Оборотные цветы (СИ)

Наконец, вырвавшись из кошачьего плена, встала на ноги и прошлёпала в ванную комнату. В отражении на меня смотрело измученное бледное лицо с глубокими тёмными глазами. Всю кожу покрывали алые царапины. Памятный знак о том, что не стоит беспричинно разбивать окна в эльфийском дворце. Даже если вам этого хочется. Ищите способы проучить ушастых более гуманные, для себя, в первую очередь. Змееглазу вот всё нипочём. Заживает, как на собаке... змее, вернее, поправила себя. А я буду ещё неделю радовать окружающих своим видом. Можно подумать, что это мной стёкла выбивали.
Забинтованные руки нещадно саднили, словно крошечные осколки всё ещё оставались внутри. Но это уже было не так. Ночью падшие помогли мне, вытягивая магией крохи стекла из кровоточащих ран, а я молча терпела, сжав зубы.
Волосы цвета вороного крыла опускались уже ниже талии, их также любезно вчера расчесали, применив бытовые чары. Теперь они чёрными прядами окутывали мою фигуру. Наверное, я даже больше походила на привидение, нежели мои ночные помощники.
На столе стоял любезно приготовленный завтрак, а на тумбочке лежал коричневый свёрток, скорее всего, с одеждой. Самым забавным было то, что в краткие промежутки беспокойного сна, я не уловила чьего-либо присутствия. Всё выглядело так, словно никто не заходил в комнату. Дверь была закрыта изнутри, да и Лютик не беспокоился. Хитро скосила глаза на пушистика, который мирно развалился на середине кровати, занимая большую её часть, и вылизывал свою лапку. Скорее лапищу — размером с мою голову. Теперь я не смогу поднять его на руки, только если не захочу быть похороненной под пушистым задом. Барс после исцеления гонялся полночи за падшими, но в итоге осознал, что играть в догонялки с ними крайне неинтересно, почти так же, как и кусать равнодушных призраков. Даже визуально материализовавшуюся верхнюю часть туловища падших сцапать было невозможно.  Зато клянчить у них еду — вполне. Чем он, очевидно, и занимался вплоть до самого утра. Лютик — друг призраков, — произнесла мысленно и пожала плечами. Почему нет? Это первые существа, накормившие его досыта.
Подошла к тумбочке и развернула свёрток, тут же поморщившись. В нём оказалось алое платье с открытым верхом и туфли, которые оказались точно впору. Однако предложенный наряд пришёлся мне не по душе. В Оленьем Логе только маленькие девочки носили платья, да и то в самую тёплую пору. И, разумеется, они были в разы проще. Здесь же дорогая атласная ткань переливалась всеми оттенками красного в лучах утреннего солнца, а на туфли с небольшим каблуком я вообще косилась подозрительно. К чему такой вызывающий цвет? Убийцы наверняка поджидают меня в городе. Кричащий алый явно не поспособствует маскировке. В конце концов, в департаменте кто-то проникнет в мою голову, вскрыв её, словно консервную банку.
Тяжело вздохнула и закрыла глаза руками. Впрочем, всё равно. Какая разница, что на мне надето. Это не изменит моих воспоминаний и не исправит того, что случилось. Просто случайный свидетель, который даст показания по доброй воле или же без неё, а затем может идти на все четыре стороны.
Прохладная ткань приятно скользила по коже, заставляя покрываться её мурашками. Выдохнув, провела руками по вырезу платья. Возможно, это проделка падших, потому что единственное с чем сочеталось платье — это царапины на лице, а обнажённые предплечья позволяли насладиться забинтованными руками, походившими на самодельные дамские перчатки. Расчесала волосы замысловатым гребнем и оставила распущенными. Пусть хотя бы немного они скроют излишне обнажённое тело. Не понимаю, зачем весь этот маскарад, но стоило признать, что платье на фигуре сидело идеально. Подчёркивало тонкую талию и юбкой-солнцем опускалось в пол. Если бы не обстоятельства, то я даже бы рискнула сказать, что никогда ещё не видела себя такой красивой. Но моё отражение продолжало хмуриться, и в голове всплывал только один вопрос: у кого это в поместье такой точный глазомер? Ладно, с этим разберёмся потом.
— Потом выспишься, кроха, — обратилась к Лютику, — нужно поскорее закончить всё это.
 
Кот лениво обнажил клыки в сладком зевке и нехотя последовал за мной.
После вчерашнего перемещения василиск больше не появлялся, но, зная безупречное чутьё стража и его верных слуг, сомневаться в том, что он узнает о нашей готовности, не приходилось. Выйдя из спальной комнаты, направилась в сторону парадной, ориентируясь по памяти. Барс вальяжно вышагивал впереди, указывая дорогу. Комната была пуста.
— Хозяин скоро будет, — прошелестело за ухом.
Вздрогнув, резко обернулась и уставилась в мертвые остекленевшие глаза падшего.
— Благодарю.
Отступила на пару шагов, не спуская с призрака пристального взгляда. Даже с этого расстояния я чувствовала затхлый запах сырого помещения, который исходил от него, и чуждый живому существу холод. Как Лютик только мог принимать от них пищу?
— Ссая, ты вовремя. Нас уже ожидают.
Шерсар спускался по лестнице, застёгивая манжеты на рукавах. Он надел чёрный костюм, который удивительно ему шёл и собрал волосы в низкий хвост. Невольно я залюбовалась его статной и мощной фигурой.
— Ты в порядке? — Страж подошёл почти вплотную, с подозрением прищурив глаза. Повела носом, вдыхая знакомый запах мужчины.
— Более чем.
Падший повелительно взмахнул рукой, и перед нами открылся зелёный зёв портала. Ну надо же, насмешливо протянула мысленно. Это первый раз, когда я вхожу в него по собственной воле, без чужих понуканий, не подталкиваемая в спину руками Змееглаза. Нужно запомнить этот момент.
  
Глава 33
 
— Ты должно быть издеваешься? Почему нельзя было сразу переместиться к зданию департамента?
Рассерженно развела руками, требуя ответа. Портал любезно выпустил нас в мощёный плитами дворик. Небольшой, но уютный сад пестрил самыми разнообразными растениями. Каменная ограда была сплошь увита плющом.
— Департамент — это одно из самых охраняемых зданий Лазурной империи, если бы мы открыли несанкционированный переход прямо у его дверей, то нас бы уничтожили охранные заклинания. И потом, всё же сейчас я официальное лицо.
— Ну естественно, как я могла об этом не подумать, — фыркнув, прикрыла глаза и ещё раз огяделась по сторонам. Мне здесь определённо нравилось, но чувство противоречия и проснувшейся вредности не покидало.
— Лютика стоит оставить здесь, в здание департамента его не пустят. Не волнуйся, управляющий за ним присмотрит.
Шерсар говорил это уже на полпути к высоким кованым воротам. Попыталась прожечь гневным взглядом его самодовольную спину, но ожидаемо ничего не вышло. И где это здесь? В очередной резиденции господина стража?
— Извини пушистик, но с этим точно ничего не поделаешь. Придётся тебе подождать, пока допрос закончится. Надеюсь, это не продлится долго.
Ласковое урчание было мне ответом. Василиск уже скрылся за воротами — стоило поспешить.
— И да, — нахмурила чёрные брови, — постарайся к моему возвращению не стереть это место с лица земли. Шерсар просто обплюётся ядом, если вернётся на руины и найдёт бездыханным своего таинственного управляющего.
Почти бегом выскочила за ограду и потонула в гуле города. Тёплое полуденное солнце ласково согревало кожу. Столица давно проснулась, и теперь её жизнь протекала своим чередом. Многочисленные жители спешили по своим делам, от их разнообразных нарядов непривычно пестрило в глазах. Очевдно, что мы были на одной из центральных улиц, так как по выложенной булыжниками мостовой неспешно прогуливались изящно одетые дамы со своими спутниками. Торговцев и людей более низкого положения практически не было видно.
Я остановилась взглядом на крытой карете, запряжённой парой лошадей. Увиденное совершенно не внушало мне доверия. И судя по тому, как с нетерпением поблёскивали глаза стража, именно на этом подозрительном транспорте нам и предстояо совершить последний отрезок пути.
Тоскливо вздохнув, сделала шаг к тряскому ящику. Тут же мой каблук застрял между булыжниками, и я, пытаясь остановить падение неловкими взмахами рук, стала заваливаться вперёд, чтобы неизбежно уткнуться носом в угол подступенка. Холодные сильные ладони подхватили за талию и, оторвав от земли, словно пушинку, водворили внутрь кареты. На какое-то мгновение мне показалось, что ладони задержались чуть дольше требуемого, но затем дверь кареты захлопнулась, и мы тронулись.