Куда ведут все карты (СИ)
Им всем было весело, спокойно, и даже строгие комендантши закрывали глаза на то, как ученицы выскальзывают из своих кроватей и вереницами тянутся в чужую комнату, откуда могли выйти только к завтраку; что с кухни пропадают чайники, заварники и кружки, а с ужина девушки уносят в салфетках и платках подозрительно много пряников, пирогов и бутербродов. В такие дни ученицы были дружны и едины, как никогда.
И сейчас, когда их было всего двое, а они всё так же в полутьме, тёплой от свечей и гирлянд-звёзд, сидели с кружками горячего чая и ухаживали друг за другом, Лиз с улыбкой вспоминала школьные девичники. Агата, вся в ленточках, делала ей массаж пахнущим эфирами и апельсинами маслом. Рассказывала, как ухаживает за ней молодой барон Ирвинг. Вздыхала о том, что Лиз так и не нашла себе никого, а ведь Марго когда-то нагадала ей очень серьёзного человека, встреченного буквально на дороге, который сможет дать Лиз то, что ей действительно нужно. А Лиз сама не знала, что ей нужно, и, видимо, поэтому никаких «серьёзных людей» на дороге ей и не встречалось.
— Обещаю, как только у меня кто-то появится, я обязательно тебе расскажу, — пообещала Лиз, расслабляясь под нежными пальцами подруги.
Агата улыбнулась, и их успокаивающий вечер продолжился, позволяя Лиз на самом деле отвлечься от неприятных мыслей о карте (они с Агатой приклеили её на наружное дно серванта в столовой), о Уильяме и проблемах, которые тот мог создать. Думая только о приятных днях в гимназии, Лиз отлично выспалась и спустилась к завтраку, радуясь ясному солнечному дню, готовая ехать в университет.
Агата, в этот раз в шёлковом ночном костюме, уже сидела в ярко освещённой выходящей окнами на крошечный внутренний садик столовой. Перед ней лежала утренняя газета, которую она никогда не читала, стояли чайник и тарелка с яичницей. Агата перебирала утреннюю почту. Половину она скидывала к газете — всё это должно было пойти в макулатуру. Другую откладывала более бережно: это могли быть и яркие листовки из интересных магазинов, и письма от поклонников, и какие-то приглашения. Сейчас в руках Агаты остался один конверт, который та рассматривала с некоторой неуверенностью.
— Доброе утро, — поздоровалась Лиз, придвигая свой стул к столу. — Это от барона Ирвинга? Приглашает к себе, а ты не уверена, готова ли принимать его ухаживания?
— Э-э, почти, — неловко улыбнулась Агата. — На самом деле это тебе.
И она протянула Лиз конверт.
Та приняла его, будто тот могло взорваться, или вызвать полицию, или навлечь страшный катаклизм лично на неё. На конверте было написано: «Элизабет Уэлфри, лично в руки», и Лиз была слишком уверена в том, кто адресат, чтобы просто взять и открыть письмо. Особенно после вчерашнего звонка…
— Хочешь, я открою? — предложила Агата.
Но Лиз мотнула головой и разорвала конверт. Уильям Айлс приглашал её на аудиенцию не много не мало в здание королевской коллегии.
— Ты ведь не пойдёшь к нему? — спросила Агата, всё поняв по обороту плотной бумаги с гербом.
— Не пойду, — ответила Лиз, скрутив официальное приглашение в трубу. — И вообще из дома не выйду. Скажу потом Монике, что действительно заболела.
Агата цыкнула.
— У меня сегодня не день — сплошные разъезды и ужины…
— Я переживу денёк в одиночестве, — сказала Лиз.
Агата посмотрела на неё с сомнением: не случится ли чего-то, не понадобится ли той помощь? Но Лиз отболталась. В конце концов, она взрослая девочка, справится со своими проблемами сама. Во время учёбы ведь как-то справлялась! Ну да, ну да, была пара случаев, когда Агата её выгораживала и одним своим обаянием сглаживала углы и смягчала сулившие стать серьёзными наказания, но ведь они уже не школьницы, а у Агаты есть свои обязанности. Опека Лиз в них не входила.
Не сказать, что Агата сильно успокоилась. До последнего она волновалась о том, что вдруг Лиз права по поводу звонков, и писем, и Уильяма. Но время подошло, и ей пришлось уехать, оставляя Лиз в несколько тревожном одиночестве. Приглашение в полицию так и лежало на столе, не тронутое с завтрака. Пэтти побоялась его убирать, а Лиз старательно игнорировала, но выкинуть пока не решалась.
До полудня она то читала, то сидела у окна, выходящего на задний двор, и бездумно пялилась на то, как ползут по небу облака. Любопытство гнало её к рисунку карты, но Лиз себя останавливала: пока не уляжется эта история с инспектором Айлсом, лучше карту не трогать вовсе. Всё равно её личное расследование зашло в тупик. Все записи о каменщиках, населявших Уиллоуз-криг, не давали никаких реальных зацепок, будто зацепок и не было! Лиз даже напрягалась и пыталась зарисовывать всё, что память подкидывала как возможные забытые символы. Но ничего не выходило…
— Что вы будете на обед, мисс Уэлфри? — спросила у неё Пэтти.
Лиз склонила голову на бок и пожала плечами. Есть совсем не хотелось, думать об этом — тоже.
— Тогда я подойду через час. Если что вы знаете, где меня найти, — сказала Пэтти и хотела уйти, но Лиз окликнула её.
— Пэтти! — Та обернулась. — Представь — просто представь, без какого-то смысла — тебе нужно нарисовать карту сокровищ, но очень замудрённую, чтобы её нельзя было разгадать без каких-то определённых знаний. Или просто что-то слишком заумное и хитрое. Что бы ты сделала?
— Ой! — Пэтти аж присела и серьёзно задумалась, прикусывая костяшки пальцев. — Я ведь даже карт не видела. Только туристические. Но в них всё понятно… Может… — Её взгляд забегал. — Может, зеркало!
Лиз сморщила нос. Зеркало она пробовала. Не то чтобы помогло. Может, будь это настоящая карта, смысл бы был, но на её поспешной зарисовке все возможные зеркальные шифровки могли безвозвратно потеряться.
— А ещё, — продолжила вдруг Пэтти, сверкая глазами, — я бы придумала шифр! И ни одно слово не было бы понятно без понимания этого шифра! А шифр нужно было бы разгадать.
— Какой шифр? — прищурилась Лиз. — Из символики местности?
— Да! Точно, точно! Вот спрятала бы я что-то в кухне, а шифр был бы из сковородок, представьте? На них, и на кастрюлях, и на ножах некоторых даже есть номера. И так расположение этих предметов вело бы… Ух! Но тогда нужно было бы держать кухню всегда в порядке. В одном и том же…
Пэтти сникла, понимая изъян своей идеи, а Лиз, наоборот, воспряла от осознания. Она просто искала не там! Карта была в Уиллоуз-криг на хранении, но клад был зарыт не там. Карта точно изображала другую местность, и нужно было искать символику оттуда! Боже! Лиз хлопнула себя по лбу. Почему она сразу до этого не додумалась. Надо будет в следующем году брать модуль по картам.
— Спасибо, Пэт, — сказала она, подскакивая к экономке и тряся той руку.
Пэтти захлопала глазами.
— Твоя идея отличная!
И Лиз побежала к лестнице, оставляя Пэтти всё так же недоумённо сидеть в столовой.
Лиз ворвалась в небольшую домашнюю библиотеку, куда за два года успела натаскать и своих книг, и упала на колени перед полками. Вытащила большой путеводитель и начала листать, сканируя взглядом страницы в поисках хоть каких-то символов, похожих на те, что были на карте. Множество графств и областей, отдельных городских предместий проносились перед взглядом, пока едва мелькнувший символ не зацепил взгляд.
Лиз отлистала пару страниц, которые успела перевернуть, и вскинула брови. Графство Колби, крошечное, загнанное куда-то вглубь страны и застрявшее между двумя большими соседями, не привлекало взгляд. О нём даже не вспоминали, там будто ничего не происходило вовсе, но сейчас со страниц путеводителя на Лиз смотрела та самая подпёртая двумя острыми невысокими горами шахтёрская деревушка, подписанная как Твин Шлив. Она будто и не изменилась с момента, как кто-то бурыми чернилами вычертил её на древнем пергаменте: всё те же низкие прямоугольные домики без прикрас, только обретшие объём от фотоаппаратов. Там были и леса, и поля, и полоса, которую Лиз, неудачно расположив рисунок, просто подписала «река». И что самое главное — те самые не дающие покоя символы. Они отдалённо походили на подковы, которые щедро использовал в орнаментах Уиллоуз-криг, но более узкие к горлу и сплюснутые снизу. На эмблеме графства Колби использовались те же самые оттенки синего, зелёного и бурого, и кажется, некие вензеля были теми самыми символами, которые Лиз не могла припомнить всё это время.