Красавица без сердца (СИ)

Катька взяла из рук Андрея небольшую коробку, и продемонстрировала мне.
— Что это?
— Что-то вроде маленькой, но мощной колонки. Она была спрятана за шкафом. Еще одна — под диваном. Вместе они создают иллюзию, что вой доносится отовсюду. Подключается к телефону, и вот — страшные звуки готовы.
Я выдохнула. Приятно чувствовать себя правой.
— То есть, кто-то намеренно спрятал в доме колонки, и включал по ночам страшный вой? — уточнила я.
Катька кивнула.
— Именно.
— Кристина? — предположила я. — Она с техникой на ты. Не представляю Радочку, прячущую колонку под диван. Она скорее бы отравила кого-нибудь.
Катя хмыкнула и улыбнулась.
— Ну, дальше это по твоей части, сестренка. Мы с Андреем уходим наверх. Раз уж призрака здесь нет, поработаем над убийством Русакова.
— Каким образом?
— Подумаем, как убийца мог проникнуть в квартиру, если он, конечно, вообще существовал, — сказала Катька, и, подхватив Андрея, убежала на второй этаж.
Я осталась одна и сразу же решила позвонить деду.
— Лизавета, — строгим голосом произнес дед. Так он называл меня только когда сердился.
— Прости, не успела трубку взять, переодевалась, — заканючила я.
Дед гневно вздохнул, выдохнул, и уже более миролюбиво спросил:
— Как успехи? Где ты?
— У Семеницкого, но его дома нет.
— Он был у меня, только что уехал, — сообщил дед.
Я нахмурилась. Если Иван Поликарпович был у деда, то где Радочка? Решив спросить у нее самой, я продолжила свою речь, рассказав все, что мы с Климом узнали за сегодняшний день.
— Это меняет дело, — подумав, заявил дед. — Молодец, Лиза. Далеко пойдешь. Сразу видно, что вся в меня. В общем, продолжай в том же духе, а я пока напрягу ребят из следственного. Такую деталь упустили, идиоты!
Дед еще поворчал пару минут, затем пожелал мне спокойной ночи и отключился. Проведав Катьку с Андреем, я, тяжело вздохнув, опять обулась и вышла в сад. Пора уже узнать, что за таинственный кавалер у Кристины.
  
Глава 29
 
Несмотря на теплую, безлунную ночь, с каждым шагом мое настроение падало вниз, и наконец достигло плинтуса. Проблема была в маленьких, кровожадных, назойливых, мерзких кровопийцах, которые жаждали вкусить моей чистой и горячей крови.
— Проклятые комары, — вполголоса пробурчала я, отмахиваясь от насекомых. Спустившись вниз по тропинке, ведущей в сторону деревни, я замедлила шаг, напряженно всматриваясь в ночную тьму. В прошлый раз, помнится мне, голубки стояли вон у того дома…
Раздался приглушенный смех. Я от неожиданности резво присела в кусты, и, скорчившись, на четвереньках поползла в ту сторону, где кто-то заливисто смеялся.
— Ну чего ты, перестань… Да хватит тебе, — сбивчиво шептал знакомый мне голос. В том, что эта была Кристина, сомнений у меня не осталось. А еще я подозревала, что все происходящее не нравилось самой Кристине, поэтому приготовилась защищать ее от настойчивого кавалера.
— Ну Крис, — послышался мужской голос. Низкий, прокуренный. — Невозможно так встречаться…
— Я знаю, Тош, но что мне сделать? Ты же понимаешь, в какой я ситуации. Отец задолбал, постоянно следит за мной, в доме две какие-то девицы живут, везде шныряют… Радка вообще обнаглела.
— Что она?
— Смотрит на меня так ехидно, вечно поучает. Отец всегда на ее сторону встает. Достали они меня! — в сердцах воскликнула Кристина. — Поскорее бы разобраться со всем, и все! Пусть наконец все закончится!
Я округлила глаза, припав к земле. О чем она говорит? Уж больно зловеще прозвучали слова Кристины.
— Да ладно, успокойся, Крис, немножко осталось… Я же с тобой, слышишь?
Парочка принялась упоенно целоваться. Я смиренно сидела в кустах, терпеливо ожидая, когда возлюбленные намилуются и станут прощаться. К счастью, через десять минут Кристина обмолвилась, что ей пора бежать, ибо скоро вернется отец, и, простившись с парнем, убежала в сторону дома.
Я осторожно выглянула из-за веток. Темный силуэт, стоявший у изгороди, завозился, хлопнул себя по карманам и закурил. Следя за огоньком сигареты, я не забывала бдительно оглядываться по сторонам. Вскоре парень по имени Тоша докурил и двинулся по деревне, а я — за ним, переползая от забора к забору.
 
— Черт побери, — прошептала я, наступив в что-то вонючее и густое. По ощущениям это «что-то» было похоже на коровью лепешку.
Тоша замер и обернулся. Я вжалась в забор, пытаясь слиться с досками. Ничего не заметив, парень двинулся вперед и, приблизившись к дому с забавным забором, на котором висело несколько ведер, отпер калитку и зашел внутрь.
Я с облегчением выдохнула, и, на всякий случай внимательно осмотрев дом, чтобы найти его при дневном свете, вернулась обратно к Семеницким.
— Где ты ходишь? — накинулась на меня Катька.
Я стащила босоножку, печально оглядела ее и вздохнула. Все-таки не ошиблась — коровья лепешка.
— Фу, что это? — возмутилась Катька, зажимая нос руками.
— Аромат деревенской жизни, — грустно сообщила я, засовывая босоножки в пакет, чтобы выкинуть. Помимо дурного запаха, я ухитрилась поцарапать правую туфлю и сломать застежку на левой.
— Отлично, — скривилась сестрица. — Там приехали Радочка и Иван Поликарпович, спрашивали про тебя.
— Где они?
— В гостиной. Ужинают.
Я машинально взглянула на часы. Почти одиннадцать. Поздний у них, однако, ужин. Но делать нечего — пришлось идти в гостиную, предварительно зарулив в ванную, чтобы вымыть ноги. Шлепая мокрыми пятками, я вошла в комнату, и поздоровалась с четой Семеницких.
— Лизочка, а мы уж забеспокоились, — улыбнулась мне Радочка.
— Время позднее, — заметил Иван Поликарпович.
— Я прогуливалась перед сном, — нагло соврала я. — А вы где были?
Иван Поликарпович недоуменно взглянул на супругу.
— Рада, ты разве была не дома?
— Я ездила в салон, потом заглянула к Маринке, — махнула рукой Радочка. — Я же говорила тебе утром.
— Да? — наморщил лоб Иван Поликарпович. — Не помню.
— Говорила, ты просто забыл, — пожала плечами Рада. — Как дела на работе?
— Все в порядке, — устало ответил Семеницкий. Беседа потекла в привычном русле, Кристина, как и Катя с Андреем, к нам не присоединились. Выждав для приличия десять минут, я невзначай поинтересовалась у Радочки:
— Ты не поможешь мне в одном вопросе? Видела сегодня в магазине чудесный брючный костюм. И цвет прекрасный — нежно-фиалковый. Думала купить, но что-то засомневалась. Вроде бы сейчас в моде юбки…
— Совершенно верно, — подхватила Радочка. — Даже не думай брать. Брюки в этом сезоне не носят. Только юбки, желательно широкие, из легкой ткани.
Я кивала в такт ее словам, и, подождав, когда Рада сделает паузу, спросила:
— Ты не носишь брючные костюмы?
— Нет, — категорично ответила Рада. — Брюки — мужская одежда. Девушка должна носить платья и юбки.
Иван Поликарпович с сомнением посмотрел на супругу, и робко заметил:
— Радость моя, но ведь мы с тобой недавно купили тебе брючный костюм. Помнишь? Ты очень его хотела.
Радочка побледнела, но справилась с эмоциями, и на удивление спокойно возразила:
— Милый, ты что-то путаешь. Там были брюки, а я хотела такой же, но с юбкой.
— Разве?
— Конечно. Видишь, ты опять все забыл.
Я натужно улыбалась, хотя в глубине души кипела от негодования. По какой-то причине Радочка сейчас нагло врет, и, что еще хуже — убеждает Ивана Поликарповича в слабоумии. Вежливо попрощавшись и пожелав супругам спокойной ночи, я поднялась наверх, в свою комнату.
Через час ко мне заглянула Катька.
— Лизка, спишь?
— Нет.
— Я зайду?
 
Не дождавшись ответа, Катька просочилась в комнату, и села на кровать. Я взглянула на сестрицу. Судя по обеспокоенному лицу, что-то ее сильно мучило.
— В чем дело?
— Да ни в чем, — ответила Катя.
Я кивнула, и молча уселась в кресло. Через минуту сестрица не выдержала, и выпалила: