Бортовой журнал "Синей птицы". Том 1 (СИ)
— Оно и понятно, что тишина, княже, — высказался капитан. — Вакуум же.
— Да я не о том. Внутри тишина. Ничего не шевелится. Ничто не выглядывает.
Навигатор осторожно подплыл сбоку и обрезал уплотнитель, отправляя запутавшегося мертвяка в бесконечный и беззвучный полёт вслед за товарищами.
— Пинка бы ему навесить для ускорения, да в скафандре пинать неудобно, — пробурчал Михаил.
Иван усмехнулся и приложил перчатку к поверхности, стараясь ощутить хоть какую-то вибрацию, но нет, может быть, голой рукой и получилось бы, но только псих снимет перчатку в глубоком вакууме. Есть, конечно, экстремалы, выкладывающие смертельно опасные выходки в гала-туб, но Иван к числу подобных безумцев не относился.
— Идём? — с нетерпением спросил княжич. Он уже устал ждать. Вся его княжеская сущность требовала действий.
Капитан, который сейчас водил и легонько постукивал пальцем по гермошлему, как по сенсорному экрану планшета, ответил не сразу. На внутреннюю поверхность стекла проецировалась картинка с прикреплённых к скорпиону камер. Петрович психовал, но получить доступ ко встроенным глазам робота, которые были более чувствительны в темноте, чем обычные ве́бки, никак не получалось.
— Подожди, — пробурчал капитан и ткнул в стекло стразу двумя руками, словно норовил выколоть сам себе глаза или растянуть улыбку до ушей. Изображение с ве́бок, которое, княжич видел перевёрнутым, расширилось и сдвинулось. — Так… Вот отсёк с прыжковыми механизмами. Он тоже заварен наглухо, но дверь тонкая, можно управиться за пару часов.
Капитан вздохнул.
— Ещё бы понять, почему экипаж бросил судно. Да ещё и в спешке.
Иван подплыл поближе и принялся наблюдать за картинкой. С виду всё целое и невредимое. Действительно, странно.
— Наверное, сдохла система жизнеобеспечения.
Капитан не ответил, но провёл пальцем наискось через весь гермошлем, сдвигая поле зрения. Прицепленные к скорпиону фонарики высветили безжизненный коридор, в котором плавали брошенные вещи.
— Чисто, — произнёс Петрович и свернул окошко камеры, — Миш, прикрой.
— Принял, — отозвался навигатор и занял позицию напротив выломанного иллюминатора, так чтоб при необходимости открыть огонь по высунувшимся изнутри обитателям, если такие, конечно, объявятся.
— Я пошёл! — радостно прокричал Иван, за что сразу же получил окрик Петровича:
— Не лез бы ты, княже, вперёд батьки!
Капитан извлёк из кобуры пистолет и начал медленно заплывать в проём. Благо, тот был достаточно широк, что можно свободно пролезть в громоздком скафандре.
Вторым сунулся навигатор. И только в самом конце — Иван.
Нутро летучего голландца оказалось ещё более мрачным, чем на экране. Битая посуда, обрывки одежды, пожарные топоры и брошенные огнетушители, хотя не видно ни единого следа пожара.
— Смотри, — произнёс навигатор, затормозив у одной из кают и показав пальцем на потолок и двери. — Вмятины. Они били замки и двери.
— Зачем? — поинтересовался княжич, тоже притормозив. Корабль по тоннажу гораздо больше синей птицы. Обитаемый отсек уж точно раз в шесть.
— Не знаю, но умерли они не сразу, — произнёс Михаил и пояснил: — Думаю, щель, из-за которой корабль разгермился, была небольшой, давление падало очень медленно.
— Или уже потом продырявили, — вмешался в обсуждение капитан. — Когда прибывшие на выручку решили выяснить причины гибели.
— А что ж тогда не выяснили? И почему оставили умерших здесь?
— Да кто бы знал, — проворчал капитан и двинулся дальше.
Коридор тоже оказался шире, чем на «Птице». Совсем как на пассажирском лайнере. И кают под сорок.
Луч света выхватывал номера на дверях, расклеенную на стенах документацию, а там, где пробегался по фосфорным указателям, оставался едва заметный зеленоватый след.
— А вы не заметили, что только одна каюта была с окнами? — спросил Иван, приподняв левую руку, на запястье которой имелось небольшое зеркальце, и глянул на отразившуюся там дверь, ту саму, через которую попали внутрь летучего голландца. Если присмотреться, то на противоположной стене, среди тьмы коридора, виднелось пятно света, падающего от прожекторов «Синей птицы». Пятно сильно походило на простыню с порванными о битое стекло краями, наскоро прибитую гвоздиками к стенке.
— Ну-у-у, тюремный же, — с сомнением ответил навигатор. — А там, наверное, каюта надсмотрщика.
— Бунт, княже, — произнёс капитан и посветил на стену справа от себя, где имелись пулевые отметины, а когда принялся пояснять, стал указывать пальцем направления. — Дело раскрыто. Там обитали надзиратели. Пираты подняли бунт, стали ломать двери и выпускать заключённых. Началась перестрелка, наверняка одна из пуль и устроила разгерму. А потом они дружно, и узники, и надзиратели, стали нежитью. В дальнем космосе такое случается, и чем ближе к периферии, тем чаще.
— Ну да, — прошептал Иван и дотронулся пальцем до дырки от пули.
— А вот и технический отсек, — сообщил капитан, уперевшись руками в дверь. — Миша, пили́.
Навигатор пробежался лучом света по периметру дверного проёма и произнёс: — Придётся разок до Птицы смотаться. У меня не хватит дисков, чтоб в один заход, да и на болгарке батарея сядет.
— Метр на два, — кивнул капитан и изобразил руками прямоугольник и отошёл в сторону, пропуская Михаила к двери.
Они ещё долго бормотали, обсуждая, получится ли вытащить агрегат из отсека, и как его потом выковыривать из звездолёта. Сошлись на том, что придётся ещё и иллюминатор распиливать.
Иван не сильно их слушал, его не интересовали технические подробности, и потому он водил фонарём по сторонам и осматривал помещение. В глубинах летучего голландца не было заметно никакого движения. С одно стороны хорошо — нежить не беспокоит, а с другой было подозрительно.
— А где робот? — спросил Иван, посветив в конец длиннющего коридора, но не увидев скорпиона.
— Там где-то, — буркнул капитан. Даже представилось, как он неопределённо махнул рукой, типа, ну его к чёрту. Пусть бегает, сейчас главное, чтоб под ногами не мешался.
— Мы в невесомости, ноги и так пола не касаются, — съязвил Иван и усмехнулся.
— Не придирайся к словам, княже. Послал его, значит, послал.
Иван осторожно развернулся спиной к двери, которую начал резать навигатора, и взялся за хромированный поручень, положенный для любого звездолёта. По отсеку бесшумно полетели искры, освещая пространство оранжевым светом в рваном ритме бенгальского огня.
Княжич посмотрел на работающего навигатора, а затем его внимание вернулось к недрам брошенного корабля. Луч его фонаря снова заскользил по стенам, полу и потолку, помогая разглядеть детали, и в какой-то момент выхватил из тьмы дрейфующий посередине коридора обломок. Тот был медленновращающийся, чёрный, с цветочным рисунком.
Иван сперва усмехнулся, вспомнив древние шкатулки, расписанные под хохлому. Такие до сих пор продаются в сувенирных магазинах. А потом по спине княжича пробежал холодок. Он торопливо оттолкнулся от поручня, доплыл до капитана, несколько раз стукнул того по спине.
— Эй, гляньте!
— Чего⁈ — недовольно прорычал Валерий Петрович, но тут же громко и витиевато выматерился.
— Что у вас там⁈ — перестал резать дверь навигатор.
— Валим! Быстрее отсюдова валим! — засуетился капитан.
— Да что случилось⁈
— Кто-то расколупал нашего скорпиона, как белка грецкий орешек.
Все трое вскинули оружие и напряжённо вгляделись в темноту.
— Потихонечку, без лишней спешки, — зашептал навигатор, словно опасался, что его услышат даже в вакууме.
Ивану тоже стало не смешно. После той твари, что вырвалась из отцовой станции, мерещилось такое же чудище или даже страшнее.
— По очереди, — продолжил инструктировать навигатор. — Один на три метра вперёд. Остальные прикрывают. Потом следующий подтягивается. И так до самого выхода. Только без паники.
Но у самого голос быстро сделался чересчур напряжённым. Да и задышал навигатор очень и очень часто, словно стометровку пробежал.