Нарциссическая семья: диагностика и лечение

Это позволяет пациенту посредством визуализации увидеть, что его ситуативные чувства конечны: если Вы можете поместить что-то в коробку, то оно имеет размер, форму, и массу, то есть, Вы можете определить количество этого. А количество чего мы можем определить, тем мы можем и управлять.
Эта игра может стать очень сложной, по мере того как пациент погружается в нее и начинает придумывать сложные размеры, формы, цвета, и художественные оформления. Согласно технике коробок, от пациента требуется описать следующее:
1. Содержимое коробки («Работа Сьюзи по дому», «Посещение больницы», «Моя работа», «Поездка к маме Фила», «Вьетнам», «Хождение в церковь», «Страх», «Месть», «Наши финансы», «Авария», «Кокаин», и так далее)
2. Организация коробки (все запихано кое-как, аккуратно сложено, лежит комом, штабелями, перепутано, тщательно обернуто в слои ткани, запачкано с жиром и грязью, выстирано и выглажено, и так далее),
3. Внешний вид коробки (розовая; черная; дешевая, ярко-оранжевая; обтянутая розовым ситцем в цветочек; вся подавленная и побитая; квадратная; шляпная коробка; бледно-лавандовая с приклеенными серебряными блестками; огромная; крошечная и круглая; и так далее).
4. Внешний вид банта на коробке (черный, завязанный в узел; большой пышный атласный; тонкий, изящный серебряно-синий из бархата; завязанный в плоский узел; из бельевой веревки; банта нет, коробка забита гвоздями наглухо; и так далее)
5. Куда ее поставить (в шкаф, закопать под одеждой у задней стенки; на туалетный столик; выставить на солнце на заднем крыльце; сунуть под зимние ботинки; забросить на вершину извергающегося вулкана; и так далее — «Пошлите ее в Гонконг; к тому времени, когда они выяснят ошибку и отправят ее назад, я выясню, что сделать с ней!» и «Положите ее на полку в шкафу под мужнину сумку с шарами для боулинга, и если он попробует подглядеть, шар вывалится и стукнет его по голове!» — вот два любимых ответа наших пациентов),
(Описание сессии терапии с использованием этой техники приведено в Приложении В, «Терапия Блейков.»)
Когда Вы работаете с понятием принятия, у пациента может быть одна коробка с надписью «Ситуация с родителями» (или «Мама и папа»), и другая с надписью «Мои чувства» (или «маленький Джимми»), Пациент тогда может поместить все причины действий его родителей (и все их другие атрибуты, такие как «денег нет», «папа бил ее», «пекли печенье», «старался изо всех сил», и так далее) в первую коробку.
В коробку пациента могут быть помещены такие вещи как «чувствовал(а), что меня не любят», «пытался быть хорошим», «жирный», «всегда чувствовал себя тупицей», «чувствую себя неадекватным», «не знаю, как общаться с людьми», и т.д. Врач, таким образом, может подчеркнуть, что эти коробки — два различных объекта. Они разного размера, выглядят по-разному и хранятся в разных местах. Они физически не соприкасаются друг с другом; их содержимое не смешивается, потому что они и закрыты и завязаны. Они и реальны и существуют одновременно сами по себе. Они обе действительны. Независимо от причин для содержания коробки родителей, действительность состоит в том, что потребности ребенка не были удовлетворены. Именно те неудовлетворенные потребности детства занимают большую часть коробки взрослого пациента.
Перестать отрицать. Первую стадию принятия можно вполне назвать «Перестать отрицать». Эта стадия не подразумевает ни вины, ни обвинения; это просто принятие действительности. Это может быть впервые, когда пациенту предлагается взглянуть на ту реальность, где он рос и воспитывался. Это всегда больно. Конечно, по мере продолжения лечения пациент может придти к обвинению кого-то и испытать огромный гнев. Но если с самого начала подтолкнуть пациента к обвинению, то некоторые пациенты могут не справиться с такой нагрузкой на психику и бросить лечение.
 Стадия вторая: Оплакивание потери фантазий. 
Эта стадия является одновременно и самой болезненной, и самой освобождающей для пациентов. С одной стороны, признание, что «идеальную» семью никогда не воссоздать (потому что ее никогда и не существовало, во-первых) — это причина для грусти. Кажется, это отнимает у большинства пациентов последние остатки надежды на «настоящую семью». С другой стороны, пациенты начинают видеть, что, теперь, когда они перестали тратить эмоциональные силы на попытки снова создать ситуацию, которой никогда не было, и заслужить одобрение, которого никогда не получат, то у них появилось много энергии, которую можно вложить в ситуации, подающие больше надежд — в попытку наладить собственную жизнь, и притом с людьми, которые искренне желают отвечать на их потребности и запросы.
 
Взрослые, воспитанные в нарциссических домах, цепляются за фантазию, что они могут так или иначе манипулировать или управлять их родительской системой, чтобы получить необходимое им признание и одобрение (то есть, чтобы удовлетворить свои потребности.) Они имели эту фантазию будучи детьми, и сохраняют ее, став взрослыми. Действительность, тем не менее, состоит в том, что они имели немного контроля над их родительской системой, когда были детьми, и столь же мало способны управлять ею сейчас.
В этих людях часто можно увидеть феномен «неиссякающего ручья надежды»: беспрестанное возвращение к ситуациям из родительской семьи, всякий раз будучи уверенным, что «на этот раз все получится»; (на этот день Благодарения, все мы поладим друг с другом; на это Рождество, каждый получит то, что хочет, мама не будет напиваться, пойдет снег — я могу сделать так). Они полагают, что они могут восстановить прекрасную семью, которой никогда не имели. Но они не могли «заставить это случиться» тогда, не могут и сейчас.
Концентрация энергии на той фантазии является разрушительной по нескольким причинам:
1. Это предполагает, что пациент так или иначе неправ, или дефектен; если он бы только мог добиться большего успеха, быть другим, найти ключ, то мог бы удовлетворить свои нужды. Короче говоря, это возлагает вину на жертву.
2. Это держит пациента привязанным к системе его родительской семьи, что может не позволить создать или должным образом поддерживать его собственную семью или выбранные отношения. Это пустая трата времени.
3. Пациент зациклен на цели, которой ему никогда не достигнуть: удовлетворить свои нужды за счет родительской системы. Эта схема обречена на неудачу.
4. Это создает ситуацию, где возможности хорошего взаимодействия с родительской системой -если они когда-либо возникают — будут скорее всего упущены, потому что лежащие в основе постоянные нереалистичные ожидания и проистекающий из них гнев сделают невозможным какое-либо взаимодействие без напряжения. Это создает шаблон упущенных возможностей.
Как только пациент в состоянии оплакать потерю того, что могло бы быть (но чего в действительности, конечно, не могло быть никогда), он может двигаться дальше. Он не мог и не может изменить свою родительскую семью, но у него действительно есть достататочно власти и контроля, чтобы изменить себя и улучшить качество жизни. Кроме того, он может открыть для себя возможность развития отношений с родительской семьей на основе фактического положения дел, как только прекратит попытки манипулировать, управлять и добиваться одобрения. Другими словами, он может решить расплавить ночной горшок.
 Стадия третья: Признание 
Третья стадия принятия предполагает признание тех эффектов воспитания в нарциссической семье, которые прослеживаются в жизни человека теперь. Это означает суметь посмотреть на определенные черты индивидуальности и сказать, «Ага! Я теперь вижу, откуда это идет». Например, пациент мог бы сказать, «я не умею вести себя уверенно, я никогда не могу сказать людям, что у меня на душе. Теперь я понимаю, что я не могу это сказать людям, потому что сам не знаю, что у меня на душе. Я не знаю, что у меня на душе, потому что, когда я был ребенком, никто никогда не спрашивал меня, что я чувствую, что я думаю. Фактически, чтобы сносно жить в моей родительской семье, мне приходилось прятать свои чувства. Они были не только не важны, но и потенциально опасны. Мне не разрешалось иметь чувства». Эта стадия — признание существующих черт, поскольку они отражают прошлый опыт. Важное терапевтическое замечание состоит в том, что пациенту нужно сказать, что хотя развитые в детстве черты могут быть дисфункциональны теперь (во взрослой жизни), но в то время они были нужны.