Еще посмотрим, кто попал (СИ)

Ох, а Дариусечка просто маг поцелуев! Я сама прижимаюсь к нему, запускаю руки в его длинные волосы, охаю и ахаю под его губами, прошу и требую большего, горю и плавлюсь. Сколько мы милуемся на балконе — не знаю, время для нас ничего не значит. Прощаться совсем не хочется, но уже пора.
— Ира, я тебя очень прощу, не влезай сейчас никуда — говорит между поцелуями Вазирек. — Просто присутствуй на отборе и все. Знаю из надежного источника, что три невесты для нашего Правителя уже отобраны. Как только это все закончится, я заберу тебя домой. Просто стой в стороне от всего, соблюдай нейтралитет.
Я клятвенно обещаю, что все сделаю, если он меня еще раз поцелует. И снова проваливаюсь в сладкую тьму на какое-то время. А потом мы прощаемся. Я никогда не была сентиментальной, но в тот момент мне хочется плакать, вцепившись в Вазирека.
Прощальный поцелуй, и меня забирают мои верные спутники, чтобы сопроводить в комнату.
Вечер выдался богатый на впечатления и эмоции, поэтому я засыпаю мгновенно, едва коснувшись головой подушки.
А ночью, во сне, приходит он…
  
Глава 19
 
Во сне я снова в парке. Мимо меня пробегает, держась за ручки, парочка кроликов. Ого, прикольно. Хмыкнув, захожу в ту самую беседку, где уже сидела в прошлый раз. А меня там ждут.
Вампир сидит на скамье, закинув ногу на ногу, а одну руку на спинку лавки, в другой он держит какой-то интересный цветок.
— Оу, какая встреча — говорю, присаживаясь. — Давно не виделись.
Мой собеседник улыбается, являя миру весьма острые и ослепительно белые клыки, и протягивает мне цветок.
Принимаю дар. Удивительно прекрасные лепестки огромного цветка белые и, словно бархатные. Ощущение, что на них замерз иней, такие они блестящие. Вдыхаю аромат. Пахнет снегом и морозом, озоном и чистотой. Странный запах, но очень приятный и из тех, что хочется вдыхать и вдыхать.
— Какой заманчивый запах у цветка — говорю пристально наблюдающему за мной вампиру.
— Ты так же пахнешь — сообщает мне собеседник, слегка прикрывая вЕками свои магнетические черные глаза.
Смущаюсь, как девчонка. Не знаю от чего, от его слов, или от того, что рука вампира, лежащая на спинке скамейки, касается моей шеи, шевеля выбившиеся из гульки волоски.
— Мне понравилось с вами танцевать — продолжаю разговор, стремясь отвлечься от его пальцев, играющих с моими волосами, нервами и чувствительными рецепторами.
Замечаю, что он делает это машинально, о чем-то задумавшись.
— Отбор — говорит он, едва слышно. — Снова жертвенные ягнятки для льва.
— Что? — переспрашиваю, неуверенная, что правильно услышала.
— Мне снова ищут супругу, желая продлить мою скучную жизнь, вместо того, чтобы уже давно подарить покой.
Он улыбается какой-то грустной улыбкой, мне даже становится его жаль. Надо же, Князь великой нации, живущий не одну сотню лет, а вон оно как. Чтобы как-то отвлечь Правителя, спрашиваю:
— Скажите, все вампиры могут приходить во снах?
Мне же интересно, почему Вазирек не воспользовался таким удобным способом поговорить и немного побыть со мной.
— Только первородные и только чистокровные. А еще нужна энергия существа, к которому хочешь попасть в сон. Ты вчера ею щедро со мной поделилась, поэтому мне не составило труда найти тебя среди миллионов спящих.
— Вау — произношу и понимаю, что у нас назревает с Вазиреком интересный разговор.
Потому что, если ухаживаешь за девушкой, а Дариус это определенно делает, то уж будь добр, старательно это делай. А то вишь, умный какой. Когда свободен, тогда и приду, как появится время, то, возможно, уделю его тебе. Нахал, одно слово.
— Вы сейчас берете из меня энергию? — спрашиваю у вампира, заворожено глядя в черные и совершенно не прозрачные глаза.
— Нет. Мне вчера было достаточно — следует ответ.
А потом я просыпаюсь. Недовольно хмурюсь на вечно пасмурный день. Едва открываю глаза, как ко мне заваливается Федя с воплями:
— Ира, пора вставать. Объявлен общий сбор невест. Вам там что-то будут рассказывать, а потом идете завтракать.
 
— А нельзя наоборот? Сначала завтрак, а потом всякая болтовня? — угрюмо интересуюсь у сияющего, как ясно солнышко, блондинчика.
— Мы тут не решаем — естественно возражает Федя.
Собравшись, топаем на сбор. Все невесты стоят в холле, многие еще более хмурые, чем я. Вижу вчерашнюю вампиршу, которая слетела с лестницы. Нос у нее уже в порядке, но синяки под глазами сошли не полностью. На возвышении стоит распорядитель и уже что-то вещает. Недовольно смотрит на меня, припозднившуюся.
— Сегодня вечером, как я уже и говорил, у нас будет первое отборное мероприятие. Вы должны будете продемонстрировать свои таланты. Как вы это будете делать — выбираете сами, если вам понадобятся какие-то подручные средства, продукты или инвентарь — скажите помощникам, они передадут моей команде, и мы все приготовим. Завтра у тех, кто сегодня войдет в тройку лидеров, будут назначены индивидуальные встречи с Князем. Тех, кто никак себя не проявит — отправят домой. Остальные — будут отдыхать и готовиться к следующему конкурсу. И последнее, после завтрака к вам будут направлены по две горничные, чтобы помогать в подготовке к конкурсам и поддерживать моральный дух. На этом все. Желаю вам всем удачи, и пусть победит достойнейшая!
Гром аплодисментов. Одна я стою и думаю: «Что я тут забыла, в этом Шапито»?
В каком-то меланхоличном состоянии пошли мы в столовую. Кормят во Дворце отменно, этого у них не отнять. На завтрак был ажурный и высокий омлет, запеченные овощи, пирог с ягодной начинкой и взбитыми сливками. Какао вообще — отдельный кайф. В меру горячий, с густой пеной и обалденным шоколадным послевкусием. Конечно, столь гурманский завтрак значительно улучшил мое настроение и к себе в комнату я уже иду, улыбаясь.
— Ну? Какие твои таланты будем демонстрировать? — спрашивает Федя, едва мы заходим в комнату, и я плюхаюсь на кровать.
— Без понятия — меланхолично отвечаю. — По мне, было бы замечательно тупо простоять весь конкурс и получить билет домой.
И тут меня с кровати подрывает от женского визга. Орут не своим голосом где-то рядом, но явно не в коридоре. Зиг моментально выскальзывает за дверь, сделав мне знак никуда не выходить.
Мы с Федей встревожено переглядываемся, прислушиваясь к шуму в коридоре. А там беготня, крики, шум и гам. К нам возвращается Зиг и с равнодушной мордой опять становится в свой любимый угол в позу торшера.
— Эй, красавчик, — зову я его, — что там происходит?
В ответ — молчание.
— Если не расскажешь, я сейчас пойду и сама все узнаю — говорю.
Молчание.
Лааадно, все равно хотела растрясти плотный завтрак прогулкой. Но едва я поднимаюсь с кровати, как дорогу мне преграждает дублер Уэсли Снайпса.
— Драсьте. Или говори, что там было, или уйди с дороги, пока я тебя не выдавила, как сок из помидора — говорю на полном серьезе, сканируя непроницаемое лицо Зига.
Конечно, я блефую, ведь сознательно никогда не пойду на то, чтобы сделать плохо ему или Феде, но, как говорил мой близкий знакомый из Одессы: «хороший понт дороже денег».
— Там одна из претенденток умерла — будничным тоном сообщает Зиг.
Поперхнувшись воздухом, сажусь назад на кровать и спрашиваю:
— Как?
— Не известно. Она не явилась к завтраку, ее подруга пошла посмотреть, что случилось и нашла тело.
— Но смерть насильственного характера или как? — все-таки пытаюсь добиться хоть какого-то внятного ответа.
— Не известно.
Дело ясное, что дело темное. Как-то неуютно, однако. Во Дворце девушки умирают. Это разве нормально? Что вообще произошло? Эээх. Ладно, потом расспрошу невест, может кто что знает.
А пока надо бы подумать, что такого вытворить, чтобы меня попёрли с отбора за профнепригодность?
— Федь. А у вас вроде бы, есть праздник Новый Год? — спрашиваю блондинчика.
— Да. На днях планируется праздник Самой Черной ночи. Будет бал-маскарад, угощения и подарки.