Измена. Сохрани меня (СИ)

— Они под присмотром. С ними все в порядке.
— Где они?
— у Златы с няней. Я скоро их забираю. Так что волноваться не стоит.
Вадим прищуривается, но кивает.
— Готова поговорить?
— О твоих изменах?
— Все не так. Лиз, если ты меня выслушаешь…
Делает глубокий вздох.
— То, что? Что, Вадим?
Он подходит медленно, смотрит пронзительно, сканирует будто. Кажется, его взгляд в самом деле оставляет следы. Я качаю головой, выставляя перед собой руку, но Вадим не слушает. Берет мое лицо в ладони и наклоняется.
— Лиз, — понижает тон.
Я едва держусь, тело начинает колотить.
Пусть просто уходит, забирает вещи и уходит, иначе…
— Все, что произошло, это сложно объяснить в двух словах. Есть причины. Но я люблю тебя, Лиза.
Слабое утешение. Внутри все дрожит, натягиваясь до предела. Вадим выглядит таким искренним, сдвигает брови, рассматривает мои глаза. Мне на мгновение кажется, что он тот самый, мой, родной, который клялся мне в любви.
Который еще сам верил в то, что обещает.
Но ведь он столько мне врал, наверняка научился обманывать с лицом невинным. Я вычитала, что мужчины тяжело переживают развод, как и любые перемены. И если верить психологам, Вадим теперь будем всеми правдами и неправдами сохранять этот брак. Потому что ему со мной удобно.
Потому что я люблю и все прощу. И по закону жанра должна смириться.
— Лизка, давай не будем делать глупостей. Хочешь, к психологу сходим? Лиз. Лиз, пожалуйста… Малышка… Я соскучился, Лиз, — шепчет Вадим так горячо, что не могу не реагировать, позволяя ему меня к себе притягивать. Он внезапно прикасается к моим губам. И хоть голос разума вопит, закладывая уши, что это неправильно, я не останавливаю Вадима.
Желание скручивает все правильные мысли, связывает их, затыкает им рты. Я хочу подчиниться нежным рукам, потому что очень соскучилась по ласке. Я словно болталась по воздуху в бесконечных порывах сильного ветра, которые меня бросали из стороны в сторону.
А сейчас меня подхватил ураган и несет, пусть и на погибель, но прямо сейчас мои мучения на время прекращаются, больше не нужно бояться. Пока бушует стихия, пока я в ее власти, я в безопасности, я не упаду.
И лишь когда ураган растворится или наиграется с моим безвольным ритмом, он вышвырнет меня из своего эпицентра, как случайно подхваченный и совершенно ненужный элемент. А пока что… пока что я совершаю ошибку, не в силах сопротивляться тому, кто разрушил мою жизнь.
Вадим целует сначала осторожно. А потом срывается, толкает меня на кровать, в стороны летит моя одежда, его рубашка. Сильные руки с ума сводят, шепот кружит голову.
Я чувствую то, что казалось, уже давно не могу. Возможно, именно поэтому нахожусь словно в тумане. И все же прихожу в себя от звука молнии на брюках Вадима. Еще немного и было бы поздно…
Господи, что же я делаю?
Начинаю упираться, отталкиваю ладонями, но взгляд Вадима затуманен, он сильнее.
— Нет! — кричу в отчаянии. — Вадим, нет! Остановись! Нет!
Он замирает, глядя на меня как шальной, эхо моего крика звучит в ушах и утихает, а Вадим отстраняется. Тяжело дышу. Быстро поднимаюсь, пользуясь тем, что муж не успел добиться желаемого и сейчас растерян. Собираю свою одежду, прижимаю топ, закрываясь.
— Лиз, что случилось? — смотрит исподлобья. И вот теперь начинает злиться. Все пошло не по его плану.
— Я не могу.
— Лиз, но…
— Уйди. Забирай вещи и уходи. Я рада, что ты понял, как много теряешь, но я так не могу.
— Не глупи. У нас семья, ничего я не терял. Мы обязательно все решим…
— Нет, Вадим, не решим. Ты, — я набираю в легкие воздух. — Ты у нее эти дни был?
— В гостинице, — отвечает уклончиво.
С ней? С кем ты был?
— С ней в гостинице? С женщиной, с которой провел время в поездке?
Машет головой:
— Нет. Я был не с ней.
Это первое признание от самого Вадима, что у него кто-то есть. Пусть и такое завуалированное. Так странно узнать наверняка, когда и так все факты налицо.
— Я подаю на развод. Мы не можем быть вместе. Детям как-нибудь объясню.
 
Вадим одевается молча, под его взглядом хочется съежится. Все его движения похожи на движения хищника. И вроде бы это я его разоблачаю, а ощущение, что виновата сама.
Не знаю, зачем, но накинув одежду, в этот раз я иду его провожать. Наверно, хочу запечатлеть в памяти его уход. Чтобы осознать все наверняка. Чтобы осталось воспоминание, как я закрываю за ним дверь.
В прихожей Вадим оборачивается. А я застываю.
— Я действительно тебе соврал, Лиза. И был не в командировке. Я ездил с женщиной, потому что… — он делает паузу, я зажмуриваюсь. Вижу, что ему тяжело даются эти слова, но и мне плохо.
Открываю глаза и наталкиваюсь на темный взгляд.
— Потому что так было необходимо. Я должен был помочь ей. Возможно, это неправильно по отношению к тебе, однако со своей стороны я черту не переступил. Знай об этом. Но ты сама, сама Лиза не даешь мне шанса объяснить. И сейчас я не понимаю, нужно ли тебе какое-то объяснение. Возможно, нам действительно с тобой не по пути далее. Я пытался, Лиза. Пытался быть с тобой. Закрывать глаза на твое плохое настроение. И возможно, сам не проявил чуткости. Но в том, что сейчас происходит, не только моя вина. Хоть я ее и признаю.
Он уходит, захлопнув дверь, а у меня вдруг появляется ощущение, что я действительно сама все испортила. На душе паршиво.
Я тут же отгоняю мысли о самобичевании, и про это я тоже читала.
Вина появляется, потому что я цепляюсь за прошлое. Потому что, еще заподозрив измену, я начала что-то предпринимать. И подсознательно считаю, что если бы не делала какие-то шаги, и ничего бы не узнавала, не напирала на Вадима, и делала бы вид, что все хорошо, улыбалась, то и измены бы не было. Самообман.
В этом случае я просто бы о предательстве не узнала. А факт остался бы фактом.
Опираюсь на стену рядом и сползаю по ней вниз спиной, продолжая пялиться на входную дверь. Перед глазами вскоре все расплывается. Мысли, которые неслись с бешенной скоростью замедляются, превращаясь в одну вязкую массу.
Вот теперь он ушел.
Я сама его выгнала. Я смогла.
И пусть я чуть не совершила ошибку, но разум победил.
Закусываю губу до боли, меня начинает трясти так сильно, что я едва сдерживаюсь. Несколько слезинок скатываются, оставляя горячие следы на щеках. Я молодец. Я все правильно сделала.
Но как объяснить глупому сердцу, чтобы оно прекратило любить предателя?
  
Глава 16
 
Эти дни мне кажутся настоящим кошмаром.
Хотя я считала, что пик уже миновал. Когда поняла — Вадим меня обманывает.
Но нет. Это не так. После того, как закрыла за ним дверь, впервые появляется дурацкое чувство в груди — я сомневаюсь. Полное ощущение, что иду не туда. И если час назад была уверена в измене мужа, сейчас гложет чувство вины. Он мне показался искренним, когда говорил, что не изменял.
Лишь слова, что измены не было только с его стороны, не дают оправдать Вадима. А с чьей тогда была? Так была или нет? Еще и говорит, что не уверен, нужно ли мне что-то объяснять!
Даже понимая, что предатель с большой вероятностью лишь играл, заставляя сомневаться, впервые думаю, что быть может, действительно вижу ситуацию под другим углом.
Сомнения поедают, грызут. Тяжесть придавливает, и я снова в полном раздрае. В груди растет тревога, и укрепляется уверенность, что это я все испортила. Слышу, как скулю, едва осознавая, что эти звуки издаю сама. Всхлипываю и в отчаянии царапаю стены, а потом громко вслух ругаю себя, Вадима, а заодно и всех обманщиков на свете.
И прошу, чтобы у них от одной мысли о предательстве перестала функционировать служба передачи сигнала в пункт раздачи потомков, а на лбу появлялась метка «виновен». Чтобы знать наверняка, чтобы не приходилось подозревать, выяснять и даже обвинять беспочвенно.