Охота обреченного волка
- Как обстановка в отеле, Марти? - спросил он, доставая мою историю болезни.
- Все замечательно. При нынешних трудностях с жильем отели, слава Богу, дают прибыль.
Он закивал, точно ему это было страшно интересно.
- Так что с тобой? Расстройство желудка? Боли? Судя по моим старым записям, ты крепок как закаленная сталь. Интересный ты экземпляр, просто какой-то опоздавший родиться неандерталец, - я же тебе это все время повторяю...
- Ладно, давай отбросим высокие слова. Да, я интересный экземпляр, промаринованный в алкоголе и все такое. Арт, меня преследует профессиональный недуг старого солдата. И так уже продолжется неколько недель. И ничего не помогает. Кроме того, во рту постоянно неприятный привкус, точно у меня внутри что-то сдохло давным-давно и гниет.
- Температура бывает, озноб?
- Нет. Потею - да, но это все из-за проклятой жары. И страшная отрыжка.
- Пьешь по-прежнему?
- Нет. Ты будешь смеяться - но меня давно уже не тянет ни к бутылке, ни к табаку.
- Судя по моим записям, в течение последних пяти лет у тебя была только повышенная кислотность. Да и вид у тебя прежний - здоровый как горилла. Вот только остатки волос седеть начали. Марти, тебя что-то беспокоит?
- Меня? Меня никогда ничего не беспокоило.
Он встал.
- Я бы так сказал - ты в отличной форме для пожилого мужчины.
- Ах ты гад! Мне же только пятдесят четыре!
- Ладно, ладно, папуля, не кипятись. Снимай рубашку - я тебя осмотрю;
Малыш осмотрел меня очень внимательно, приставлял к животу какие-то аппартаы и приборы, сделал прсвечивание желудка. Потом стал спрашивать, что я ем, а что нет, где у меня боли, интересовался цветом и консистенцией моего стула, и задал массу прочих глубокомысленных вопросов.
Сначала мы изгилялись в остроумии, но потом я понял, что он шутит натужно. А потом Арт посерьезнел и, как мне показлось, перепугался.
Провозившись со мной час, он попросил меня одеться и, выйдя из смотровой, мы сели у него в кабинете.
- Марти, ты вот говоришь, что чувствуешь усталость, слабость, что у тебя плохой аппетит, что ты теряешь вес...
- Ладно, Арт, давай не тяни. Что у меня?
Ну, - он помедлил с ответом. - Мне кажется, у тебя опухоль, в районе тонкого кишечника... насколько я могу судить. Может быть, понадобится операция. Я выпишу тебе направление на гастроэнтероскопию. Тебе нужно проконсультироваться со специалистом - он тебе скажет больше, чем я.
- Значит, у меня опухоль в кишечнике? - переспросил я.
- Мне кажется, я подчеркиваю - кажется, что да.
- А пенициллин или какие-нибудь современные чудо-таблетки не могут тут помочь?
- Возможно. Давай подождем, что скажет специалист. Может быть, тебе даже операция не понадобится. Но мне кажется, пункцию надо бы сделать. Это обычное дело..
- Пункцию? То есть это может оказаться даже рак? - Слова, казалось, обожгли мои губы, сорвавшись с языка.
- Да все может быть, - спокойно произнес Арт. - Марти, я же простой терапевт, давай подождем мнения специалиста. Возможно, я ошибаюсь насчет опухоли. Я назначу тебя на прием.
Я сидел, тупо слушая, как Арт с кем-то договаривается о приеме на половину второго завтра. Я ничего не соображал - только чувствовал противный чесночный привкус на языке. Я знал одного полицейского, который умер от рака кишечника. Когда-то он он был профессиональным боксером и мы с ним вместе выступали на ринге. Он умер от голода, потому рак своими клешнями сдавил ему все кишки. Я немало часов провел у его больничной койки, и он на моих глазах превращался в мешок костей.
Когда Арт положил трубку, я сказал:
- Я никогда не боялся смерти, потому что если ты не боишься сдохнуть, весь мир у тебя в кармане. Но это... довольно-таки паршивый способ отдать концы.
- Перестань!. Это может быть язва, несварение желудка и сотня прочих болезней...
- Не надо только вешать мне лапшу на уши, Арт!
Он молча уставился на меня, потом достал из ящика трубку, набил её и закурил.
- Марти, это ведь вещь серьезная и тут нельзя ставить диагноз н хапок. Не всякая опухоль является раковой - точно так же как не всякая головная боль является эпилептическим припадком. Если это опухоль - тебе её вырежут и через пару недель ты будешь бегать. Вот и все.
Я покачал головой.
- Это рак!
- Господи, да откуда ты знаешь?
- Знаю - и точка.
- Ты несешь чушь. Не надо впадать в панику и хоронить себя заранее завтра услышишь мнение специалиста. Ты меня удивляешь - я-то всегда считал, что ты не из пугливых. - Арт улыбнулся. - Что-то я на тебя напустился. Я не обвиняю тебя за то, что ты испугался., но пойми: если я не знаю наверняка, что это, то и ты этого знать не можешь. Потом придешь расскажешь, что у тебя нашел специалист.
- Как будто он сам тебе не позвонит! Арт, если это рак, сколько времени мне...
- Я отказываюсь отвечать - даже думать не хочу!
- У меня был знакомый - он болел раком - тоже в кишках. Он провалялся в постели три месяца, пока не откинул копыта. Он был похож на скелет!
- Марти, позволь мне тебе сказать напрямик. Если это рак, ты можешь умереть. Я повторяю: "если" и "можешь". Не все раковые больные умирают, многие живут. А что касается смертельного исхода, то могу тебе предложить в качестве утешения вот что: ты можешь попасть под колса автомобиля, едва выйдя из моего кбаинета.
- Да, это быстрая и легкая смерть.
Арт встал из-за стола, подошел ко мне и похлопал по плечу.
- Марти, ты заставляешь меня стыдиться того, что я такой скверный врач - напугал пациента до смерти. Да я бы ничего тебе не сказал, если бы не знал, какой ты мужик-кремень У меня нет ни должной квалификации, ни оборудования, чтобы точно поставить диагноз, так что если выяснится, что это просто скопление газов в изгибе кишечника или какая-нибудь ерунда в этом роде, не подавай на меня в суд. Вот тебе адрес и фамилия врача. Не опаздывай и будь готов выложить пятьдесят зеленых. Деньги нужны?
- Нет. Сколько я тебе должен?
- Мне было приятно повидаться с тобой.
Я положил на стол пятерку.
- Хватит этого?
- Я же сказал...
Я отвел его руку.
- Эту туфту я уже слышал. Пока, Арт.
- Марти, давай поужинаем вместе. А то мы с тобой видимся только когда ты болен. Как насчет пятницы?
- Можно. Я тебе звякну.
Я вышел, прошел мимо медсестры. Во рту был отвратительнй привкус вкус смерти, маслянистый мерзкий вкус подыхания. Я постоял несколько минут на тротуаре, стараясь сглотнуть слюну. На жаре я начал потеть. Что делать дальше, я не знал. Мне захотелось поговрить с кем-нибудь, вернуться домой. Но домом моим был вонючий клоповник. Гостиничный номер.
Внезапно мне захотелось увидеться с Фло, оказаться в её четырехкомнатной квартире, где мы когда-то жили. Там у неё в одной комнате был маленький бар с высокими табуретами перед стойкой - как в кинотеатре. И спальня, полная детских кукол...
Эти куклы сразу меня отрезвили. На кукол, да и на прочее у меня не было времени. Я пошел в угловую аптеку, купил мятных таблеток и выпил пару стаканов оранжада, который я тут же чуть не сблевал.
Такси довезло меня до Гамильтон-сквер. Билл Аш был моим закадычным корешом многие годы. Мужик всегда отличался здравомыслием и умел слушать. Я пересек площадь и направился к зданию отделения полиции. Мы с Биллом работали шесть лет на одном отдаленном участке, пока нас не перевели в Манхэттен... Ко мне подошла седая тетка с красной жестянкой.
- Вы поможете борьбе с раком?... А... - Ее механическая улыбка исчезда и она отвернулась. Но я схватил её за руку и с силой развернул к себе.
- В чем дело? У меня что-то с лицом?
- Нет... мистер... Боже, вы мне делаете больно!
- Что у меня с лицом?
- Ничего! Я ничего не вижу! - уже почти истерически прокричала тетка. - Я просто вспомнила, что вы уже внесли свою лепту утром. Вот и все.