Термитник Хеллстрома
Услышав шаги Хеллстрома, Старина Харви поднял голову от консоли. Он был седым, с крупным удлиненным лицом, придававшим ему сходство с сенбернаром. Складки на щеках только усиливали это сходство. Широко поставленные карие глаза казались добрыми, но Старина Харви не был добряком. Однажды Хеллстром видел, как Харви одним взмахом разделочного тесака обезглавил впавшего в истерику работника, но Хеллстром был еще ребенком, а истерию позднее вывели из генома производителей.
– Где чужак? – спросил он.
– Он поел, после чего сполз с гребня, – ответил Харви. – Теперь направляется к верхней оконечности долины. Если устроится там, где я думаю, мы сможем наблюдать за ним прямо через жалюзи, с помощью бинокля. Свет у нас выключен, поэтому чужак ничего не заподозрит.
Отлично! Осторожность прежде всего!
– Ты смотрел материалы по Портеру? Я заметил, что ты…
– Да, смотрел.
– Что ты думаешь по этому поводу? – поинтересовался Хеллстром.
– Те же приемы. Одежда в тон растительности. Готов поспорить, что он орнитолог.
– Полагаю, ты выиграешь спор.
– Но, вообще, действует профессионально. – Харви взглянул на один из экранов и сказал: – А вот и он, как я и ожидал.
На экране был виден чужак, пробирающийся под кустами к точке, откуда перед ним откроется панорама на долину.
– Оружие у него есть? – спросил Хеллстром.
– Сенсоры показывают, что нет. Кроме бинокля наверняка есть фонарь и складной нож. Посмотри – там, на склоне, муравьи, и это ему не нравится. Отряхивается.
– Муравьи? А как давно мы чистили эту зону?
– Месяц назад. Хочешь, чтобы я уточнил?
– Нет, просто пометь для себя: пора ее зачистить. Отправь маленькую группу. Пусть принесут несколько гнезд. Они нам нужны для гидропоники.
– Хорошо, – кивнул Харви и, повернувшись к одному из ассистентов, передал ему приказ на языке жестов. Потом вновь обратился к Хеллстрому:
– Этот Портер был странный тип. Я размышлял над тем, что он нам сообщил. Оказалось, немало.
– Ему не повезло с родом занятий, – сухо заметил Хеллстром.
– А что им нужно, как ты думаешь? – спросил Харви.
– Каким-то образом мы привлекли внимание некоего официального агентства. Похоже, все, что они ищут, – это средство удовлетворить свою паранойю.
Старина Харви криво усмехнулся:
– Не нравится мне это.
– Мне тоже.
– А ты уверен, что принял верное решение?
– Лучшее, на которое я способен. Сначала нужно захватить эту парочку. Один из них наверняка знает больше, чем безвременно покинувший нас мистер Портер.
– Надеюсь, ты прав, Нилс.
Из дневника Нилса Хеллстрома
Трое наших молодых генетиков сегодня вновь посетили фертильных особей женского пола, и некоторые генетики старшего поколения обратились ко мне с жалобой. Пришлось в очередной раз объяснять им, что произошедшее не имеет особого значения. Нельзя подавлять производительный импульс, периодически возникающий в организмах наших активных ключевых работников, которым необходимо поддерживать свои интеллектуальные способности в нужном тонусе. Как это хорошо известно старым генетикам, я и сам был не прочь время от времени предаваться подобным занятиям, и на меня тоже жаловались. Когда они наконец поймут, что результативность генетических манипуляций, если учесть современный уровень нашего развития, весьма ограничена? К счастью, эти ретрограды уходят со сцены в полном соответствии с нашим лозунгом: «В чан идешь старым, из чана – молодым». Конечно, все отпрыски, появившиеся вследствие этой последней вылазки, станут объектом нашего самого пристального внимания. Не исключено, что среди них будут настоящие таланты. А мы знаем, сколь отчаянно Термитник нуждается в талантливых особях!
Мерривейлу пришелся не по душе тон, которым Перудж беседовал с ним по телефону, но он попытался скрыть это, говоря неторопливо и спокойно. Перудж был явно разозлен. Он представлял собой серьезное препятствие на пути Мерривейла к очередной должности. Начальник оперативного отдела думал, что хорошо понимает Перуджа, но был серьезно обижен его реакцией, которая в очередной раз дала ему понять, что в табели о рангах Агентства тот занимает более высокую позицию.
Мерривейла отозвали с очередного совещания, где обсуждались кандидатуры для новых команд, которые надлежало забросить в Орегон. Начальник оперативного отдела оставил совещание нехотя, хотя и без задержки – Перуджа нельзя заставлять ждать. Он был одним из немногих избранных, кто ежедневно встречался с шефом. Может, даже знал, кто скрывается под маской шефа.
На столе у Мерривейла на блоке промокательной бумаги лежал канцелярский нож в виде миниатюрной кавалерийской сабли, и, слушая Перуджа, он втыкал его в бумагу, нанося ей особо глубокие уколы, когда разговор принимал болезненный для него оборот.
– Это было еще в самом начале месяца, Дзул, – говорил Мерривейл, понимая, что это объяснение Перуджа не удовлетворит, – и мы тогда еще не знали того, что нам известно сейчас.
– А что нам известно сейчас? – В голосе Перуджа звучали обвинительные нотки.
– Есть некто, кто заставляет наших людей исчезать.
– Мы прекрасно знали это.
– Но мы не знали того, насколько решительным будет противостояние.
– У нас что, так много людей, что мы можем разбрасываться ими в поисках столь важных фактов?
Лицемер! Именно Перудж виновен в том, что мы теряем так много агентов, подумал Мерривейл. Он отдавал ясные и недвусмысленные приказы, которые и стоили нам стольких людей.
Пробив очередную дыру в промокательной бумаге, Мерривейл нахмурился. Как только он закончит этот разговор, сразу же прикажет поменять изуродованный блок промокашек.
– Дзул! Все агенты знают, насколько опасна наша работа. И отлично просчитывают шансы.
– Но насколько хорошо вы просчитываете их шансы?
– Это несправедливо, – заметил Мерривейл, пока не понимая, с какой стати Перудж нападает на него. Может, там у них, наверху, серьезные проблемы?
– Вы глупец, Мерривейл, – не унимался Перудж. – Вы потеряли троих хороших агентов.
– Я отдавал ясные и четкие приказы, и вы это знаете.
– И, отдав эти приказы, вы решили, что поступаете наилучшим образом.
– Естественно!
Мерривейл почувствовал, как пот собирается у него под воротником. Он запустил туда палец, чтобы почесать взмокшую шею, после чего произнес:
– Мы не могли точно сказать, что случилось с Портером. Вы велели отправить одного. Таковы были ваши слова.
– А когда Портер… исчез?
– Вы сами говорили, что для исчезновения у него могли быть и личные причины.
– Какие еще личные причины? У него лучший из всех послужной список.
– Но вы упоминали, что он поссорился… со своей женой.
– Неужели? Не помню.
Вот так всегда, подумал Мерривейл. Под ложечкой у него противно засосало.
– Вы сами из-за этого предложили послать двойную команду, но с одинаковыми задачами.
– Ни о чем подобном я не знаю, Мерривейл, – отозвался Перудж. – Вы отправили Дипо и Гринелли в эту орегонскую крысиную нору, а теперь сидите и извиняетесь. Когда исчез Портер, вы обязаны были объявить в том районе официальные поиски. Разве это не повод – пропажа человека, отправившегося в отпуск?
Вот в чем состоит наш новый подход, подумал Мерривейл. Если все получится, лавры достанутся Перуджу, а если провалимся, виновным буду я. Хитро!
Вслух же он сказал:
– Полагаю, именно этой линии вы и станете придерживаться, когда вернетесь из Орегона?
– Вы отлично знаете, что так и будет.
Вероятно, сам шеф слушает их разговор, подумал Мерривейл. Господи! Какого черта я вообще влез в этот бизнес?
– Вы уже сообщили новой команде, что я сам поведу их? – спросил Перудж.
– Я как раз проводил с ними совещание, когда вы позвонили.
– Вот и хорошо. В течение ближайшего часа я уеду и встречусь с ними в Портленде.