Отбор: ведьма ‒ (не)невеста (СИ)

О, Риад, поверь! Если ты узнаешь всю правду о печатях, ты точно от меня сбежишь. Только и я сам безумно устал. Пора было все закончить. Здесь и сейчас.
Однако, кому-то моя привязанность сильно мешала. Я знал кому. И все же в мыслях не мог предположить, что он начнет действовать столь открыто.
Целью была Риад. Убить ее так и не решились. Значит на нее, видимо, были вои планы. Просто оказавшись рядом, зверь стремился оберегать ее не смотря ни на что.
Поэтому огонь в крепости меня отвлек ненадолго, и я таки добрался до девушки.
А вот в Уоллоке оказалось все гораздо серьезнее.
Племя дикарей, живших по ту сторону Предвечного леса, прорвалось через северный пост и вышло на территории Эрдинга. Это еще было не самой худшей новостью. Дикари хозяйничали на приграничьи, как у себя дома, еще тогда, когда мы находились в крепости и пытались потушить пожар. Поэтому все могло обернуться гораздо хуже, доберись они до земель Альбериона. Плохо было то, что племя действовало под покровительством сильного шамана, а это усложняло нашу задачу.
Пришлось в спешном порядке оставить Уллок под кое-как собранной в боевой порядок охраной и отправится на перехват диким жителям Туманных долин. Бальтазар отправился добровольно. Это был безумный риск, который оправдался с лихвой. Присутствие толковой сильной ведьмы, так же усилило наши позиции. Все обошлось малой кровью. Вот только по прибытии с дипломатической победой в Уоллок меня ждало разочарование.
Точнее, меня ждала не та женщина, а вместе с ней дюжина проблем в лице разъяренных девиц и резко отупевшего отца. Но юная тощенькая блондинка так и заявила, что не станет расколдовывать «старого пня», пока мы не наведем порядок в замке.
Я не мог не согласиться с нею.
Эволет таки решилась действовать в открытую. Все еще не могла простить Бальтазара за отказ на ней жениться. Поэтому объектом своей женской мести она, конечно же, выбрала меня. Весьма умно, надо сказать, но не очень эффективно.
Бальтазар все равно на ней так и не женился бы, а мне на нее и вовсе наплевать ‒ бедняжку.
Но вот ударить она сумела очень ощутимо. Пока Хатра пыталась обезвредить туманного шамана, а мы загнать глупых дикарей обратно на их территорию. Разъяренная канцлерская дочь въехала в Уоллок хозяйкой и довольно смело стала там распоряжаться.
Это был ее вызов, брошенный, в первую очередь, Бальтазару. Но вот задела своими действиями она меня сильно. Одно радовало, зверь стремился к своей женщине, поэтому я пошел по следу Риад почти сразу же. Потому что Безликий-таки успел затуманить ей голову, а я не успел перекинуться в человека, и предстал перед напуганной ведьмой в обличии монстра. Раздраженный погоней и слежкой, зверь долго не желал уходить, пришлось самому раздирать когтями кожу на груди, чтобы добраться до сердца монстра.
Я сильно напугал Риад. Поэтому признание об истинном облике и назначении нашего брака я решил оставить на потом. Главное, пусть согласится стать моей женой, а там я уж как-нибудь постараюсь донести до нее правду более мягким способом.
‒ И что же помешало вам, ваше величество, решить проблему с леди Эволет? ‒ мой голос все же выдал бурлящее раздражение, накопившееся за последние сутки. А глаза неустанно следили за снова ушедшей в свои невеселые мысли Риад.
Рука сама тянулась коснуться ее плеча. И уже сложно было понять, кого именно из нас так сильно влекла ведьма ‒ меня-зверя или меня-человека.
‒ Позволь… те вам заметить, ваша милость, на территории Эрдинга я являюсь все же лицом номинальным, а истинный хозяин ‒ вы. Ну, или ваш батюшка, который, к слову, до сих пор торчит истуканом у зеркала! ‒ голос кузена был избавлен от всякой сдержанности не менее, чем мой, а сам Бальтазар был невероятно бледен. Оно было понятно, столько порталов открыть за последние сутки, ни один организм не выдержит, а правитель еще и на ногах умудрился держаться.
‒ Ладно, извини, ‒ я первым пошел на мировую, кузен был прав. Эрдинг ‒ место особое, живут здесь по своим правилам. И хоть эта территория относится к Альбериону, главенствует здесь закон силы и оружия.
 
Эволет принял мой отец ‒ хозяин дома. Принял, как мою невесту. И вот этот момент стоит с батюшкой обговорить как следует. Главное, весь дух из старого самодура не вышибить, а вот с дурью придется еще повозится.
 ***
Риад
Надо же, я почти влюбилась в инквизитора на свою дурную голову. Но только почти. И почти согласилась стать его женой! Чем я только думала?! Где была моя голова?
Почему мы женщины так глупеем, как только оказываемся рядом с мужчиной, который чуток приласкал, нежно поцеловал, умаслил сердце ласковым словом и пригрел на груди?
Деннели был таким… трепетным в Уоллоке, таким нежным в лесу, что я совсем забыла о том, кем он является на самом деле ‒ безжалостным ловцом ведьм.
Нет. Ведьм больше не жгли на костре, но активно ограничивали свободу их действий и заставляли служить государству, той же инквизиции к примеру. Особо несговорчивые могли доиграться и до железного ошейника с кандалами. Подумать страшно, какими заслугами Хатра Матаир выкупила себе свободу.
Я так не хотела.
Но чего именно мне хотелось, в таком случае?
От этой мысли чуть не свалилась с лошади, на которой ехала в Уоллок.
Любви…
Мне почему-то очень хотелось, чтобы меня по-настоящему любили. И, казалось, что Эйдан искренен в своих чувствах. Но реальность обрушилась с новой силой ‒ у лорда Деннели есть невеста. И почему-то из-за этого хотелось прибить инквизитора. Как можно пудрить голову одной девице, будучи сведенным с другой!
Да, главное, с какой? Эволет ‒ дочь канцлера, пусть и вдова, но леди знатная и на редкость самоуверенная. Раз она так смело сюда явилась, значит этот брак уже оговорен между членами семьи.
Взгляд сам упал на кислую физиономию инквизитора. Как-то не похож он был на того, за кого решают, на ком ему жениться. Но кто знает, что у них в семье твориться?
Было неприятно ощущать себя лишней. Пусть я не леди знатных кровей, а всего лишь неумелая, несостоявшаяся ведьма, мои чувства были вполне себе настоящими. И что мне прикажете делать с тем, что мной пытались воспользоваться.
По приезде в Уоллок я поспешила спешиться без чьей-либо помощи. Швырнув поводья, подскочившему груму, взбежала по лестнице на крыльцо, скрылась в каменном мешке замка, не обращая внимания на оклик Деннели, который шел за мною следом. Чтобы Эйдан меня не догнал, спряталась в каморке для прислуги. Притаившись за массивной дверью, подсматривала за растерянным инквизитором в щель.
Когда мужчина исчез из виду, еще немного подождав, я решилась выйти наружу.
‒ Зверь рано или поздно найдет свою добычу.
Странный голос был больше всего похож на скрип несмазанных петель. От неожиданности я даже подпрыгнула, а сердце ухнуло прямо в пятки. Медленно оборачиваясь сумела рассмотреть, что никакое это не подсобное помещение, а самая настоящая тюрьма. А из окошка одной из камер выглядывает человек в маске.
‒ Привет, ведьма! ‒ сказала мне маска.
‒ Здрасте, ‒ тихо ответила я и дернула дверь на себя, пытаясь поскорее ускользнуть.
Узник был шаманом северных племен. Деревянная резная образина со следами стершейся краски стукнулась о решетку. И почему его оставили без присмотра? Тут еще должно быть, как минимум два колдуна на страже. Бабушка о заклинателях как-то рассказывала, но очень мало.
‒ Боишься? ‒ насмешливо бросили мне в спину. ‒ Ведьма такой силы испугалась простого заклинателя духов?
 
‒ Не хочу прерывать ваш отдых. Короче, вы меня не видели, я вас не видела.
В другое время мне было бы наплевать на такое соседство, но не сейчас. Я знала, на что способны шаманы, возможно поэтому здесь и не стояло охраны. Однажды бабушка рассказывала, что одному только говорящему с духами юноше, в свое время, хватило силы заколдовать тьму королевских стражников так, что те даже не заметили, как простояли в забытьи много времени и не помнили произошедшего.