Академия для старшей дочери графа. Часть 2 (СИ)

Так. По потрясенному взгляду Императора, Сиерлена и, как ни странно, отца, я поняла, что они втроем, ни сном, ни духом, как говорится о том, что это за ”катализатор” такой. А вот ректор, Хамлер и моя мамочка очень даже в курсе. И Сиерлен еще опасался моего предсказуемого, и совершенно не коварного отца?
— Во первых, мазать этой гадостью ни Рлена, ни себя я не буду, мам. Так как к ритуалу снятия проклятия катализатор не имеет никакого отношения, — спокойно пояснила я маме.
— А потом ты и остальные займитесь ”водными процедурами” и смоете этот ”катализатор" полностью. Пока хотя бы капля этого яда на ваших руках имеется, к Сиерлену и ко мне вы не подойдете ближе, чем на пару метров, иначе будете парализованы, — с улыбкой уточнила я, глядя на Хамлера.
— Ты повзрослела, девочка моя, — задумчиво сказала мама.
— Мам, давай мы с этим потом разберемся, — поморщилась я.
Очень хотелось устроить истерику, но я боялась, что Сиерлен догадается, что тут чуть-чуть не произошло и его тогда опять не заставишь снять проклятие.
— Просто учти, что это последнее предупреждение, и если ты задумала что-то еще, лучше сразу забей на этом. Все гораздо хуже, или лучше, чем тебе кажется (это с какой стороны смотреть). Может, поначалу нас с Сиерленом и тянуло друг к другу из-за связи Истинных. Но сейчас, боюсь, нас связывает нечто большее, чем просто привязка друг к другу. Я люблю Сиерлена и два древнейших артефакта нашего мира признали нас своими родителями, Галактион и Лабиринт, — сказала я с вызовом.
Некоторое время я любовалась потрясёнными физиономиями родителей, пораженной миной Императора и растерянной — ректора Академии. А потом пояснила: ”Я надеюсь, ты понимаешь, что это значит?”
О да! Мама понимала.
Расторжение связи Истинных невозможно… но есть исключения. И этим исключением попыталась воспользоваться моя мамочка. Ну не приглянулся ей Сиерлен почему-то. И ломала бы она комедию передо мной поджидая подходящего случая для того, чтобы разорвать связку аур Истинных… но поспешила. Поторопилась.
А теперь, уяснив, что на нашу с Рленом связь Истинных помимо всего прочего завязаны не просто наши с ним семейные узы, а и некоторое количество детей, которые не просто потомки, а на минуточку замечу — древние артефакты… мама сообразила, ЧТО могло произойти по ее вине и тихо сказала: ” Отец не знал. Вина целиком моя".
Угу. А то мне от этого легче, что проблема с мозгами на этот раз прерогатива мамы, а не папы.
Но мама не была бы моей мамой, если бы не попыталась оправдаться.
— Если бы только рассказала чуть раньше, о том, что Вы были избранны стать родителями древних артефактов, — заявила она мне буквально через минуту.
— Так. Мне нет дела, чья это была идея. Прекращаем ломать комедию. Моем руки. Потом снимаем проклятие с Рлена, — рявкнула я.
— Каэри, почему ты настолько в ярости? — спросил Сиерлен изумленно.
Походу, Рлен так и не понял, что именно только сейчас чуть не произошло. Я старалась об этом не думать, а у него были не настолько серьезные познания в ядах, как были у меня.
— Каэри, встань в центр звезды. На луч встану я, — вдруг сказала Тайри.
— Поясни? — изумилась я тому, что золотая решила вмешаться в процесс снятия смертельного проклятия.
— Я равный Эльвиканте по силе маг. А Рлену понадобится кто-то, кто ослабит боль. Артефакты не имеют права вмешиваться, когда меняются судьбы мира. А Вик… постоянно думает об этом проклятии, и винит себя, что не сумел привести Сиерлена еще вчера. Если я помогу Рлену, он перестанет изводить себя. И меня заодно. И отдам долг жизни вам обоим. Хотя бы один из трех, — Тайри смущенно улыбнулась.
— А боль как снимать? — тихо спросила ее я, — Рлен вчера вечером устроил мне шоу, и капельницу с обезболивающим я так и не проверила на практике.
— Постарайся просто сжать время для Сиерлена, как вчера сделал Галактион, — пожала плечами Тайри, — Ты пространственно-временной магией владеешь лучше меня.
 
Вот так мы оказались в центре магической звезды, начерченной в малом зале вдвоем с Рленом. Теперь этот зал будет в Академии ритуальным, остатки магии впечатаются в стены, пол, окна…
Сиерлен — раздетый до пояса, в одних штанах, босиком, сидел за столом на стуле (где мамочка такую утварь достала только, не иначе обнесла какой-то трактир на предмет образчика мебели).
Мысль о том, как моя мама-графиня прикупила стол и стул в трактире и переместила их в портал на глазах у простых работяг вызывала улыбку. Тем более, что я была не уверена, что она мебель прикупила. Могла и запугать трактирщика тем, что этот образчик мебели проклят вместе с таинственным принцем из черных драконов, так как учавствовал в наложении проклятия и поэтому будет нести заведению несчастья, пока проклятие с дракона не снимут… вместе с проклятием, наложенным на мебель. С мамочки станется, она у меня экономная. А крестьянам много ли надо, чтобы перепугаться? Мама — известная магиня-проклятийница. Если она говорит, что мебель трактира проклята — значит так оно и есть. Иначе ей не зафига этот стол не сдался, как говорила моя любимая подруга, пока мы с ней учились в медицинском. Что-то меня на воспоминания потянуло. И это даже заметила мама.
— Каэри, не теряй фокусировку, так как проблема боли в процессе снятия смертельных проклятий — основная. А твой Избранный терпеливостью уж прости не отличается, — попеняла мне матушка.
Э? В этом — вся матушка! Раз не получилось разорвать нашу с Рленом связь — так хоть унизить на людях получилось.
Одной фразой — два дела сделано. Во-первых — ушат воды на меня. Не о том думаю, во время подготовки к довольно опасному магическому ритуалу. И, во-вторых — намек на то, что Рлен недостаточно мужественен для дракона.
Вон как мальчишка покраснел до корней волос, едва сдерживается, чтобы чем нибудь не приложить ”любимую тёщу". Но зато злость на мою маму полностью растворила страх Рлена в абсолютной, ничем незамутненной ярости.
— Спасибо, матушка, — на этот раз без сарказма прошептала я, — Сиерлену придется сейчас бороться со смертельным проклятием. Лучше, если в процессе ритуала будет учавствовать не насмерть перепуганный мальчишка, боящийся боли, а до состояния бешенства озверевший дракон, который еле сдерживает свою ярость.
А уж выбешивать моя мамочка умеет не хуже своих магических ритуалов.
Я взяла Рлена за плечи, заставляя его смотреть мне в глаза.
Рлен вместо того, чтобы как обычно переживать из-за того, что ”сейчас будет больно" пытался прожечь в моей маме дыру… (хорошо, что только взглядом, а не в стиле ”я — огнедышащий дракон, а она — живая тёща).
Я взяла Рлена за плечи, заставляя его смотреть мне в глаза. Постепенно его взгляд фокусировался на мне, а ярость, вызванная мамой, угасала. А не нужно было, чтобы угасала…
— Рлен, продолжай злиться! На моего отца, на мою маму, на ректора, и на того идиота, что наслал смертельное проклятие. Только не отпускай ярость. Она делает слабее проклятие.
— Я… не могу чувствовать ярость, Каэри, когда ты рядом. И я не могу злиться на твоих родных, даже если они поступают неправильно, когда перед глазами у меня ты, — устало сказал дракон.
— Нет, так дело не пойдет. Не получилось черпать силу в ярости? Используй любовь. Вспомни, что если погибнешь ты — погибну и я. Что ты сейчас борешься не только за свою жизнь — но и за мою, — сердито ответила я Сиерлену.
И поняла, что в отличие от мамы, выбрала правильную стратегическую линию. Сражаться за себя Сиерлен до конца бы не стал, в глазах дракона когда я взяла его за плечи светилась бесконечная усталость, ведь проклятие сопротивлялось, старалось сделать Рлена слабее.
 
А вот сражение за меня, за мою жизнь… это дракон не проиграет ни при каких обстоятельствах… не только ярость сильнее страха. Любовь — тоже сильнее…
Сиерлен сцепил зубы и посмотрев на Императора кивнул ему. Видимо, Рлен уже знал, кто должен подать сигнал о начале ритуала.