Ошибка Властелина (СИ)
Брат провожал Эшу и племянника один. Уланка пряталась, чтобы Смарагдовый её не заметил.
Плотно спелёнатая Эша с сыном была подхвачена мощной лапой и прикрыта другой от потока ветра. Громадный Дракон быстро стал маленькой точкой на горизонте.
Улана плакала и прощально махала рукой, хоть и знала, что этого не увидят.
Вдруг раздались возгласы жителей селения:
— Да уж, наш толстячок Эш оказался тем ещё котом в мешке.
— Ну-ка, Нахар снимай штаны, проверим, вдруг ты тоже баба.
— Вдруг и за тобой Дракон прилетит!
— Не трогайте меня! — Нахар уже отбивался от самых боевых. — За мной Дракон скоро прилетит, потому что я его родственник! И если я пожалуюсь или он меня здесь не найдёт, от вашего селения останутся одни головешки!
Закончилось тем, что Нахара, на всякий случай, оставили в гостях у Старшего селения и сердечно попросили не работать, а сидеть и ждать своего родственника.
Возвращение Эши с ребёнком и мужем в Смарагдовое гнездо стало первым семейным праздником. Дракон не отпускал её от себя ни на минуту. Дышать в её сторону боялся.
Прознавший о возвращении избранной Смарагдового, Небесный дракон явился в замок ночью.
— Где она? Эша, где Улана? — ревел он.
К обезумевшему от бесплодных поисков Дракону вышел Смарагдовый.
— Она не скажет. Как не сказали Юнна и Солла. Я нашёл своих по ту сторону скал, у моря. Там остался Нахар. Слетаешь за ним? Эша просила его забрать. Подумай сам. Они же все вместе были. Может Нахар что-то расскажет или сам что-то унюхаешь.
Небесный вылетел немедленно.
А ещё через сутки, когда Улана как раз подводила коня для Старшего к крыльцу, во дворе приземлился Дракон.
— Нахар! — крикнул Старший. — За тобой Дракон…
Но огнедышащее чудовище уже схватило конюха и взмыло в небо.
Нахар выскочил на крыльцо и растерянно проводил взглядом Небесного Дракона, который уносил свою, наконец-то найденную, избранную Улану.
— По-моему, мне придётся добираться своим ходом. — задумчиво почесал он затылок.
Дракон без сна и отдыха летел уже вторые сутки: сначала за скалы, на человеческие земли, потом обратно. До родного Небесного гнезда, расположенного высоко в предгорьях, было уже недалеко, когда он понял, что больше не может двигать крыльями. Дракон спикировал к маленькой пещере в отвесной скале и буквально завалился на бок, заняв своей тушей почти всё пространство их случайного приюта.
Улана, успела, пока летела, надёжно зажатая в огромной лапе, передумать обо всём на свете. Но последние часы её тревожила только одна мысль: как бы не наделать прямо в штаны, терпеть было уже невозможно. Поэтому, особо не задумываясь, не до того, едва они приземлились, девушка одним движением дёрнула завязки на талии и присела, свесив попу над бездной.
Усталый Дракон пристально следил за её действиями неподвижным взглядом змеиных глаз и его огромный хвост стал нервно постукивать о каменные полы. Улана, не выдержав взгляда, хоть бы морду отвернул, неловко переваливаясь на присядках развернулась к Дракону, скажем… спиной. Тугая жёлтая струя, наконец вырвалась на свободу, падая куда-то в пропасть. Блаженство… Закончив, Улана быстро натянула штаны и в страхе отступила назад, только сейчас испугавшись высоты и невольно коснулась спиной горячей туши. В то же мгновение мощный хвост обхватил её тело, и развернув, на миг приостановился лишь для того, чтобы острые когти превратили одежду Уланы в лоскутья и стряхнули их с девичьего тела. После, девушка была плотно притиснута к мягкому пузу, завалившегося набок Дракона.
За недолгое время над пропастью, без обнимающей горячей лапы, Улана успела продрогнуть и в первые мгновения горячий драконий живот показался ей даже приятным, но чем дальше, тем становилось хуже.
Сначала стало жарко, потом горячо и, наконец, обжигающе горячо.
Бедняжка едва касалась носочками пола, а лежащий на боку крылатый ящер прижигал её нежный животик сильнее и сильнее. Дракон был настолько горячим, что девушка уже визжала от боли.
Улана подумала, что Небесный наказывает её за побег и начала громко просить прощения. Внезапно что-то огромное, раскалённое вошло в её тело между ног и стало пульсировать внутри.
Измученная Улана до хрипа клялась больше никогда не сбегать и быть послушной. Она продолжала бормотать эти клятвы даже в бессознательном состоянии, намертво зажатая огромным широким хвостом. К тому времени, когда пульсация внутри сильно усилилась и выстрелила, девушка затихла и обмякла в немилосердных объятиях без чувств.
Разъярённый Повелитель примчался в Небесное гнездо, как только получил голубя, несмотря на то, что это был первый день большого слёта.
— Ты что творишь!? Знаешь, чем могло закончится такое слияние? Если бы она там умерла, ты, сойдя с ума, мог сжечь половину Долины.
— Я виноват. Так долго её искал… Сам не понимаю, как произошло. Устал сильно и Дракона плохо контролировал, а девчонка штаны сняла… — Небесный стоял перед своим Властелином на вытяжку во дворе Небесного замка.
— Год полной изоляции на твои угодья от собратьев-Драконов и тебе абсолютный запрет на полёт. — наказание от Повелителя не замедлило себя ждать.
— Нет! Прошу! Улана осталась в пещере высоко в скалах! Я побоялся её сейчас перемещать, только лекаря к ней сносил, да перин и подушек натащил. Навещать и когда станет немного лучше, вниз перенести её только на крыльях можно! Могу я летать только к ней?
Повелитель отрицательно покачал головой.
— Хорошо, пусть мне нельзя обратиться, позвольте любому Дракону относить к ней меня и лекарства и всё необходимое, а потом снести её вниз! Пещера же высоко в скалах! Прошу!
— Нужно было думать, когда поставил под угрозу жизнь обитателей долины. Теперь думай, как помочь избранной без крыльев. Это твоё наказание. И знай, если она умрёт — я убью тебя. Позволяя тебе попытаться найти выход и спасти Улану, я дарю тебе возможность получить помилование за твоё преступление.
Повелитель, больше не сказав ни слова, улетел, даже не оставшись на обед у опального Дракона.
Улана очнулась в пещере, на мягкой постели, обмазанная мазью и обёрнутая мягкой тканью. Кожа болела, между ног до сих пор жгло. Она тихо попросила пить, но никого не было. Внимательно оглядевшись, избранная Небесного поняла, что она всё в той же пещере, где пережила самые болезненные минуты своей жизни.
Время шло. Несчастная чувствовала себя совершенно беспомощной, тело болело, в горле царапало от сухости, казалось даже язык высох. Никого по-прежнему не было. Улана сначала застонала, потом захныкала, потом заплакала и, наконец, заревела в голос. Вдруг услышала:
— Тихо… тихо… уже иду…
От неожиданности девушка затихла и, повернув голову, увидела, как на крошечный выступ у пещеры сначала ложится одна рука, потом вторая, потом появляется голова и, наконец, на выступ забирается весь её Небесный Дракон.
— Здравствуй, маленькая. Я сейчас… — он, тяжело дыша, снимал с себя заплечную сумку, набитую под завязку.
Так продолжалось весь год. Небесный лазал на скалу, туда и обратно, по полдня в одну сторону, доставляя жене всё необходимое и проводя с ней каждую свободную от скалолазания минуту.
Пока Улана восстанавливалась после ритуала соединения, проведенного прямо в пещере, под чуткой заботой, лазающего по скалам Небесного, её подруга Юнна родила дочь. Как раз в последний день ежегодного большого слёта, во время прощального бала.
— Нет, Юнка, ну неужели нельзя было другое время найти, себялюбка бессердечная! Второй раз на прощальный бал не попадаю. Сначала за Уланку дралась, теперь за тебя волнуюсь! — возмущалась Солла, но из Ажурного не уходила, путалась у сиделок под ногами и отвлекала роженицу от болей как могла.
Маленькая дракошка, едва родившись, грелась в пламени счастливого отца, а Юнна уже представляла каменный мешок и обмирала от ужаса. Она понимала, что Повелителю обязательно нужен сын и наследник.
Эша тоже была в Ажурном, вместе с сыном и мужем. Она всё ещё была слаба после трудных родов и Смарагдовый взял её на слёт при условии, что она просто проведёт время с Юнной в Ажурном и не будет участвовать ни в каких гулянках и собраниях.