Падение (СИ)

— Я не уверен, есть ли смысл в этом извинении, ведь это было так давно, — я улыбнулся понимая, что если бы она всё ещё желала бы чего-то плохого, то сейчас не сидела бы здесь.
— Иначе бы убежала. Возможностей было предостаточно, — она прислонилась ко мне. Она сильно изменилась за последнее время. — Не знаю точно, почему я это говорю сейчас, когда смысла в этом нет.
— Возможно, но если тебе от этого стало легче, то это не было зря.
— Спасибо, что выслушал, — после этих слов она поднялась и была неожиданно готова уйти, как всегда, но остановилась. — Всё же, ты не изменился. Рада, что тебя не терзают те же сомнения, что когда-то меня. Пойду поговорю с людьми. Надеюсь, они смогут простить за содеянное. Но только прошу, не встревай в это. Не хочется быть лишь тенью тебя.
— Как пожелаешь. Спасибо, что поверила в меня, — Кире, судя по лицу, стало легче после этого разговора. Ну а у меня появилась пища для размышлений о своём положении.
— И да, — жрица немного засмеялась, — не надейся, что ситуация в мире как-либо повлияла на твои тренировки. Думаю, скоро можно будет приступить к ним.
— Ох, — вздохнул я, поднявшись с дивана, — а я уж размечтался, — шутливо сказал.
— Да уж, — она развела руками. — Как говорила когда-то, я убила бы того, кто оставил такого перспективного псионика в столь печальном состоянии.
— Ты ещё говорила, что моё проклятие сильнее твоего, хотя в это верится с трудом.
— Не путай умения и силу, — она развернулась и обратно подошла ко мне. — Я не дотягиваю до силы избранных, но ты вполне можешь. Главное научиться контролировать это всё.
— Тебя этому учили с детства, а меня только и делали, что сдерживали и толко ты взялась за это дело.
— Возраст не главное, когда есть желание. Не поверишь, но знала я одного человека, который несколько лет прятался на руинах своего города и после освобождения планеты был в таком печальном состоянии, что если бы не увидела это вживую, никогда бы не поверила, что смог не просто стать членом общества, но и полноценным избранником жестоких богов.
— Говоришь так, будто много времени провела с этим везунчиком.
— Так и есть. Достойный уважения. Но давай не будем вспоминать прошлое. Если будет нужна помощь жрицы Иерихона, то ты только скажи. Надеюсь, моего красноречия хватит чтобы успокоить народ и донести до них, что мы ничего плохого не желаем.
— Это будет сложно на фоне того, что мы пришли к ним с войной.
— Гражданская война, она такая, — Кира пожала плечами.
— Надеюсь, что до гражданской не дойдёт. Иначе будет такой хаос… Я себя не прощу, если такое случится.
— Боишься что народ начнёт резать друг друга по самым мелочным причинам на фоне гражданской войны? Понимаю. В Иерихоне такое, вроде, намечалось, но обошлось.
— Да, боюсь, — вздохнул. — Восстание слишком рискованная затея. Я такое никогда бы не инициировал по своей воле. Надеялся всё сделать мирным способом. Сейчас же ничего не остаётся, кроме как победить пока не стало поздно.
— Ладно, — Кира посмотрела мне в глаза, — ещё раз спасибо. А я пойду, но должна признать кое-что. Моя каюта намного приятнее старой, за что отдельная благодарность.
После этого разговора я ещё какое-то время посидел в одиночестве, обдумывая всё, но Ара, внезапно, попросила прийти на мостик, что я и сделал.
На голографической карте планетарного вторжения ситуация обстоит не слишком хорошо. Противник хорошо окопался и сумел сильно замедлить продвижение наших войск. Ненавижу джунгли, а здесь они покрывают половину планеты. Мы несём серьёзные потери, а бои в лесах не позволяют помочь авиацией. Можно, конечно, выжечь все леса фосфором и этим самым лишить противников какого-либо укрытия, но я не могу решиться на подобное. Это значит чудовищный урон по биосфере и жестокую смерть от удушья всех в зоне поражения. После фосфора даже дышать нечем. А в глазах населения мы будем словно имперцы.
Пришлось приказать силам остановить наступления во многих направлениях и уйти в оборону пока не прилетит подкрепление, которое так обещал Велериум. Пусть новые солдаты будут на голову ниже моей армии, но они могут удерживать позиции в то время, как более опытные бойцы смогут устраивать блицкриг. Главная проблема в том, что нас намного меньше, чем противников. Население пока встречает неоднозначно, но могло быть хуже. Если устроить на захваченных зонах уровень жизни выше, чем в регионах противника, то народная поддержка гарантирована, а без неё захват планеты не представляется возможным. Федерация с Империей это решает просто репрессиями и властью страха, но подобные методы не для меня.
 
В общем, этот мир джунглей континентальный и площадь суши примерно равна океану. Население около миллиарда граждан, которое сильно разбросано по двум самым большим материкам. У противника огромный потенциал для развёртывания войск и скрытных ударов по инфраструктуре моей армии. Учитывая это, я и отдал приказ обороняться. Война это не просто приказ взять позицию. Это буря в океане, где нужно учитывать каждую мелочь чтобы корабль остался на плаву. Здесь без подкрепления никак, ведь большие потери наверняка подорвут боевой дух солдат.
Планетарное вторжение всегда сложная и дорогостоящая операция. Главное отличие от войн прошлого, где одно маленькое государство нападало на другое, в том, что противник — вся планета. Всегда победа за тем, кто контролирует орбиту, ведь тогда можно безнаказанно бомбить любую точку на карте. Но территория, которую нужно захватить, очень большая и это в лучшем случае затянется на долгие месяцы, пока силы нападающих полностью не установят свой контроль. И это при условии, что высадка войск произошла по всей площади планеты.
У меня была одна кампания, что затянулась на три года. Это был сущий кошмар для населения имперского мира. Население встретило нас враждебно, что сильно усложнило задачу. К тому же, это не просто периферическая планета, а административный центр сектора, который на тридцать процентов уже превратился в экуменополис. Городские бои это самое сложное, а здесь почти треть планеты в городах, что расползлись на тысячи километров.
Ввиду исключительной важности системы, Империя делала всё возможное чтобы вновь вернуть её под свою железную руку. Время от времени ситуация на орбите кардинально менялась. То мы, то имперцы перехватывали контроль и заставляли друг друга отступить и всё это время бой параллельно продолжался на самой планете. Никто не был уверен в победе. То мы, то имперцы устраивали орбитальные бомбардировки, высадки подкреплений и прочего. На орбите скопилось столько космического мусора, что он начал представлять опасность даже для флота, не говоря уже о спутниках, которые превратились в решето.
Тогда погибло много солдат Федерации, но эти цифры не шли в сравнение с тем, что потеряла Империя. Многомиллиардная колония лишилась большей части населения, которое сражалось вместе с регулярной армией. Вместо городов руины, а леса превратились в обгоревшие стволы деревьев, что возвышаются посреди проклятой земли. Воздух во многих регионах оказался отравлен, а это ведь никто не использовал ядерное оружие. В конце-концов я предложил отступить и в Совете одобрили это решение. На восстановление планеты пойдёт намного больше ресурсов, чем она сможет произвести. Впрочем, я тогда был более радикальным и считал имперцев с иерихонцами нелюдями, которыми их показывала пропаганда. "Не люди они и нет у них имён". Пред уходом мой флот прошёлся всем своим ядерным арсеналом по уцелевшим объектам инфраструктуры и мирному населению. Тени этого прошлого до сих пор не дают мне покоя. Они стали первым толчком, что заставил отказаться от прошлых взглядов и измениться в лучшую сторону.
  
Глава 22: Другая сторона
 
"Переломным моментом войны Империи Трей с ОФЧ стало изобретение прыжкового двигателя. Всего одна разработка полностью поменяла порядок и позволила Федерации перейти в наступление, не боясь застав по другую сторону квантовых врат. Ввиду нового изобретения сильно поменялась военная доктрина Федерации. Действия стали более агрессивными и при этом всё начало полагаться на скорость, нежели огневое преимущество. Намного легче разделить флот противника и уничтожить по частям, нежели когда он собран. Небольшие рейдовые группы отправляются атаковать ключевые узлы инфраструктуры противника, что вынуждает его разделить силы."