Должно быть, любят герцогов (ЛП)

“Гунн Аттила, хотя в данный момент я сожалею о принятом решении”.
Только семья Ратледж могла придумать такой план для вечера его возвращения домой — исторический ужин с корнавальными костюмами, не больше не меньше. Он наконец отодвинул меха, пожав плечами. Он носил эту проклятую штуковину весь ужин; конечно, теперь он мог бы снять ее без проблем. “Я полагаю, было бы диковинно одеваться как мы и говорить о сырой английской погоде”.
“Действительно, было бы”. Эйприл отступила в притворном смятении, наткнувшись при этом на одну из своих сестер, сидевших на диване рядом с ней, что вызвало звон чашек и визг.
Холден усмехнулся, взглянув на тетю Пенелопу и дядю Джозефа, которые сидели и болтали в углу гостиной, казалось, не замечая шума девичьих голосов вокруг них.
Приятно было вернуться. Ему нравились знакомые виды и звуки Торрент-холла, даже если иногда ему приходилось надевать нелепый костюм. Это была цена, которую он был готов заплатить, потому что это было самое близкое место к дому и семье, которое он когда-либо знал. Он ухмыльнулся и сделал еще глоток своего напитка.
Стопки книг выстроились вдоль стен гостиной, сложенные так высоко, что комната казалась сшитой из лоскутного одеяла из кожи. Боковые столики были завалены брошенной вышивкой, красками и канцелярскими принадлежностями, остались только небольшие промежутки, где было видно полированное дерево.
Как это часто бывало, комната зазвенела от смеха, когда Эйприл попыталась драматично взмахнуть рукой, указывая на чайный поднос. Это была бы убедительная имитация Елены Троянской, если бы один из ее браслетов не слетел с руки и не ударил дядю Джозефа по голове.
“Прости, папа!” Эйприл поспешила по толстому ковру, чтобы подобрать потерянные украшения, ее ярко-розовое платье развевалось вокруг нее при каждом движении.
“Ничего страшного, дорогая”, - ответил Джозеф, потирая лысеющую голову и сдвигая при этом венок из листьев Цезаря набок.
Холден не смог сдержать смешка над нарядом Эйприл теперь, когда он по-настоящему посмотрел на нее. Она воспользовалась своим историческим статусом, чтобы надеть все украшения, которыми владела семья. Ее руки были увешаны драгоценностями. Жемчуг лежал поверх бриллиантов в окружении сапфиров, все переливалось серебром и доходило ей до локтей. Неудивительно, что она теряла их с каждым движением рук.
С каким джентльменом она свяжет себя в этом сезоне? До сих пор ее больше интересовало бальное платье, которое на ней было, чем джентльмен, с которым она кружилась в танце. Скоро это изменится. С темными волосами Ратледж и экзотическими глазами она была слишком хороша, чтобы долго оставаться незамужней. Ему придется присматривать за ней, пока он в Лондоне — за всеми своими кузенами, на самом деле. Не то чтобы он был против окружить себя своими очаровательными кузинами. В конце концов, Холдена Эллиса, виконта Стилингса, всегда окружала красота. Красивые дамы, красивая одежда, прекрасно обставленный городской дом. Он был известен этим.
Всегда была леди, жаждущая оказаться под его рукой и связать свое имя с его именем на время, во всяком случае, на короткое время. Его мысли вернулись к настоящему, когда лай щенка, с которым Джен играла на полу, и ее темные локоны заблестели в свете камина. По крайней мере, ему не нужно будет беспокоиться о ее существовании в обществе еще несколько лет. У него будут заняты руки всего с тремя леди Ратледж в Лондоне.
“Мэй, ты не входишь в роль. Жанна д'Арк никогда бы так не сказала”. Джун поправила очки повыше на носу, чтобы должным образом взглянуть на сестру.
“Я только попросила еще чая. Ты когда-нибудь носила доспехи? Они ужасно тяжелые. У меня прямо пересохло в горле от усилий ”. Мэй сдвинула свой нагрудник в сторону и глубже погрузилась в кресло.
Глаза Джун пробежались по одежде сестры, прежде чем пожать плечами. “Я просто не представляю Жанну д'Арк любительницей чая. И тебе нужно, по крайней мере, говорить с французским акцентом, если ты не собираешся попробовать настоящий язык. ”
 
“Ты тоже не в своем образе, Джун”, - ответила Мэй, наконец бросив доспехи на пол и потянувшись за чайником на столе. “Может, на тебе и постельное белье, но ты еще не сказала ничего глубокого”.
“Я Сократ!” Возразила Джун. “Я совершенно уверена, что он был самоуверенным”.
“Да, и он высказывал свое мнение на латыни”, - ответила Мэй с усмешкой.
“Это мертвый язык”.
“Именно”. Мэй улыбнулась и повернула темноволосую голову к сестре.
Внимание Холдена переключилось на Эйприл, когда она спросила: “Мама, все ли готово для бала?”
Глаза тети Пенелопы наполнились счастьем от возможности участия ее дочери. “Всегда есть чем заняться, если ты свободна”.
“Нет”, - ответила Эйприл немного поспешно, прежде чем улыбнуться матери. “Я спросила только для того, чтобы начать выбирать платье. Я хочу сочетаться с декором, но не сочетаться с ним”.
Он услышал, как Мэй пробормотала что-то в свою чашку с чаем. “Почему это имеет значение? Оно будет выглядеть так же, как и все твои другие платья — розовым”.
Тетя Пенелопа нахмурилась в ответ, прежде чем снова повернуться к Эйприл. “Ты будешь выглядеть прелестно, моя сладкая. Только не забудь надеть маску”. Она просияла и сложила руки вместе. “Я уже попросила Сару подготовить мою к этому событию”.
“Значит, в этом году будет бал-маскарад?” Спросил Холден, не подозревая об изменении планов, поскольку прибыл в Торрент-Холл только этим утром.
“Да, я забыла упомянуть об этом факте? Я очень надеюсь, что у тебя есть с собой маска. Если нет, мы можем найти для тебя что-нибудь подходящее”.
“Так получилось, что я захватил с собой одну”. Он давно обнаружил, что, оставаясь у Ратледжей, стоит быть готовым ко всем неожиданностям в гардеробе.
“О, превосходно!” Тетя Пенелопа вскрикнула, подпрыгнув, отчего ее костюм Клеопатры отразил свет лампы и разлил зеленые искры по комнате. Она замерла, наблюдая за Холденом, заставляя его напрячься в ожидании того, что может произойти. “У меня такое чувство, будто я забыла тебе кое-что сказать ...”
Тетя Пенелопа часто так делала. Она была яркой леди, хотя ее мысли часто блуждали в двух направлениях одновременно. На одной дорожке лежали блестящие маскарадные маски, а на другой - ее мнение о том, как Холдену следует жить своей жизнью. Он не возражал. На самом деле было приятно, когда о нем беспокоились. Он ждал, возвращая ей пристальный взгляд. Что будет на этот раз? Его светлые волосы отросли слишком длинно для моды? Ему нужно было как следует питаться или меньше пить?
“Леди Райтуорт заходила вчера на чай, пока тебя не было”.
“Райтуорт”, - повторил он, пытаясь вспомнить имя. “Это та, с крючковатым носом?”
“Нет! Она довольно красива, но это не имеет значения”. Тетя Пенелопа отмахнулась от комментария тыльной стороной ладони. “Она спрашивала о тебе, хотела знать, будешь ли ты вращаться в обестве в этом году, раз уж ты вернулся в страну. Я заверила ее, что ты это сделаешь ”.
“Зачем ей знать мое расписание? Я даже не совсем уверен, о ком мы говорим”.
“Я думаю, она положила на тебя глаз из-за своей дочери. В этом году она представляет ее обществу. Эванджелин, я полагаю ”.
Мэй ахнула. “Это ужасно несправедливо с ее стороны. Она должна сосредоточить свои усилия на Сью, которая и так почти на полке. Теперь, когда дебютирует Эванджелин, у Сью не будет ни единого шанса. ”
Эйприл набросилась на сестру с надменным видом “Я намного старше и мудрее тебя”. “Мэй, ты не можешь заставлять джентльменов танцевать с такой очевидной дурочкой, как Сью. Знаешь, некоторых леди вполне устраивает жизнь старой девы. Леди Райтуорт не может сделать из своей старшей дочери бриллиант первой пробы так же, как я не могу испечь из муки пирог.
“Ты когда-нибудь ходила на кухню и пыталась испечь торт? Что прекрасно доказывает мою точку зрения, просто чтобы ты знала”. Мэй скрестила руки на груди и нахмурилась.
Тетя Пенелопа вмешалась до того, как кто-то подрался, что она делала так часто, чтобы не расстраиваться из-за этого. “Девочки, не наше дело вмешиваться в то, что происходит в доме Гринов. Леди Райтуорт может заботиться о своей семье, как ей заблагорассудится. Я заговорила об этом только для того, чтобы сообщить Холдену, что о нем говорили вчера за чаем. ”