Интуит. Арка 1. Том 2 (СИ)

В этот момент я, зачаровав снаряд требушета Магией слёз, скомандовал стрелять снова. Отличный выстрел прямо по кораблю магов крови пробил его насквозь, невзирая на все защитные чары. Однако в этот момент с корабля в требушет ударила красная молния, разнеся его в щепки. По счастливой случайности орки, обслуживающие требушет, отделались синяками и ушибами — в момент, когда молния достигла орудия, они вместе тащили очередной снаряд. Одному из них камень, кажется, упал прямо на ногу, но это было не смертельно, и я переключил свое внимание на противников.
Харгос, восстановившийся от моей Магии слёз и грамотно переждав следующую магическую атаку, решил добить уже повреждённый корабль. Обстреляв его огнём снова, он ещё и пробил в нём хвостом немалую дыру прямо напротив ватерлинии. В двухста метрах от берега корабль начал тонуть, и ему уже никак нельзя было помочь.
Однако маги крови, решив, что дракон опаснее всех остальных врагов, снова нанесли удар по нему. Видимо, потеряв надежду заполучить над ним контроль, они просто нанесли ему физический урон, параллельно умудрившись его парализовать. По нему словно прошлись сотни невидимых клинков, рассекая тело со всех сторон. Харгос начал падать, но прямой поток магии слёз убрал паралич, и дракон умудрился спланировать на берег, всё же ненадолго потеряв сознание. Один из варваров подбежал к нему со своим кривым клинком, явно желая посмотреть, как лезвие будет смотреться в глазу дракона. Однако в момент замаха его пронзила молния, отбросившая варвара далеко назад. Ариэль проследила за направлением его полета и вновь приготовилась страховать раненого Харгоса. Я же, в свою очередь, направил на дракона мощный поток целебной магии. Большинство ран затянулись, угроза смерти отступила. И всё же излечить дракона не так то просто. Летать он в этом бою, судя по всему, больше не сможет, а вот обстреливать врага пламенем или работать своими лапами и хвостом ему будет вполне по силам.
Как же тяжело… Столько магии…Столько силы. Пентаграмма конвергенции стягивала энергию отовсюду вокруг, однако мой собственный запас сил неумолимо таял. Но нельзя останавливаться. Маги крови, наплевав на жертвенники, вытащили последних рабов и пускали им кровь в надежде выжать из себя последние остатки магии. Орки держатся просто замечательно, при потере всего в полтора десятка своих бойцов численность вражеских войск упала вдвое.
Снова волна магии крови. Отразить. Снова волна. Отразить. Да когда же они себя исчерпают? Это мимолётное сожаление привело к тому, что волна Магии слёз не успела вовремя остановить очередную волну Магии крови, что стоило жизни еще десяти парализованным оркам. Хватит себя жалеть, не останавливайся! Всё идет так, как надо — но, проклятье, как же сложно создавать каждую магическую волну…
В этот момент себя явили Ханья и прочие маги, якобы бездействовавшие. Они создали огромный ураган, шедший точно на корабль магов крови. Ими тоже было затрачено слишком много сил, чтобы суметь построить хорошую защиту. Корабль был обречён. И тут маги, понявшие, что это конец, сделали свой последний ход. Встав в круг, они воткнули ножи себе в животы. Новая вспышка магии крови вновь заставила всех орков окоченеть. Не задумываясь о том, что я делаю, я выскреб последние остатки магии из себя, вытянул силу отовсюду, где только смог дотянуться, и послал последнюю магическую волну. Кажется, сработало. Но в этот момент за моей спиной вскрикнула Миа… И в следующую секунду я потерял сознание…
  
Глава 5.8
 
ГЛАВА 8. Снова расплата.
И вновь я очнулся в кровати в доме Глеммы и Крэгга. Тело плохо меня слушалось, ощущалась ужасная тяжесть. И жажда. Меня мучила невыносимая жажда. Сейчас мысль, что в моём рту когда-то была слюна, казалась абсурдной. С трудом разлепив пересохшие губы, я прохрипел:
— Воды…
Около меня тут же возник Сайраш, который, как оказалось, всё это время дремал рядом. Поднеся к моим губам кружку с водой, он бережно приподнял мою голову и начал аккуратно поить. Какое же это было блаженство. Выпив всю кружку, я почувствовал, как вода вдохнула в меня новые силы. Покачав головой Сайрашу, показывая, что больше воды не надо, я спросил:
 
— Ну, и чём все кончилось?
— Конечно же, мы победили. Твоя Магия слёз — это просто чудо, Дэмиен, — он с восторгом смотрел на меня, — я как будто ощущал прикосновение Аорташа от каждой волны.
— Сайраш, не увиливай, — тихо рассмеялся я, — если бы не победили, то сейчас были бы не здесь. Какой ценой?
— Тридцать бойцов среди орков, — ответил ящер.
Я откинулся на подушку и застонал, закатив глаза. Я вполне отдавал себе отчёт в том, что сделал всё, и даже больше, но всё равно было печально. Печально осознавать, что эти тридцать больше не вернутся домой, не приласкают своих жен, не обнимут своих детей. В то время, как другие вернутся. И принесут домой трофеи. Разумеется, никто и никогда не станет смеяться над теми, кто потерял родителей и растёт без отца или без матери — ребёнка за такие слова жестоко выпорют кнутом, а взрослому так вообще язык оторвут. Но легче ли от того самим детям?
— Дэмиен, не мучай себя лишними мыслями, — Сайраш утешающе похлопал меня по плечу, — это война, и это хороший показатель по сравнению с тем, как всё могло быть, не окажись тебя здесь. Нельзя спасти всех.
— Я понимаю, — грустно кивнул я, — ну, а с варварами что?
— В плен было взято около сотни из целой тысячи. Два корабля так и не причалили к берегу — оба уничтожены ураганом наших магов. Все прочие были перебиты во время схватки.
— И что с ними сделают? Сомневаюсь, чтобы орки стали содержать такую ораву пленных.
— Верно. Так что пленным предоставили выбор: либо покончить жизнь самоубийством, либо… их отвезут на комариный остров. Разумеется, все выбрали быстрый суицид.
— И как же они похоронили такую груду тел? — недоуменно спросил я.
— Массовая кремация. Дракон постарался. За что орки были ему очень благодарны. Правда, теперь там ещё около месяца будет… пахнуть, но лучше уж так.
— Мне бы надо пойти…
— Никуда идти не надо, Дэмиен. Ты ещё очень слаб. Тебе нужен отдых, — и он успокаивающе замерцал глазами.
— Опять ты за своё, — успел проворчать я перед тем, как провалиться в сон…
* * *
Когда я проснулся в следующий раз, в комнате уже никого не было. Но неподалёку стоял стакан воды. Чувствуя себя куда лучше, чем во время предыдущего пробуждения, я решил притянуть к себе воду магией. Поднял руку, сконцентрировался и… ничего не произошло. Я опешил. Как это возможно? В чём дело? Я повторил жест — но без результата.
В недоумении я посмотрел на свою перчатку-татуировку и охнул: вместо яркой синевы на руке осталась лишь бледная тень, контуры которой и на солнце-то не сразу увидишь. На глаза навернулись слёзы. Не хотелось верить, но безжалостный прагматичный мозг делал выводы вне зависимости от моего к ним отношения. Значит, такова цена за спасение Архипелага. Значит, так тому и быть. Магический дар одного человека — мелочь по сравнению с сохранёнными жизнями. Мир дал — мир забрал обратно. Это честно.
Мой разум утешал себя этими правильными вещами, но на сердце всё равно была горечь. Больше никогда я не смогу использовать магию воды. Больше никогда не смогу ощутить её текучесть, подвижность, непостоянство. Больше не смогу с её помощью защитить тех, кто стал мне дорог. Никогда. Наверное, так себя чувствуют воины, потерявшие руку и больше не могущие поднять оружие на защиту своих земель и своей семьи. Так чувствуют себя бегуны, танцоры, конькобежцы, которые лишаются ног и оказываются пригвождёнными к инвалидному креслу. Так себя чувствуют ангелы, когда лишаются крыльев…
С горя я попытался обратиться в таисиана, но и это мне не удалось. Казалось, ещё несколько секунд — и я впаду в первую в своей жизни истерику, настоящую, со всеми положенными воплями, рыданиями и деструктивными действиями по отношению к окружающему миру. Я использовал интуицию — слава всему святому, хоть она у меня осталась.