Крест и крыло
Поэтому сейчас Мечислав собирался объединить их силы.
Опасно?
Да! Очень опасно. При таких слияниях необходимо полное доверие более слабого – более сильному. Иначе могут быть самые разные неприятности. Более слабый партнер может запаниковать, нарушить стабильность системы и погибнуть. И утянуть за собой ведущего партнера. Но Мечислав не боялся. Его люди, его вампиры доверяют ему. А если и нет… у него есть очень прочная связь с фамильяром. Юля вытащит его откуда угодно. Даже если сама будет находиться за тридевять земель.
Марта повиновалась. Глядя на бледные пальчики с аккуратными розовыми ноготками, Мечислав никогда не подумал бы, что эти ладошки могут свернуть шею взрослому мужчине. Легко, как другие переламывают ветку ивы.
– Не бойся, – успокаивающе шепнул Мечислав. – Я не сделаю тебе ничего дурного. Ты это знаешь.
– Знаю, – Марта чуть расслабилась.
Всех своих вампиров Мечислав вытаскивал из больших проблем. И Марта не стала исключением. Ее полудетская внешность привлекла внимание одного старого вампира-садиста. Ему легко удалось инициировать девушку – и следующие тридцать лет Марта служила чем-то средним между сексуальной игрушкой и девочкой для битья. Попав к Мечиславу, первое время она шарахалась от него, как черт от ладана. Потом немного оттаяла и даже слегка влюбилась. А последние двадцать лет крутила роман с Борисом. И была весьма довольна жизнью.
Но по старой привычке побаивалась Князя.
– Закрой глаза и просто расслабься, – шепнул Мечислав на ушко вампирше.
И последовал ее примеру.
Сначала вокруг было прохладно и темно. А потом – потом все заискрилось нитями ауры. Темно-алый с вкраплением черных нитей и голубых полос – Марта. Где-то на периферии маячили цветные пятна связиста, шофера, охранников – он не отвлекался.
Он – направлял ЗОВ.
Марта звала – и Мечислав подхватывал ее слова, усиливал – и знал, сейчас его слышит каждый медведь в радиусе двух километров. И будет повиноваться.
– Придите ко мне, ко мне, ко мне, – шептала Марта. – Вы мои, мои, мои…
Сама она была очень слаба. И десятка красноватых щупалец, выросших из ее ауры, не хватило бы и на десять метров. Да и… кто бы ей подчинился.
Но Мечислав щедро делился своей силой. Он подхватывал нити зова, оборачивал их своей силой – и нес дальше. Это ощущалось как холодный, пронизывающий ветер, который раздувал слабый костер, подхватывал искры, разносил их по сторонам – и там тоже вспыхивали костры…
И Мечислав знал – сейчас все медведи, сколько бы их ни было, прекратили сопротивляться. И покорно шли к машине.
Он только надеялся, что ребята не оплошают. Их ведь еще надо связать, оглушить, распихать по машинам…
Тридцать шесть медведей. Девять – уже готовы. Остается двадцать семь. Справятся ли его ребята? Все ли медведи здесь?
Не надо думать об этом… надо звать… надо приказывать…
Идите ко мне, ко мне, ко мне…
* * *Мария Ивановна, бессменный вот уже двадцать лет руководитель комплекса «Трудовик», комсомолка, спортсменка, красавица и по совместительству – верховная бера стаи медведей, сидела у себя в кабинете и мрачно размышляла о превратностях жизни.
Может, и не стоило соглашаться на предложение Елизаветы?
Но Мечислав – это не Андрэ. С тем можно было как-то договориться. А Мечислав не только потребует подчинения в случае чего, но и найдет возможность его добиться. Еще как найдет.
Да и… Елизавета…
Мало кто знал о связи между этими двумя женщинами.
А связь была. Простая, как мычание. Так уж вышло, что верховная бера стаи уродилась нестандартной ориентации.
Лесбиянкой. И мазохисткой.
На этой почве ей было очень легко найти общий язык с Елизаветой. Та-то как раз любила пытать, унижать, мучить… а лесбиянка – под настроение она могла заниматься и женщинами. И Мария Ивановна просто периодически ездила в гости в соседнюю область.
Она возвращалась оттуда похудевшая, побледневшая, со свежими шрамами, но очень довольная и собой и жизнью. При этом сила у нее была. И большая. И занять первое место в стае ей было несложно. Боли она не боялась, она получала удовольствие…
Об этом никто не знал. Остальные медведи видели силу, злость, отсутствие страха боли – сложно бояться того, чем наслаждаешься…
Ее боялись и ей повиновались. И Маша правила в своей маленькой стае железной рукой. Иногда она оглядывалась на верховного бера, своего супруга, но не часто. Супруг ее слишком любил свою вторую медвежью ипостась и проводил в ней большую часть времени. Ему было не до дел стаи.
А вот Маше власть нравилась.
И когда госпожа попросила ее о небольшой услуге, Маша не сопротивлялась. А когда ей лично пообещали помощь и защиту – были позабыты последние сомнения.
Быть рядом с любимым человеком, получать от него знаки внимания – и иногда делить постель. Разве этого мало?
Маше хватало с лихвой.
Хватило бы. Если бы все получилось, как надо.
Но… пока ей отчиталась только одна группа. Вторая группа погибла. Хотя они и выполнили свою задачу. А третья – третья молчала. Юлия Леоверенская пока еще не явилась домой. И когда вернется – черт ее знает…
Медведице оставалось только мерить шагами кабинет и вертеть в пальцах статуэтку из нефрита – маленького медвежонка, вставшего на дыбы.
А потом она ощутила ЗОВ…
Вздрогнула, не веря себе, дернулась… но ее звали. Там снаружи. Звали упорно и настойчиво. Приказывали выйти и приблизиться. Повиноваться. Немедленно.
И сопротивляться…
Нет, пока она еще могла противостоять зову, но долго ли?
Нет…
Маша прикусила нижнюю губу. Решение пришло быстро, как всегда в минуты опасности.
Она выйдет. И пойдет. Кто знает, может, ей удастся что-то сделать с зовущей. Уйти-то она уже не сможет. Зов станет еще сильнее – и она вернется. Если бы вампир был в полной силе, она вовсе ничего не смогла бы ему противопоставить. А если она еще помнит себя и может стоять на месте – у нее еще есть шансы. Но кто это? Что? Как?
Маша не допускала и мысли, что Мечислав может обо всем узнать. Как?
Рано! Слишком рано! Недавно миновала середина ночи… даже если допустить, что он узнал, ЧТО произошло, он не должен был пока еще узнать КТО…
А зов становился все настойчивее. Он сводил с ума, приказывал, тянул к себе, заставлял подчиниться…
Маша собралась.
Вторая форма – форма медведицы. Шестьсот килограммов литых мышц, наполненных до краев хищной живой силой. Острые когти. И огромная зубастая пасть. Это в книжках мишка безобиден. В жизни же – это машина убийства. Даже более совершенная, чем человек. Разве что более порядочная – медведю и в голову не придет охотиться на человека стаей.
И этот клубок меха одним прыжком махнул через окно.
Маша видела машину, ощущала вампиршу внутри… сейчас она доберется до нее и…
Задняя лапа запуталась в чем-то.
Маша дернула ей, но…
Что-то острое укололо в ляжку, легко пробив толстую шкуру.
Яд?
Нет, такого милосердия ей не дождаться.
Снотворное.
Еще один укол.
Только сейчас Маша поняла всю подлость вампиров.
Они пришли не драться, а охотиться. Они выманили медведей зовом. А снаружи их ждали сети, способные замедлить продвижение, и охотники, вооруженные шприцами со снотворным.
Голова уже начинала мутиться. Медведица сделала еще один рывок, но все было бесполезно. Лапы подогнулись, и Маша упала навзничь, ощутимо ударившись мордой о грязный асфальт.
Последней мыслью было, что она-таки подвела свою хозяйку.
* * *Мечислав посмотрел на медведей. Двенадцать штук. Упакованные в сети, серебряные ошейники и наручники по полной программе. Не какие-нибудь хлипкие американские наручники, нет. Настоящие кандалы. Из тех, которые не разорвешь, будь ты хоть медведь, хоть дракон.
Хорошо. Вся правящая верхушка, верховные бер и бера, их помощники и даже помощники помощников здесь. А остальные пусть пока останутся на свободе.