Гремучая смесь (СИ)
Пробуждение было …. Необычным. Во сне шелковое платье, обмотавшись вокруг меня, спеленало тело тугим коконом. Я и проснулась от того, что не могла пошевелиться. Открыла глаза, поелозила и натолкнулась взглядом на Родимцева.
— Проснулась? — спросил он.
Кивнула.
— Хорошо. Поговорить нужно.
— О чем? — удивилась совершенно искренне.
Во-первых, я только глаза открыла. Хорошо бы снять с себя порядком надоевший шелк, принять душ, выпить чашечку кофе.
«И какао с чаем», — пронеслось в голове.
Во- вторых, а что это Родимцев делает в моей комнате? Наблюдает за тем, как я сплю?
И, в-третьих, это я хотела с ним поговорить. Обсудить, так сказать, его безобразное поведение. И преступные намерения, ага.
— Ты как себя чувствуешь? — продолжил Павел.
Прислушалась к себе. Вроде все хорошо. Еще бы распутаться, так вообще было бы здорово.
— Нормально.
— Ничего не болит? Голова не кружится? Не тошнит?
— Нет. Нет. Нет, — ответила на все его вопросы.
Попробовала сесть, не получилось.
— Помоги, пожалуйста, — попросила Павла.
Он аккуратно выпутал меня из платья, усадил и подушку под спину подсунул.
— Кать, — сказала неуверенно, — скажи мне честно: может случиться так, что ты беременна?
Ошалело уставилась на мужчину. Что? Беременна?
— С чего бы вдруг? — задала встречный вопрос.
— Это как? — Павел удивленно поднял брови. — Мы вроде как сексом занимались. А от него, знаешь ли, иногда бывают дети.
— С чего ты решил, что я могу быть беременна? — перефразировала свой вопрос.
— Ты вчера в обморок упала, — ответил Родимцев. — Я и подумал.
— Господи, Павел! Ну, мы же взрослые люди. Я же тебе говорила, что предохраняюсь.
На самом деле вопрос безопасного секса мы обсудили с ним после первого же раза. Павел сразу сказал, что чист и готов пользоваться резинками.
— Помню, — кивнул он. — Но мало ли, как бывает.
— Неужели ты думаешь, что я настолько инфантильна и безответственна, что могу забеременеть неизвестно от кого? — вопрос сорвался с губ прежде, чем я сообразила, что говорю.
А когда поняла, была уже поздно.
— От кого попало? — тут же вызверился Павел. — То есть я для тебя, кто попало? Вот, значит, как ты ко мне относишься?
И мне бы помолчать, а лучше постараться как-то загладить сказанное, но вчерашняя обида всколыхнулась с новой силой.
— Я к тебе отношусь? — на повышенных тонах поинтересовалась у него. — А ты ко мне как относишься, позволь спросить? Ты меня за кого держишь?
— Да при чем здесь я?!
— Конечно, — ехидно ответила ему, — ты здесь совершенно не при чем. Это я вчера весь вечер выслушивала, что обо мне думают твои знакомые. Это меня поливали дерьмом и подружка твоя, и ее папочка.
— Подружка? Какая подружка?
— Еще изобрази, что ты не понимаешь, о ком я говорю!
И не дав ему ответить, продолжила.
— Серая мышка-малышка, прислуга, служанка — передразнила я Аданну. — Я для них прислуга, которая еще и спит с тобой. За деньги!
Павел открыл рот, что бы что-то сказать, но меня уже было не удержать.
— Я оказываю тебе «услуги сексуального характера», — процитировала министра.
— Бред, — успел вставить Родимцев, но лучше бы и он промолчал.
— Да? А то, что через несколько недель вы поженитесь, это тоже бред?
— С кем? — уточнил Павел.
А у меня перед глазами заплясали кровавые черти — он еще и издевается!
— А у тебя что, большой выбор?! — вскочила с кровати, путаясь в подоле.
Павел сделал попытку помочь, но я стукнула его по рукам и припечатала:
— Потаскун!
— Я?! — он тоже поднялся. — Ты совсем охренела, дорогая?!
— Я тебе не дорогая! И не смей на меня орать! — гордо расправила плечи. — На невесту свою ори, кобель!
— На какую, на хрен, невесту?! Ты что, вчера, шампанского перебрала? И отойти еще не успела?!
— На Аданну, — пояснила ему. — Ты же на ней женишься?
— Да с чего ты взяла?
— А мне об этом любезно сообщили. И даже посоветовали искать себе другое место работы. Ведь твоя жена не потерпит такие вольности.
— Ты всем глупостям веришь?
— Ты же и кольцо ей купил, — выдвинула я последнее обвинение.
— Кольцо? — удивился Павел. — А ты откуда знаешь?
— Вот ты и сознался! — я обличающе ткнула пальцем в изменщика.
— В чем я сознался? В том, что купил кольцо?
— Да я сама его видела, — вырвалось у меня.
А Павел тут же вцепился:
— Когда?
Пришлось сознаться:
— На Занзибаре, когда зарядник твой искала. Полезла в пиджак, а там коробочка.
— И она была очень похожа на зарядное устройство для телефона? — уже спокойнее спросил Родимцев.
— Мне стало интересно, — я тоже сбавила обороты.
Да, сознаваться в том, что проявила неуместное любопытство, было неприятно, но что поделаешь?
— Ни минуты не сомневался, — весело ответил Павел. — И как кольцо, понравилось? Ты же его померила?
Очень хотелось сказать «нет», но:
— Да!
— Да — понравилось? — уточнил Родимцев.
А я поняла, что наш разговор уходит куда-то не туда. Это он мне так зубы заговаривает, гад!
— У невесты своей будешь спрашивать, — уперев руки в бока, ответила воинственно. — У Аданны.
— Катя, — вздохнул Родимцев, — ну что ты ведешь себя, как дурочка?
Это показалось обидным.
— Вот и найди себе умную! А с меня хватит!
И топнула ногой. А Павел почему-то рассердился.
— Нет, ты точно идиотка! Сама напридумывала всякой хрени, сама обиделась, а теперь ждешь, что я буду извиняться?! Я тебе что, мальчишка?!
И наша ссора пошла по второму кругу.
— Ты не мальчишка, — заорала в ответ. — Ты кот мартовский! Одну ягодку беру, другую примечаю, да?! Тут трахаюсь, там женюсь? Ты зачем меня туда поволок? Перед невестой похвастаться? Или ждал, когда она мне глаза откроет? Самому было слабо сказать?
— Катя! — в отчаянии крикнул Павел. — Хватит, умоляю! У меня голова раскалывается от твоих бредней!
— Вот и вали отсюда!
Мы замерли друг напротив друга.
— Ты серьезно? — уточнил Родимцев.
— Видеть тебя не желаю! — я вытянула руку и указала на дверь.
— И свалю! — рявкнул Павел. — С превеликим удовольствием!
33.
Дверью он хлопнул так, что я на всякий случай зажмурилась и втянула голову в плечи. Дом содрогнулся, но устоял. Только с потолка посыпалась штукатурка.
«А хорошо здесь строят», — успела подумать, — «надежно».
Дом сотрясло во второй раз. Видать Павел хлопнул входной дверью.
Это что же получается, что он на самом деле ушел? Бросил меня?!
Слезы брызнули из глаз, как у клоуна в цирке. Минут пять я безутешно ревела, а потом взяла себя в руки.
Не любит? Ну, и не надо. Я вообще-то не навязывалась. Насильно мил не будешь, как говорится. Захотелось пожаловаться кому-то — Таньке, маме. Да хоть соседке! Но здесь, у черта на куличках, я совершенно одна. Одинокая, и никому ненужная. Захотелось в Москву.
Вот прямо до дрожи в руках. Представила, как сидим с Танькой в кафе, и я рассказываю ей эту «Санта-Барбару». Вздохнула тяжко и решила: а ну их всех к лешему. Загостилась я что-то, пора и честь знать.
Заглянула под кровать. Мой чемодан уже успел запылиться. Вытянула его, отряхнула и начала собирать вещи, раздумывая над тем, каким образом мне вернуться в Москву. Где-то на периферии промелькнуло воспоминание о пятилетнем контракте и невозможности его досрочного расторжения. Ага, вспомнила! Там еще какая-то дикая сумма неустойки была.
Но даже это меня не остановило. Ничего я Родимцеву платить не буду, перетопчится. А если будет приставать, я маме на него пожалуюсь. И папе. Хотя, нет. Папа у меня адвокат, сразу найдет массу смягчающих обстоятельств. А вот мама да, она вполне может устроить господину Родимцеву пару — тройку незабываемых мгновений.
Когда чемодан был сложен, решила спуститься на кухню, выпить кофе. Заодно пороюсь в интернете, поищу, как отсюда можно долететь до Москвы. И желательно, не через Рио-де-Жанейро.