Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15 (СИ)

— А на мой взгляд, — вклинился до сей поры молчавший начальник уголовного розыска Дремов, — необходимо бросить главные силы на сотовых операторов. Там надо искать зацепку. Только там. Сейчас даже в фильмах об этом в каждой серии говорят. А уж нам сам Господь Бог велит тут поработать. Впрочем, и про ключики, и про ниточки забывать не стоит…
— Неплохая версия, — «одобрил» слова Дремова опер из убойного отдела городского УВД. — Неплохая, — повторил он, — но и о дворнике… как его…
— Похмелкин, — первым подсказал Демин.
— Вот именно, о Похмелкине также забывать не стоит. А еще считаю необходимым продолжать работу по проверке притонов и притонщиков. Придется все больше и больше увеличивать радиус поисков от места происшествия… По типу волн от брошенного в воду камня…
— Вижу, что с основными пунктами плана оперативно-розыскных мероприятий мы определились, — подвел итог «интеллектуальной атаки» Москалев. — Теперь распределим обязанности и фронт работ, чтобы всем не «топтаться» по одному и тому же следу.
— Я беру на себя компании сотовой связи, — заявил Дремов, по-прежнему считая данную версию наиболее перспективной. — Там у меня кой-какие связи имеются… Вот и задействую их.
— И я, — поддержал его начальник КМ. — Кроме того, на мне дальнейшая работа с Курочкиной и дворником, хотя последний, на мой взгляд, уже отработанный материал, и выжать из него что-то новое вряд ли удастся.
— Хорошо, — одобрил Москалев. — Действуйте.
— А мы продолжим кураторство над отработкой притонов и населения, — за всех сотрудников аппарата городского УВД высказался все тот же опер убойного отдела. И рассчитываем тут на помощь не только оперативного состава, но и на участковых. Верно, Евгений Николаевич? — обратился он к Протонину, представлявшему тут как службу участковых уполномоченных, так и вообще все подразделение МОБ отдела.
— Всегда рады помочь, — отозвался тот глухо, понимая, что все мероприятия, спланированные его подчиненными и утвержденные им, по работе на сегодняшний день, летят к чертям собачьим. — Наша служба всегда у всех на подхвате.
— Вот и подготовь для нас список известных притонов, да контингент начинайте сюда стаскивать. Да побольше. Не очень-то церемоньтесь. Надо так взболтать эту трясину, чтобы не только пузыри пошли вверх, но и нужная нам информация.
— Хорошо, — согласился Протонин без особого энтузиазма, вновь понимая, что «взбалтывать трясину» придется его участковым. Что это не самая приятная и благодарная часть милицейской работы, чреватая возможными инцидентами и трениями с прокуратурой, хотя и необходимая. Но, главное, что в случае появления положительных результатов, «пенки» достаются не тем, кто «контингент» собирал да доставлял в отдел, а тем, кто, сидя в кабинетах, с этим контингентом «занимался».
— А мне что делать? — спросил Демин начальника криминальной милиции, видя, как идет «дележ» сфер оперативно-розыскной деятельности.
— А ты со своими операми у нас вместо «войск быстрого реагирования» будешь, — пошутил Куцевалов. — Где возникнет необходимость, туда и поскачешь.
— Будешь к каждой бочке затычка, — без малейшего признака на улыбку, съязвил Дремов. — Одним словом, на подхвате.
— Что ж, — встал с кресла начальник отдела, — кажется, определились. На мне же остается общая координация всех наших действий. Тогда по коням, как говорится, и пусть нам сопутствует удача.
Задвигались, вставая, сотрудники, заскрипели о пол стулья, зашуршали шаги — переговариваясь, почти все участники совещания поспешили к выходу из кабинета начальника отдела.
Но если добиться чего-либо путного от дворника По-хмелкина было уже невозможно, то с Курочкиной нужно было работать и работать, заниматься и заниматься. Надежда на то, что она сможет вспомнить что-то существенное и важное по делу, имелась. Это понимал не только Демин, уже выполнивший часть своей работы, но и все руководители отдела милиции номер 7, а также наехавшие сотрудники городского отдела и областного управления уголовного розыска, своим присутствием отодвинувшие «опера с земли» на вторые, а то и третьи роли действа под названием раскрытие преступления. Мавр сделал свое дело, мавр может быть убит. Это напрягало Демина, быть на по-бегушках у кого-то: подай то, отнеси это, приведи того, отведи этого — не хотелось. Но что поделаешь, такова специфика милицейской работы — тон задают более именитые да опытные, а исполняют более молодые да «нравом лихие и зла не творящие».
 
Вот потому-то Курочкина, попав на «милицейский конвейер», побывала уже не только в кабинете старшего опера Демина и его коллег, но и в нескольких кабинетах руководителей уголовного розыска и отдела милиции. И, в конце концов, эта тактика возымела действие: при очередной беседе с Куцеваловым Альбина вдруг вспомнила, что перед тем как Елена покинула ее квартиру, ей кто-то позвонил на мобильник. И что звонила, видать, еще одна знакомая Елены, проживающая где-то поблизости от нее, так как Елена, уходя, обронила, что она идет домой, но по пути зайдет к Машке-зазывашке, так как та просила зайти. Это было уже что-то, это была уже ниточка, за которую стоило ухватиться и тянуть, тянуть, аккуратно и методично, постоянно держа в напряжении, но и не давая оборваться.
Кто такая Машка, Курочкина не знала. Все сведения Альбины о Машке или Марии заключались в том, что та жила где-то по соседству с Еленой, то ли в соседнем доме, то ли в доме напротив; возможно, что даже в одном доме, но в разных подъездах. Альбина никогда у Марии не была, ее фамилии и адреса не знала. А прозвище «зазывашка» впервые услышала только вчерашним днем. И было ли это слово прозвищем или Елена просто скаламбурила, неизвестно. Можно гадать, сколько угодно. Значит, предстояло связываться со своими коллегами из ОМ-6, просить помощи у сотрудников ЦОРИ, Курского адресного бюро (КАБ). И тут помощь прибывших сотрудников аппарата уголовного розыска города и области была бесценна и необходима. Ведь даже с их помощью с учетом всевозможного скрипа и сбоя бюрократической машины, быстро нужных справок не получить. Ведь каждое подразделение требовало официального запроса, отпечатанного на принтере, зарегистрированного в установленном порядке, заверенного печатью отдела и подписью начальника милиции. А это время, время, время…
Так как мобильного телефона при покойнице не было, а, значит, заглянуть в его дисплеевское электронное нутро также не представлялось возможным, то надо было связаться с десятком операторов сотовой связи, представляющих услуги населению Курска, чтобы найти того, услугами которого пользовалась до своей гибели покойница. А там существовали свои бюрократические заморочки, не менее занозистые, чем в родной милиции, хотя бы взять сроки исполнения до 10 дней. Пока получишь на законных основаниях с выдержкой всех норм по инструкциям нужную справку, можно не только из Курска до Владивостока доехать, но и в любое иностранное государство схилять. Вот тут-то и нужна была пробивная таранная сила начальника КМ Куцевалова Олега Вячеславовича да начальника ОУР Дремова Алексея Ивановича. Только они, хорошо зная руководителей компаний, используя на полную мощь силу личного авторитета, способны были в кратчайшие сроки добыть нужную информацию и распечатку телефонных переговоров, чтобы тем самым продвинуться еще на шаг или даже полшага в раскрытии убийства. А что Елена была убита, а не погибла в результате несчастного случая, после осмотра ее тела судмедэкспертом, было уже официальной очевидностью, позволившей следователю прокуратуры возбудить уголовное дело по статье 105 УК РФ. Кстати говоря, тело Елены было отправлено в морг, а ковер, как вещественное доказательство, уже лежал, вновь свернутый в тугой рулон и снабженный биркой следователя с указанием его нового процессуального статуса, в одном из кабинетов прокуратуры Сеймского административного округа, дожидаясь отправления на предстоящие ему экспертизы. Там же находился и другой вещдок — фрагмент алюминиевого крючка вешалки, также упакованный в прозрачный поли-этиленовый пакет и опечатанный печатью прокуратуры.