Трель соловья (СИ)

Над покосившейся крышей «воровского убежища» поднималась тонкая струйка белого дыма, привлекая к себе внимания. Карстен нахмурился — ученик об этом месте не забыл, вот только должной осмотрительности не проявлял. Конечно, согреться зимой было естественным желанием, и осуждать за него у мужчины не повернулся бы язык, но патруль, проходи он в этот момент мимо считавшегося заброшенным дома, вряд ли закрыл бы на это глаза. И попался бы воришка в два счета.
Глен сидел у печи, с мрачным видом протянув к ней ладони и греясь. Бдительность он, впрочем, потерял не до конца, резко обернулся, услышав скрип оконной рамы. Подхваченный с пола нож мелко задрожал и выпал, воткнувшись острием в рассохшийся пол.
— У тебя такой вид, будто ты драугра увидел, — озадаченно хмыкнул Карстен, спрыгивая на пол и подбирая нож. — Неплохо. У кого спер?
— Купил, — пробормотал парень, украдкой щипая себя за ладонь.
— Какие-то проблемы?
— Не-не, — Глен замотал головой, нащупывая обмотанную просмоленной ветошью палку. — Все в порядке.
— Настолько в порядке, что ты решил испробовать на мне народные методы уничтожения нежити? — уточнил мужчина, подножкой роняя ученика на пол. Незажженный факел упал рядом с печью. Карстен на всякий случай отпихнул его к стене и склонился над учеником, прижимая его к полу согнутой рукой. — Рехнулся?
— Тебя же повесили, — с трудом выдавил тот, цепенея от ужаса.
— Вот это новость, — удивился вор. — Интересно, почему я об этом узнаю с таким опозданием?
— Это все видели…
— Ты придурок, Глен, — вздохнул он и, убедившись, что взгляд приобрел какую-никакую осмысленность, отпустил его.
— А где ты тогда, мать твою, был?! — неожиданно вскинулся парень. — Несколько месяцев не появлялся, в твою поимку поверила даже Графиня! Никто и подумать не мог, что у кого-то, кроме тебя, хватит амбиций замахнуться на дом этой бешенной сестры градоправителя! И он твоим именем прикрывался, даже ленточка такая же…
Этого Карстен не выдержал и от души врезал ему по лицу.
— За что?! — обиженно зашипел Глен, ощупывая челюсть.
— Чтобы думал перед тем, как чушь нести. У меня мозгов хватает, чтобы оценивать свои способности — а у вас, видимо, нет. А назваться можно кем угодно, и даже достать похожие амулеты. Ладно, демоны с тобой, позже разберемся.
— Ты куда?
— Пойду загляну к Графине. Или, — мужчина обернулся к нему от окна и усмехнулся, — мне лучше повесить объявление на площади? «Я не драугр, не убивайте меня, пожалуйста!» Как думаешь?
На улице раздражение быстро схлынуло, оставив после себя только недоумение и нежелание объясняться еще и с главой гильдии прямо сейчас. Для одной ночи это было бы слишком, ему и так после короткого общения с Гленом хотелось кого-нибудь задушить.
Город действительно менялся — вместе со своими обитателями. Раньше Карстену и в голову бы не пришло, что кто-то может без труда назваться Тенью и сразу же попасться — а в гильдии никто и не усомнится в этом. Особенно ученик, который успел поднабрать нахальства и теперь изо всех сил старался казаться взрослым и опытным мужчиной.
Особенно Графиня, которая слишком умна для того, чтобы верить сплетням. Была, во всяком случае. Полгода назад.
Для полного счастья не хватало только того, чтобы Джо внезапно стала серьезной девушкой, а Маркус искренне радовался своей должности.
Окончательно впасть в уныние ему не дала одиноко бредущая под фонарями фигура. Присмотревшись, мужчина усмехнулся, расплетя косу, выдернул ленту и подошел. Первым желанием было подшутить над неосмотрительным парнем, но Карстен припомнил его рассказы о себе и ограничился тем, что положил на плечо руку.
Алекс резко остановился, обернулся и облегченно выдохнул, расслабившись:
— Хорошо, что это ты. Подозреваю, что встреча с местной стражей закончилась бы для меня не очень хорошо.
— Чем тебе уже успела стража насолить, раз бандиты пугают меньше, чем она? — удивился мужчина.
— Понимаешь, — грустно вздохнул музыкант, — тут такое паршивое дело получается. Я вроде как попался с орудием совершения какой-то кучи убийств, которое мне впихнули в руки. Я испугался, ну и… потом уже… слегка разнес им темницу. Карт, ну только не говори, что звучит бредово! Сам знаю.
 
— Я Карстен. И сомневаться в твоих словах у меня нет оснований: на маньяка, который способен покрошить кучу народу сразу после месячного путешествия по морю, ты не похож. Только вот с темницей ты так за что? Дождался бы капитана, он с тобой разобрался.
— Да не зависит это от меня! — в отчаянье схватился за голову Алекс. — Оно само так получается, нельзя это контролировать, ваши столичные маги так говорят. А куда мне сейчас деваться, я понятия не имею, у меня же все вещи отобрали. И утром искать будут.
— Будут, — согласился Карстен. — Поэтому до утра посидишь у меня дома, а потом что-нибудь решим. Надеюсь, если я оставлю тебя одного, я не обнаружу по возвращении только кучу камня?
Тревогу Графиня ощутила еще на подходе к особняку, но не придала этому особого значения — по соседней улице грохотал сапогами патруль стражи. У самых дверей ощущение стало совсем невыносимым, и внутрь женщина входила уже с опаской.
Из темноты под лестницей вышли два крепких мужчины и замерли по обе стороны каменными изваяниями.
— Здесь кто-то есть? — коротко осведомилась воровка у правого телохранителя.
— Нет.
— Уверены?
— Нет. Мы не поднимаемся на второй этаж, как вы и велели, и не можем знать о том, кто там находится.
— Хорошо, — кивнула Графиня и протянула руку, в которую тут же была вложена рукоять короткого меча. — Ждите.
Второй этаж встретил ее зловещей тишиной и скрипом старых половиц. Женщина зажгла стоявшую на столе свечу и оглядела помещение, чутко прислушиваясь. В тени действительно скрывался посетитель — его выдавало едва слышное дыханье.
— Кто здесь?
— Неупокоенный дух вора, — хрипло ответила ей темнота.
— Воры от меня не скрываются.
— Я не скрываюсь. Просто подозреваю, что двух попыток сжечь меня за одну ночь будет слишком много.
— Твою мать. — Графиня аккуратно, как стеклянный, положила на стол меч и на ощупь упала в кресло. — Ты жив. Не подумай, что я в этом сомневалась, просто…
— И я несказанно этому рад, — заверил ее Тень, выходя на свет. — Правда, кое-что мне остается непонятным: например, почему ты восприняла эту чушь всерьез… ладно, не поверила, но допустила такую возможность. Одно дело — мальчишка-подросток, который еще не научился нормально анализировать. И совсем другое — бывший «сокол», являющийся к тому же главой гильдии. Мне казалось, от тебя можно ждать более хладнокровной оценки ситуации.
— Откуда ты про «сокола»-то знаешь?
— У тебя характерный повадки, — улыбнулся мужчина. — И будь иначе, ты бы вряд ли удержалась на своем месте. Я ошибаюсь?
— Нет, — она качнула головой и потерла лоб, облегченно выдохнув. — Знаешь, я безумно рада, что ты жив, и я не ошиблась, бросая в темнице того придурка.
— Отрадно слышать. Но твоя радость меркантильна, нет?
— Мне от тебя кое-что нужно. И это серьезно. — Воровка пошарила рукой на столе и, поймав пальцами пузырек с перламутрово-переливающимся зельем, кинула его Тени.
Он поймал, посмотрел флакончик на просвет и удивленно присвистнул:
— Настолько серьезно?
— Да. Мне нужны твои навыки, но только без покрова тени. При свете дня… Почти. Я правильно понимаю, что ты входишь в верхушку общества Дартвы?
— Я даже не буду спрашивать, как ты это определила, — усмехнулся вор, устраиваясь на подлокотнике кресла. — Что ты от меня хочешь?
— Только сначала ты покажешь лицо, — категорично сказала она, вытаскивая второй пузырек и отхлебывая из него. — Клянусь, Тень, что о раскрытой тобой здесь и сейчас тайне от меня не узнает ни одна живая душа. От меня ты можешь рассчитывать на ответный шаг, но только с соблюдением этой формулы.
Тень недовольно поморщился и медленно принялся возиться с косой, старательно расплетая ее по одной прядке.