Темный маг (СИ)

По ногам ударил пол, в грудь хлынул воздух, рядом звякнули ящики с посудой. Эльфийка устало опустилась на пол, закрыв глаза. А когда открыла, пожалела что вообще вернулась... Она оказалась в их с Нэлем комнате далеко не одна. Напротив, в кресле, сидел маг – сидел очень расслабленно, закинув ногу на ногу, устроив руки на подлокотниках. Лицо скучное, ничего не выражающее, взгляд блуждающий – при чем блуждал он куда угодно, но старательно миновал эльфийку. По левую руку темного, на полу, лежал ее фамильяр, по правую, тоже на полу, сидел Рос. Взгляд мальчишка не прятал, и Нэссе ясно виднелась там усталая укоризна.
– Где ты была? – Армантинэль смотрел куда-то за окно и Нэссе становилось отчётливо холодно от ледяного спокойствия супруга, по вискам которого медленно ползли, вздуваясь, черные вены.
– Посуду покупала, – осторожно ответила девушка, уже понимая, что грядут громы и молнии. – Рос, иди, пожалуйста, к себе.
Парнишка, воспользовавшись тем, что наставник никак не прореагировал на эту просьбу, быстро шмыгнул за дверь – холод он тоже ощущал, равно как черные вены – видел. И поспешил доучить урок, незавершённый вчера. Рука у Нэля была тяжёлая, это мальчишка усвоил прочно.
– Я не спрашивал, что ты делала. Я спросил, где ты была.
– Тебе привет. От Араны. И не нужно разговаривать со мной в таком тоне, – резко огрызнулась девушка, выпрямляясь и отходя к окну.
Нэль молча буравил взглядом спину эльфийки, а после поднялся и, надрезав запястье, принялся выводить прямо на стенах и полу неприятные, похожие на давленных жуков, руны...
– Ты хоть представляешь себе, что я испытал, когда перестал тебя чувствовать? – Нэль все ещё рисовал на стенах – неровно, потеками, изредка морщась, когда приходилось подновлять порез. – Это значит, что ты либо в другом мире, либо мертва. И я знаю, что у тебя не хватит сил пробить ткань миров, – мужчина закончил, убрал нож, обернулся, скрестив руки на груди. И впервые посмотрел на эльфийку – страх и злость, алые всполохи сменялись золотистыми, после зелёными и все шло по второму кругу. – Я едва не убил градоправителя, я считал тебя мертвой, понимаешь? – сквозь вечную маску невозмутимости пронлянуло истинное лицо, исказившееся болью. – До тех самых пор, пока не примчался твой фамилиар. И, раз он жив, то и ты тоже. Тогда я стал думать, кому нужно твое похищение. Я связался с дядей, я... Нэсс! – темный подошёл к эльфийке в плотную и обхватил ее лицо руками, заглянув в глаза. – Никогда больше так не делай!
– А рядом быть не пробовал? – Нэсса сама не ожидала, что станет огрызаться. – Мы приехали сюда для чего? Что бы ты умотал непонятно куда, непонятно для чего?
Маг дернулся, как от пощёчины, выпрямился, развернулся и ушел к окну, встав там и скрестив руки на груди.
– Что сказала Арана? – голос был уже совсем другим. Сухим, строгим, сдержанным. – Эти знаки, – короткий кивок, на испорченные кровью пол и стены, – закрыли нас от слежки. Ненадолго.
И в правду – часть рун уже дымились, исчезая.
– Она сказала, что в измерении богов что-то намечается. Собирается сила, – эльфийка отбросила обиду в сторону. Временно. – Что боги, видимо, решили нарушить ваш уговор и лишить твою душу тела несколько раньше. Арана советует поторопиться, что бы там не замышлял. Кроме того, она настойчиво советует не лезть туда, куда ты собрался лезть. Сказала, что за этим стоят большие люди и ты им не ровня. Все. И, ну это так, к слову, твоя любовница меня ни о чем не спрашивала – оглушила, запихнула в экипаж, а после точно так же не поинтересовалась мнением, утащила в межмирье. Так что с нее спрашивай, не с меня. И случай представится. На шестую ночь от этой, выйди в полночь в сад. Она поможет поймать того, кто за тобой следит. Считает, что он будет полезен. Теперь можно мне умыться и лечь спать?
– Разумеется, – все тот же холодный, спокойный голос.
И Нэссе вдруг стало стыдно.
– Ну, прости, я правда не хотела исчезать. Но, признай, что и ты не прав, – она глянула упрямо, принимаясь перебирать свои малочисленные, пока ещё, вещи.
 
– Признаю, или не признаю, ничего не изменится, – холод из голоса пропал. На его место пришла колоссальная усталость. – Просто, есть вероятность, что пять лет назад по моей вине казнили невиновных. И до вчерашнего дня я об этом даже не подозревал, – маг покосился на исчезающие со страшной скоростью руны. Осталось, может, штук пять или шесть. Из тридцати. – Но об этом позже. Давай поговорим дома, там надёжнее. Я услышал все, что ты сказала, спасибо. Это действительно важно.
На этих словах, мужчина подошёл и просто обнял девушку со спины, уткнувшись носом в макушку.
– Я так устал, Нэсс... Я так страшно устал... Все чаще хочется опустить руки и просто дожить. Я всю эту проклятую жизнь гребу против течения. И сил уже нет, и воздуха не хватает.
– Риниэль говорит, что ты не принимаешь мир, а мир не принимает тебя, – Нэсса вздохнула. – Мне будет больно. Если ты уйдешь.
Армантинэль выдохнул и ничего не ответил – исчезала на глазах предпоследняя руна.
****
Пять лет назад.
Над столицей плыл ослепительный полдень. Армантинэль стоял у окна в гостиной городского дома графа Олитера. Он старался не поворачиваться лицом к комнате, старательно изображая интерес к происходящему за окном. А там не происходило ровным счётом ничего – пустынный, хоть и ухоженный сад, спящий на дорожке кот и... все.
А за спиной смотреть было на что. Но не хотелось. Каким бы хладнокровным ты себя не считал, как бы не привык к смерти и трупам, видеть мертвеца, которого считал своим другом и который в последние часы жизни явно подвергся пыткам – тяжело. Маг все оттягивал и оттягивал момент, когда ему придется обернуться и заняться делом – обыскать тело, комнату, дом, вызвать светлых и сообщить в Особый отдел, подчинающийся лично королю, потому что убийство дворян в столице – их пререготива. Ему все казалось, что это – сон, дурной и затянувшийся. Сперва стали исчезать люди с окраин: мужья, сыновья и братья не возвращались после выхода в море, с ночных посиделое в кабаках и даже после похода на рынок – пропадали, как и не было никого. Затем стали исчезать женщины, девушки и даже девочки, лет с десяти. И мальчики, кстати, тоже. Потом стали исчезать дети торговцев – юноши и девушки лет от чтернадцати и до двадцати. Затем напасть коснулась и дворян. К тому моменту, как всполошились в верхних слоях общества, стражники (тоже переодически исчезающие) уже не выходили в ночной дозор менее, чем по пять-шесть человек, и работающие с ними маги (такие как Нэль) уже давно сбились с ног. И, если пропавшие бедняки мало кого волновали, то дворянство всколыхнулось и, при поддержке торговых рядов, были устроены настоящие облавы. Город и окрестности подняли с ног на голову, но... Ничего стоящего не нашли. Армантинэль в этом не участвовал, убежденный что сотенной толпой на охоту не ходят – от поднявшегося переполоха из лесу сбегат даже деревья, что уж говорить о дичи. Светлый маг Айлис же, считал иначе, с энтузиазмом присоединившись к прочесыванию города. Тогда-то темный и обратился к графу Олитеру, своему давнему знакомому, ещё с детских лет – постоянному заказчику у отца. Какой бы скотиной не являлся последний, амулеты, артефакты и настои – делал на совесть. Армантинэль решил идти иным путем – он был уверен, что искать надо в порту и, пока народ развлекался разнося столицу на камушки, маг, взяв в помощь личных слуг графа, отправился к причалам. Сам граф, собрав своих людей, ждал лишь сигнала, готовый ко всему. И лишь изредка улыбался в усы, представляя, как теперь от его людей шарахается народ – слуги, вылили на себя столько благовоний, что находится с ними в одной комнате стало невозможно. Десяток крепких парней под руководством мага стали "прочесывать" порт, но при этом каждый из них не должен был покидать строго отведенное место – по сути, Нэль привел на пристань десяток живцов, надеясь, что хоть один из них да окажется "съеденным".