Измена. Сохрани меня (СИ)

— Прости, я просто… Хотела извиниться за вчерашнее. Я выпила и…
— А сообщениями меня заваливала, потому что не просыхаешь? Мы оба знаем, что ты это делала не просто так.
Взглядом упирается, меняясь в лице. Испуг из глаз исчезает. Ну вот так-то лучше. Хотя бы настоящая.
— Ты прав. Я хочу тебе кое-что рассказать, Вадим. Важное.
И снова пауза. Устало выдыхаю, ну сколько можно тянуть. Нет времени ждать ее сочинения, половину которого она будет суть размазывать:
— Слушай, давай договоримся. Все, что было между нами — в прошлом. Я тебя уже предупреждал, вякнешь что-то Лизе, тебе плохо будет. Если в офисе что-то растреплешь, еще хуже. Усекла? А теперь на выход.
Но девушка не двигается, цепляется за сумку так крепко, что по виду можно решить — нервничает. Опускает глазки, пялится на свои ноги. Актриса. И все же невольно отмечаю супер короткую юбку и соблазнительные колени. Намеренно ведь провоцирует.
— У меня нет времени, правда. Хватит цепляться за прошлое.
Я указываю головой на дверь.
— Надеюсь, ты все правильно поняла и глупостей не наделаешь.
— Вадим, — она поднимает взгляд. — Это важно. Тогда, много лет назад я тебе кое-что не рассказала… Мой сын… В общем, Федя, он и твой сын тоже.
Вздыхаю, закатывая глаза. Что-то такое я от Актрисы ожидал, поэтому лишь произношу:
— Злата, давай начистоту. Бабки нужны? Если ты решила шантажировать меня, то просчиталась. Федя не может быть моим сыном. Говори, что тебе понадобилось и какого черта ты придумала такую глупость.
— Но он твой…
— Если бы он был моим, ты бы давно уже нашла способ из меня выпить все соки. Хочешь констурктивного диалога — перестань играть.
Отворачивается, смотрит перед собой, как будто решается, а потом возвращается к моим глазам.
— Мне нужно на лечение сына. Прости, я не знаю, чем думала. Я…
— Ты хотела мне навязать своего отпрыска, потому что нужны деньги?
Она молчит, губы кусает. Попадаю в цель явно.
— Значит так, Злата. Для справки, у нас с Лизой и Артем появился лишь после того, как мы прошли массу обследований и курсов лечения. А до этого не могло быть детей у меня. Поэтому твой план был провальный.
— Помоги мне, — и вот теперь отчаяние в голосе искреннее. — У него проблемы со здоровьем, я не смогла собрать нужную сумму, а если мы не ляжем на обследование с операцией мы можем опоздать, без очереди может принять клиника Палканова, вы с ним дружили…
— Сашка? Он же свою больницу открыл у черта на куличках.
— И именно там нам могут помочь, но для начала у них же нужно пройти обследование. А Палканов… Он меня даже слушать не хочет.
— Почему это?
Она смотрит так пронзительно, а потом говорит:
— Когда мы с тобой были, тогда, в прошлом, он… он был моим парнем. Про тебя он не знает, поэтому если бы вы поговорили…
Черт, ну надо же. А ведь, и правда, Сашка тогда меня в их тусовку привел. Но то, что они мутят, я не знал. Он как раз уезжал на лето, а потом, когда я с Лизой затусил, его ни разу со Златой не видел. Однажды, когда он надирался в клубе, разоткровенничался и сказал, что долго встречался с кем-то, но его предки против были, и девушку он скрывал. И вот, она, видимо его ждать не стала, с другим затусила, пока его не было. Что там у них произошло не знаю. В подробности не вдавался.
А вот сейчас выходит, Злата ему со мной изменяла.
Дела.
— Мне больше не к кому обратиться, Вадим. У тебя у самого двое детей, подумай, если бы с ними что-то случилось, ты бы тоже пошел на все.
Мне жаль ее пацана, Федя смышленый, копия Златы. Вот только я не идиот, слова могут оказаться просто словами. Но если все правда, то Сашка может быть родителем Феди? И получается, из-за нашей связи, о которой Палканов как-то узнал, только без имен, мальчишка растет без отца.
— Все документы пришли на почту. Изучу, и, если это правда, оплачу твоему пацану лечение и договорюсь с Палкановым. Если соврала, ищи работу и желательно в другом городе. Ляпнешь о нашем разговоре в стенах офиса или вообще кому-то, тоже. Ясно выражаюсь?
 
Кивает.
— Вот и хорошо. А теперь свободна.
Она вскакивает из машины, тихо прикрыв дверь.
Придумает тоже. Федя мой сын. Бред.
Да он вообще на меня не похож даже.
  
Глава 27
 
Лиза на удивление за ту мою телефонную ошибку мозг мне не делает, отходит. Это странно, но мне же лучше — можно сосредоточиться на важных вопросах. До завершения проекта пара соглашений, которые вскоре с заказчиком все-таки подписываем. Дина добивает Корнева своими креативными решениями, мы с Русланом бьем по рукам и празднуем победу. Вот теперь можно уходить в отпуск.
В последние дни все чаще раздумываю над тем, что говорила Злата. Да, все оказалось правдой, Феде нужна операция. Исакова пересылает переписки, из которых следует, что срочно их готова принять лишь клиника Сашки Палканова, но внезапно приходит отказ. Врач, с которым общалась Злата, говорит, что это приказ руководства, и деталей он раскрыть не может.
И, видимо, это становится причиной, почему Исакова решила выдумать весь этот бред с Федей и моим отцовством. Отчаяние такая штука, женщины на многое идут ради своих детей. Интересно, как бы она отмазывалась, если бы я на ДНК-тесте настоял? Сделала бы вид, что обиделась и согласие бы не дала? Уверен, так бы и было.
И хоть ранее ни единой мысли не возникало, что Федя может быть моим сыном (да и не может!), но теперь постоянно мысли лезут, а что, если… Пытаюсь сопоставить факты и злюсь на самого себя. Злата — великолепная актриса, умело поселила во мне сомнения, а я повелся. Вот и все.
После разговора с Палкановым убеждаюсь, что у Златы просто не было выбора, Сашка (хотя какой Сашка, теперь он Александр Петрович), лично отклонил запрос, но в итоге, выслушав меня, соглашается принять Федю. Правда, добавляет, что необходимо мое присутствие. Немного напрягаюсь.
Однако оказывается, он строительство нового корпуса запланировал, мы могли бы это обсудить, раз уж я сам его набрал и попросил оказать услугу. Хитрый гад. Знает, как выгоду не упустить. Для меня эта сделка может быть приятным бонусом, поэтому все же планирую небольшое путешествие.
Да, я тоже выгоду упускать не намерен.
Сегодня прихожу к ужину, вовремя. Из кухни умопомрачительный аромат, дети убегают в комнату с новыми игрушками, а я наблюдаю, как Лиза хлопочет с блюдами, слежу за ее движениями. Любуюсь. Давно вот так расслаблено за ней не наблюдал, меня завораживают ее повадки, замечаю, что Лизка напряжена. Нет, ни черта она не успокоилась, скорее всего, просто стала в себе обиду держать.
Как будто она вынуждена играть роль примерной жены, а я продолжаю изображать мужа-семьянина. В то время как между нами растет пропасть. И впервые за последнее время думаю о том, что все у нас неправильно.
И эта неправильность давит. Я не привык сомневаться и копаться в себе. Это все глупости и женские темы, но понимаю, мы катимся не туда. Особенно остро это чувствуется сейчас, когда скандалы прекратились. Мне бы радоваться, мозг никто не делает, но между нами тонна непонимания.
Мы отдаляемся с Лизой немыслимо.
И причина затишья не в том, что у нас наладилось. Наоборот, все стало хуже. Только раньше я знал, что у нее на уме, а теперь нет.
Лиза поднимает мимолетный взгляд, и тут же отворачивается, принимаясь накладывать в тарелку пасту, а я вдруг думаю о том, что мог бы ей все рассказать. С самого начала.
— Лиз, нужно поговорить, — произношу устало. На какое-то время воцаряется тишина, атмосфера мигом меняется. А из рук жены выпадает ложка.
В ушах стоит звон, я ожидаю, что она как раньше, хотя бы выслушает.
Но Лиза в мгновение переворачивает еще даже не сказанные слова с ног на голову, она тут же делает свой собственный вывод, обвиняя, даже не понимая, насколько все хуже на самом деле.
Ее неспособность слушать злит, одновременно усиливая тревогу за Лизку. И я притормаживаю с объяснениями. Представляю ее реакцию, когда она услышит, куда и с кем я собрался.