Terra Insapiens. Замок (СИ)

— Не могу понять алгоритм.
— Алгоритм?
— Алгоритм шифрования… У меня ощущение, что он должен быть прост. Самое важное всегда просто. Сложность — это признак заблуждения. Как там, в бритве Оккама: не надо умножать сущности сверх необходимого.
Он откинулся на стуле, глядя в экран. Слова сыпались, слагались какие-то фразы, моргали какие-то предупреждения. Паскаль захлопнул крышку ноутбука и посмотрел на Артура.
— Я нашёл Сокровенную Книгу, но никак не могу её расшифровать.
Он встал и прошёлся по комнате. Артур ждал, когда он продолжит. Видно было, что Паскалю надо высказать всё, что накопилось внутри.
— Вспоминая сейчас своё детство, я понимаю, что всегда искал её. Мудрую книгу, которая мне всё объяснит. После которой не останется вопросов. Станет понятен удивительно простой и светлый замысел Творца. Помню, как я обрадовался, впервые прочитав Евангелие от Луки. Мне казалось — вот она. Эта книга. Но потом я стал читать Ветхий Завет… и это ощущение пропало. Не то… Не то!..
Он сел на кровать, но снова вскочил.
— Потом я увлёкся наукой. Но постепенно понял — наука всё больше сливается с фантастикой. Пытаясь пробиться к основам бытия, к точке сингулярности, к субатомным уровням; залезая в кварковые дебри и дёргая за многомерные струны, наука впадает в фэнтазийную беллетристику. Речь уже не идёт о доказательствах, они здесь и невозможны. Читая очередной опус популяризатора физики о том, что происходило между 10–43 и 10–37 секунды от Большого взрыва, мне хочется ему посочувствовать, как любому слабому на голову человеку.
Он ходил по комнате из угла в угол.
— Попытки найти абсолютную истину похожи на процесс вычисления иррационального числа. Ты можешь записать миллионы знаков числа Пи, но никогда не получишь окончательный ответ. В этом число Пи похоже на мир — оно постигаемо, но непостижимо.
Он бросил взгляд на Артура.
— Знаешь, где лучше всего можно что-то спрятать?
— Где?
— На виду. На самом видном месте. Только надо назвать это по-другому, и тогда никто не поймёт, что самое ценная вещь в мире всегда была у тебя под рукой, пока ты блуждал по чужим странам, рыл землю, нырял в океан, искал клады — самое ценное всегда лежало у тебя на виду.
— И что же это?
Паскаль подошёл к нему, Артур встал со стула. Их лица почти соприкасались, он ощутил дыхание Паскаля. Глядя Артуру прямо в глаза, он сказал:
— Сокровенная Книга зашифрована в числе Пи.
Он не отводил взгляд. Артур почувствовал озноб.
— Почему Пи?
Паскаль отошёл.
— Потому что это не случайное число. Это одна из немногих физических констант, определяющих наш мир. В этих константах скрыта суть мира. Если б они были другими, и мир был бы другим.
Он направился к двери.
— Пойдём на воздух!
— Мы из того поколения, которое родилось с ноутбуком в руках, — выйдя на «воздух» увлечённо рассказывал Паскаль. — Компьютерный мир называют виртуальной реальностью. Но для нас это не так. Для нашего поколения это уже такая же реальность, как и мир за окном. Я заметил, что слово «виртуальная» теряет свой изначальный оттенок «не подлинности». На наших глазах возникает новый мир, новая реальность. Это похоже на то, как если бы открылось иное измерение мира. Очень скоро появятся науки, изучающие мир интернета, на тех же правах, как науки, изучающие «реальный» мир. Будут изучать историю интернета, законы интернета, археологи будут рыться в интернет завалах, раскапывая черепки разбитых душ и острые наконечники язвительных стрел, оставшихся на полях интернет-баталий.
— Когда я увлёкся программированием, — он повернулся к Артуру, — я задумался о том — чем виртуальная реальность отличается от привычной реальности мира? Не является ли квантовая картина мира прямым намёком на дискретность мироздания, что свойственно виртуальным мирам? Быть может, Бог — это суперкомпьютер, а мир — его операционная система. Мир виртуален. Виртуальность не противоположна реальности, она и есть реальность. Если засунешь руку в огонь, получишь ожог. Если посмотреть исходник операционной системы, ты найдёшь там что-то вроде: IF рука&огонь THEN ожог.
 
Артур вспомнил про найденный клочок бумаги и улыбнулся. Паскаль продолжал.
— Мир познаваем, но не может быть познан. Наверно так и должно быть. Малое не вместит в себя великое. И никакая замкнутая в себе система не может быть познана изнутри — только извне. Человеку недоступны абсолютные истины, абсолютное знание. Его понимание мира всегда будет некой теоретической выдумкой, единственным требованием к которой будет приближённое соответствие непостижимой реальности. Это похоже на попытку нарисовать круг, рисуя многосторонние многоугольники.
Артур пожал плечами.
— Надо просто принять как данность, что Истина недоступна нам, и научиться жить с этим.
Паскаль понимающе улыбнулся.
— Сразу видно нормального человека…Что ты делаешь здесь? Тебе туда! — он кивнул головой в сторону. — Там всегда поступают так. Там давно научились жить с этим… а я не научился…
Он встряхнул головой.
— Мы с моим приятелем, тоже программистом, обсуждали одну компьютерную игру. Он мне объяснял, что общего между компьютерной игрой и жизнью.
— «Жизнь это игровой квест с неизвестным заданием. — говорил он. — В игре обычно тебе даётся задание, ты его выполняешь, тебе говорят: молодец! получи конфетку и переходи на новый уровень. В жизни не так. Ты помещён в какую-то игру, но никто не дал тебе задания. Ты не знаешь — что от тебя требуется, что ты должен сделать, чтобы перейти на новый уровень. В этом прелесть и трудность жизненной игры. Конечно ты можешь смотреть на окружающих, пытаться подражать тем, кто тебе по душе, но это не гарантирует результата. Ты будешь делать то, что тебе нравится, а не то, что должен. Главное в жизненной игре — понять, что от тебя требуется. Представь, что твоя жизнь — компьютерная игра. Вот как бы ты определил свою цель в этой игре?
— Иди туда, где много врагов. Начни драку, победи их всех. Они наверняка охраняют то, что тебе нужно для перехода на новый уровень. — сказал я.
— Это путь воина. Но если от тебя требуется совсем иное? Может быть, ты должен был исследовать мир и найти потайную дверь, которая проведёт тебя на другой уровень. Это путь разведчика. Или ты должен был сложить паззл из кусочков, попадавшихся тебе на пути, и понять — что ты должен сделать. Это путь мудреца.
— Возможно ты прав. Но игру можно переиграть, ты можешь выбрать любой из этих путей. Если он окажется неправильным, что ж, в следующей игре ты выберешь верный путь. А в жизни что-то переиграть уже невозможно.»
— Вот так мы с ним побеседовали, а я серьёзно задумался: может я действительно в компьютерной игре? Какой же путь мне выбрать? Чтобы не ошибиться?
— Ну и что же ты решил? — спросил Артур.
— Я бродил по миру в поисках тайных знаков на стенах, на лицах, на небе. Я искал подсказку, я читал книги, много книг. Пока не понял, что это тупиковый путь. В мире много людей, много книг. Но люди… Хорошо, если они знают своё предназначение. Но моё они мне точно не скажут. И книги тоже, расскажут тебе чьё-то решение, но не твоё. И тогда я решил найти Сокровенную Книгу. Прочитать её и понять своё предназначение в этом мире, в этой жизни.
Он обернулся, посмотрел на Артура.
— И я её нашёл.
Они помолчали. Потом Артур, пожав плечами, сказал:
— Я не понимаю, как связаны Книга и число Пи. Книга — это набор букв, число — это набор цифр.
— Ты живёшь в компьютерную эпоху. Должен знать, что каждая буква имеет своё числовое представление.
— Ну, хорошо. Если ты заменишь числа буквами по какой-то кодовой таблице, ты получишь бессмысленный набор букв, абракадабру.
— Смотришь в корень. Я долго шёл по этому пути, использовал разные позиционные системы счисления для расчёта числа Пи. Но потом понял, что это тупик. Числа не могут соответствовать буквам алфавита, ведь тогда Книга будет привязана к одному языку. Было бы странно, если бы Книга была написана на английском или русском языке. Тогда я подумал — что связывает все языки? Что является для них общим?