Другая. Книга 2 (СИ)

Я резко отстранилась. Мысли о Тхибаре заставили меня вспомнить о Варне, о ее ужасной пасти с клыками.
— Что такое? — холодный голос, жесткая хватка на талии. Черт! Я будто только сейчас поняла, что я делаю! Прыгаю на собственного насильника!
— Я…Я…Отпусти! — пыталась вырваться, но бесполезно.
— Сама подходишь, трогаешь. Нет уж, сиди смирно, — он прижал крепче, а руки полезли под платье.
— Что — то было в вине, — жалобно шептала я, уворачиваясь от нежеланных поцелуев.
Мерак злился, это было прекрасно видно. Он взял мое лицо и заставил смотреть в глаза.
— Ничего не было. Ничего. Ты пьяна. Сама полезла ко мне. И секунду назад от тебя веяло возбуждением. Что случилось?
Я сглотнула, опустила взгляд, но Мерак тряхнул меня, несильно, но пришлось смотреть на него.
— Я вспомнила Варну.
— Кого?
— Умертвию.
Несколько секунд он молчал, а потом потянул на себя. Что происходит?
— Главное, что ты жива. Я никому не позволю причинить тебе вред.
Да. Никому, кроме себя самого. Я отстранилась от него, вампиру явно не понравилось.
— Что опять не так? — злобно прошипел тот.
— Отпусти.
Глаза краснели. Мне это не нравилось.
— На кровать.
Нет, только не это. Пожалуйста.
— Я не хочу, — тихо проговорила.
— Я повторю, но если ты не разденешься и не ляжешь добровольно, будет хуже.
Сглотнула, ощущая уже привычную боль в груди. Сама виновата. Хотя рано или поздно подобное повторилось бы.
Мне позволили встать. Невидящим взглядом я окинула комнату, пошла к кровати. Хорошо хоть не спотыкаюсь! Но развязать корсет не смогла: сзади шнуровка была очень тугой и неудобной.
Почувствовала, как руки одернули, а кожу резануло неприятной жгучей болью. Мерак когтем разорвал шнуровку? Обязательно при этом резать мою кожу?! Хотя по ощущением, он едва задел с самого верха, на уровне лопаток, где заканчивалась ткань платья.
Корсет полетел вниз, за ним юбка. Вампир не особо церемонился, хотя сначала пытался замедлить процесс, целовал, сжимал талию, грудь. Однако я давно не отвечала на чересчур страстные и неприятные поцелуи, а он злился. Цвет глаз остался белым, хотя изредка, будто он не мог держать себя в руках, вспыхивал алым пламенем.
Меня развернули и нагнули. Грудью ощутила спинку кресла. Видимо, Мерак успел его подвинуть. Магией? Мое зрение смазанное, а реакции слишком замедленные, чтобы осознавать целиком, что происходило.
Голая, пристыженная, я стояла согнутой спиной к нему, облокотившись на кресло. Мерак резко вошел, крик замер в горле, так как вампир успел сжать рот ледяной рукой. Мне не нравилось, но сопротивляться бесполезно. Очередные побои я не выдержу. Кресло под нашим весом перестало трястись, вампир по — любому сдерживал его магией.
Внезапно ощутила его ладонь, скользнувшую ниже живота, ласкающую складки и теперь клитор.
— Так больше нравится? — вампир уловил появившееся возбуждение, начал двигаться быстрее и рукой, и членом.
Двоякое чувство. Он меня хотел унизить тем, что мне нравилось? И он прекрасно понимал, что мне неприятно от подобной мысли. Да и я сама успела возненавидеть собственное тело, когда оно стало так реагировать на прикосновения вампира. Но это все чертова особенность женского тела! И алкоголь! Ведь так?..
Слюни текли по подбородку, я не могла сдерживать себя. Та рука, что сжимала рот, была искусана, влажная, но вампиру это явно нравилось. Он сам тихо постанывал прямо в ухо. Хриплым, возбуждающим голосом.
Как представлю себя со стороны, плакать хочется! Но мысли разбегались, когда Мерак снова и снова входил, норовя разорвать изнутри, и, будто смягчая боль там, он активно работал другой рукой. Я ошарашено поняла, что приближаюсь к разрядке, попыталась увернуться, дернуться, высвободиться.
— Что такое, Элен? Приятно?
Ненавижу! Застонала, понимая, что слишком близко и не могу вырваться.
— Да, тебе нравится, — шепотом продолжил он, явно злорадствуя. Не в силах думать о чем — либо, я закрыла глаза. Совсем близко.
Вампир целовал, лизал, но не кусал меня. Кожа на шее горела от его ледяных поцелуев. Он входил глубоко, издавая неприличные хлюпающие звуки.
 
Я громко застонала, прикусила один из его пальцев, и почти сразу же ощутила горячую сперму ниже копчика.
— Умница, — послышалось издалека.
Открыла глаза, поняла, что лежу на кровати. Он явно что — то подмешал в вино! Меня клонило в сон, я не успела испугаться, что Мерак так и не ушел, как сознание благополучно отключилось.
Глава 6
В черном кругу, внутри которого алым пламенем горели продолговатые символы, на коленях стояла фигура в сером капюшоне. Пляшущее пламя отражалось на кристальных стенах пещеры, плясало высоко под потолком в виде длинных каменных зубьев, возвращалось обратно в черным, дымящийся круг.
Шепот, неразборчивый, тихий, слышался в каждом углу. Несколько фигур в таких же серых одеяниях синхронно читали один и тот же текст. Мужчина в кругу вскинул руки к воображаемому небу, его крик встретил только кристальный каменный потолок, но голос разнесся по пространству, усиленный вторящими ему приспешниками.
Изогнутый кинжал блеснул в алом племени, кровь полилась в жертвенную чащу. Он приносил себя в жертву, свою кровь, свое родство с Избранной. Пускай у них был общий отец, но магия крови никогда не ошибалась, в этом ее отличительная черта от нестабильной стихийной.
Пламя взбесилось, скрыв мужчину от других за плотным пологом алого огня. Еще секунду и оно превратилось в золотистый барьер. Мгновение — тот рассыпался, исчезая также быстро, как и появился.
Истинность Избранной была уничтожена. Пускай, не по — настоящему, ведь Шаддар не был полность родным братом, всего лишь по отцу, но скрыть золотые нити от других у него получилось. Это не означало, что связь между ведьмой и вампиром исчезла навсегда. Она исчезла, но в глазах других, в отражениях зеркал истинности, в ощущениях всех, кто мог чувствовать связь. Всех, кроме самих связанных.
Более того, этот обряд уничтожил связь с его собственной истинной, если такая уже родилась. Но Шаддару было плевать, он помнил слова отца: «Верни ее любой ценой, она важна не только для нашего клана, но для всеобщего будущего и блага темных эльфов!»
Но этого хватит, чтобы вернуть ведьму на родные земли, а вампира убрать, как можно дальше от нее, или даже уничтожить, чтобы планам Темной Тиары ничто больше не помешало.
***
Острая невидимая игла с силой вонзилась в сердце Мисаари, она подскочила с кресла, хватаясь рукой за грудь.
— Что с тобой? — Мойрэль оказалась рядом, придерживая от падения.
Огненно — волосая эльфийка качнула головой, она сама не понимала, что происходит. Боль утихала, но оставалось ноющее, неприятное жгучее ощущение внутри.
— Возьми, — Мойрэль протянула бокал вина, из которого недавно пила сама.
Неделю назад они наконец пришли в дом Вэрилла. Их встретил Тхибар, чего Мисаари явно не ожидала. После того, что они с Мойрэль увидели на севере Свободных земель, верд места себе не находил. Издалека ни Мисаари, ни Мойрэль не заметили башню, лишь изуродованные трупы культистов и каких — то зверей. Но как только они приблизились к месту побоища, высокая башня возникла перед ними, будто из воздуха.
— Скрывающая магия, — хмыкнула ведьма, мгновенно потеряв интерес к мертвым культистам. Пока эльфийка, морщась, рассматривала убитых, пытаясь понять, кто смог уничтожить настолько сильных противников, ведьма обыскала башню и вышла торжественно держа в руках какую — то палку.
— Это наша сестра! Она жива!
Та размахивала палкой с искривленными ветвями, образующими некую выемку для мутного, едва светящегося алого пламени. Видимо, это пламя говорило Мойрэль о том, что «сестра» жива. Как бы Мисаари не реагировала на реплики ведьмы, на ее рассказы о себе подобных, ей пришлось принять, что ее родители скрыли правду — она была ведьмой с рождения, пускай и со стороны отца.