой сказала Мишель.
— Конечно поставлю. Все должно быть в лучшем виде. Это не должно вылиться в неприятности, да и к тому же, ты должна чувствовать себя превосходно.
— А я о чем. Только месяц моей беременности, а ты уже думаешь за роды. Наслаждайся моментом в конце концов, посмотри как прекрасно жить когда ты не о чем не думаешь.
— Ты конечно как всегда права, но я по другому воспитан.
— Дело не в воспитании, а в воспринятии. Ты хочешь 24/7 быть серьезным букой, а иногда достаточно улыбнуться и подумать о хорошем, чтобы настроение поднялось. Я видела как ты сегодня смотрел на свою тетю, в твоих глазах была огромная теплота и любовь к ней, потому что она вырастила тебя и отдала всю свою любовь тебе. Ты никогда не смотрел так на свою мать и я понимаю почему. Пусть ты меня не любишь, да я и не хочу этого, но элементарно нормального отношения мне кажется я заслужила.
— Заслужила, и я все делаю для тебя. Иногда я строг и груб, но лишь о того что переживаю за нашего ребёнка, потому что если ты не будешь соблюдать режим, ты не выносишь его.
— Знаю, но сейчас не об этом. Я хочу помочь тебе измениться и полюбить себя. Ты видишь только одни недостатки, но только потому что тебе их внушили, — повернувшись ко мне, сказала моя жена.
— Недостатки? У меня нет недостатков.
— Есть. Пойми ты создал себе образ статного, серьёзного, строгого и грубого молодого человека, но твоя душа она не такая и я это вижу. Тебе нужно научиться жить не по шаблону и не по заготовленной картинке, а по себе самому, по себе настоящему, понимаешь?
— Понимаю, — опустив глаза в пол, ответил я.
Сейчас Мишель была права как никогда. Она смогла открыть часть моей души и понять меня.
— Я хочу измениться, хотя-бы ради нашего ребёнка.
— Я помогу, если ты впустишь меня в свою жизнь, — коснувшись моей руки, сказала Мишель.
— Впущу. Пообещай, что я не пожалею, — накрывая её ладонь своей, сказал я.
— Обещаю.
После небольшой прогулки, мы вернулись домой.
— Я вас уже заждалась, все остывает, — встречая нас на пороге с лёгкой улыбкой говорили Оливия.
— Да мы немного прогулялись.
— Правильно, пока молодые нужно наслаждаться моментом и друг другом, мойте руки и садитесь за стол. У вас в холодильнике вообще ничего нет из нормальных продуктов. Кто из вас ест нежирный творог?
— Я, — ответила Мишель.
— Я так понимаю, йогурты, овощи, отварное мясо тоже ты?
— Я, — улыбнувшись ответила Мишель.
— Лиам, ну как так, кормишь девушку не пойми чем, чем сытнее еда, тем здоровее будущие детки, — укоризненно, сказала моя тётя.
— Как раз о здоровье будущих деток мы и переживаем, — вытирая руки полотенцем, ответил я.
— Что это значит? — непонятливо спросила женщина.
— Ты скоро станешь двоюродной бабушкой, Оливия, мы пока не хотели никому рассказывать, но тебе я доверяю и молчать не могу.
Моя тётя расплылась в улыбке и крепко обняла нас с Мишель.
— Я с тобой конечно ещё не близко знакома, но ты мне уже нравишься, — тихо шептала она, Мишель, — Как я рада за вас, вы себе просто не представляете. У меня появился повод переехать сюда окончательно, — с радостью продолжала говорить Оливия.
— Я этому очень рад.
После ужина и обсуждения дальнейших планов на жизнь, мы с Мишель ушли в комнату.
— Твоя тётя это нечто. Она такая заводная, — с улыбкой говорила моя жена.
 
— Что есть то есть. Только вот бог счастья не дал.
— Я как раз хотела спросить об этом. У неё нет своих детей?
— Нет. Была замужем раз, и как раз в то время как была беременна, ее муж погиб в авиакатастрофе, он был лётчиком. У Оливии случился выкидыш, она очень долго не могла смириться с потерей. Он был одной единственной её любовью. Знаешь сколько у неё было ухажеров? Десятки, только она даже не смотрела в их сторону, как раз мне исполнилось 5 лет и меня в прямом смысле слова повесили на неё, но она только была рада этому.
— Жаль её, она заслуживает безграничного счастья.
— Ты права, — опустив глаза в пол, сказал я.
— Лиам, самое главное, что тебе дали любовь, пусть не такую огромную, но такую ценную и тёплую. Я ещё ни разу не видела, чтобы тётя была так рада внучатому племяннику.
— Да, доброй ночи, Мишель.
— Доброй ночи, Лиам.
Стоило мне лечь в кровать, как мне позвонила мама.
— Лиам, мы нашли эти безвкусные часы.
— Как хорошо, я завтра заеду за ними. — Как скажешь, — она сбросила вызов.
Потянулся обычный месяц, из которого Оливия подыскивала себе квартиру или дом, а мы с Мишель работали.
Поздно вечером я наконец-то лёг в кровать и уже погружаясь в сон, я услышал тихие шаги в моей комнате.
— Мишель? — приподнимаясь на локтях спросил я.
— Ты не спишь? — останавливаясь, спросила девушка.
— Как видишь. Что-то случилось? — включая торшер, я сел на кровати.
— Я хотела взять книгу.
— Книгу? Два часа ночи, какая книга? Тебе давно пора спать.
— Я хочу понюхать книгу, — развернувшись, на полном серьёзе ответила Мишель.
— Что ты хочешь сделать?
— Понюхать книгу.
— Мишель, что за заскоки? Это же бред.
— Как ты не понимаешь, что я хочу вдохнуть аромат книги и мне неважно что ты думаешь на этот счёт, — взяв книгу с полки и вздернув нос, Мишель вышла в свою спальню.
— Странная она какая-то, — сказал я и лег обратно в кровать, погружаясь в сон.
Следующим утром мы втроём сидели за завтраком.
— Ты какая-то бледная, точно хорошо себя чувствуешь? — касаясь пальцами лба Мишели, спросил я.
— Нормально, просто меня немного мутит, — отодвигая тарелку, сказала моя жена.
— Ничего, это пройдёт, я заварю тебе чай с ромашкой, будешь пить его на ночь, полегчает, — сказала Оливия.
— Спасибо.
Оливия умчалась на встречу с риэлтором, мы с Мишель остались наедине.
— Давай сегодня не поедешь на работу, я целый день буду переживать за тебя.
— Все хорошо, я очень хочу шоколадную конфету, — мечтательно протянула моя жена.
— Ты же знаешь…
— Знаю…ну хотя-бы маленькую. Ну пожалуйста, — строя ангельское личико, просила девушка.
— Я куплю сегодня какие-нибудь не сильно калорийные и сладкие, потерпи до вечера.
— Спасибо, — крепко обняв меня, Мишель пошла в комнату переодеваться.
Убрав со стола, я отвез жену на работу и поехал в модный дом.
— Итак, через неделю у нас показ, я понимаю, что это очень волнительно, но каждый должен собраться и выложиться на максимум. Главное не думать о плохом и забыть о волнении, — вдохновлял я своих девушек.
В обед у меня было свободное время, поэтому я купил шоколадные конфеты и выехал на работу к своей жене.
— Работаешь.
— Работаю. Что-то случилось? — поднимая на меня свои изумрудные глаза, спросила Мишель.
— Решил не мучить тебя до вечера, — протянув коробку конфет девушке, я продолжил, — Прошу, по одной в день, мне несложно купить ещё, но я переживаю за твоё здоровье.
— Лиам, спасибо большое, — ободрившись, ответила Мишель.
 
— Не за что. Я заеду за тобой вечером, мой отец хотел видеть нас у себя.
— Опять пересекаться с твоей матерью… — уныло протянула девушка.
— Они не тронут тебя, я просто решу вопросы, а ты проведёшь время с Линдой.