Трель соловья (СИ)
— Диран тут порисовал… он же так пророчит, ну и…
— И кого же он нарисовал, что это вас настолько расстроило?
— Не расстроило, а озадачило, — после некоторого раздумья ответил наемник, явно намереваясь что-то скрыть. — Он же это… в прошлое заглянул. Ведьму какую-то увидел, и мы никак не можем понять, к чему это.
На счастье ее спутников, Марика не могла видеть их напряженных лиц и поэтому благосклонно позволила им врать.
— Ведьму или мага?
— А есть разница?
— Да, причем большая, — вздохнула магичка. — Ведьма — это так, корешки и травки, на ромашках погадать. Несерьезно.
— Маг, — тихо ответил Диран. — Она была сильным магом. Только ей это не помогло, нашелся более сильный маг, который с ней справился.
— И это вас так огорчило?
— Интересно, с чего Диран это увидел, — пояснил Маркус и осведомился: — А может быть, вы знаете Кэролайн Энн Мариктас?
Магичка пожала плечами, медля с ответом. И что им рассказать? Трагичную историю молодой девушки, которая однажды, потеряв все, проснулась утром и обнаружила себя постаревшей на несколько десятков лет? Как рыдала на могиле мужа и маленькой дочери и в итоге не выдержала этого? Марика-то знала, еще как знала, но вот стоит ли знать Маркусу и Дирану — это вопрос.
— Что вы хотите узнать?
— Из-за чего она пала, и чем закончилась та битва, во время которой погибло много людей. На рисунке она стояла рядом с телами.
— Это была достаточно известная битва, лет двадцать назад. Магистр Кэролайн Энн принимала участие на стороне международной гильдии магов в качестве боевого мага против… была тогда одна шайка, которая традиционно, как все злодеи, мечтали власть к своим лапкам прибрать. Гильдия же в политику не лезет и вообще от этого дела отстранилась, только посылает королевским домам своих представителей, и то только как помощников и лекарей. И этим скотам было мало, они были принципиально не согласны. Вот и вылилось в это… Тогда же и уничтожили многих магов и почти всех, кто носил фамилию Мариктас, кроме двоих — Кэролайн Энн и ее тети. Потери были и с другой стороны, выжил только тот урод, и ваша королева приговорила его как государственного преступника к чему-то. Только, видимо, она уже и тогда была дурой последней, польстилась на смазливую морду и отпустила — правда, я его все-таки считала погибшим… Но это было позже. А до этого Кэролайн не смогла смириться с тем, что все, что ей было дорого, уничтожили. Мужа, вошедшего в их семью — он был магом, но лекарем. Трехлетнюю дочь. Сестер и кузенов, родителей… К тому же… вы знаете, как возраст мага соотносится с возрастом обычного человека? Нет? Маг стареет в пять раз медленнее, на один год за пять лет, и живет в среднем триста-триста пятьдесят лет. Внешность меняется соответственно. С провидцами, кстати, то же самое, особенность дара, это на Диране можно увидеть. А ей тогда только-только исполнилось девяносто… Молодая, дерзкая, только вошедшая в полную силу и не боявшаяся бросать вызов всему, что ее окружало. После той битвы проснулась выглядящая юной магичка и обнаружила, что из зеркала на нее смотрит древняя старуха, какой бы она была, не обладай силой. Едва ли не единственный случай за последнюю тысячу лет, это же никогда от эмоций не зависело… К результату привело это соответствующему.
— А помочь ей нельзя было? — заинтересовано спросил Маркус. — Оставались же другие маги.
— Такого способа не существует, — отрезала Марика.
— А почему все так закончилось?
— Я не знаю, как вам это объяснить, вы не женщина.
— Ладно, — не стал настаивать наемник. — Тогда другой вопрос. Вы тоже в той битве участвовали?
Магичка фыркнула, но промолчала. Говорить о своем прошлом у нее почему-то не было совершенно никакого желания, хотя о той битве рассказать она могла.
О том, как потерявшие всякий контроль бунтари спалили целый квартал в Таркешше, бросив запершихся в собственных домах людях, которые искали спасения под родной крышей, гореть заживо — их крики долго еще не давали спать слишком поздно прибывшим магам Гильдии…
О сотне обезображенных трупов на главной площади, среди которых с трудом узнавались представители дворянства и королевского двора, маги, родственники…
Об обнаружено среди них теле рыжеволосого мужчины, тщетно пытавшегося прикрыть собой маленькую девочку. Но ледяные колья не щадили никого, насквозь пройдя сквозь мужчину и воткнувшись в ребенка, пригвоздив их друг к другу.
О в высшей степени разумных словах, которые шепчет немолодая некромант Карин и которые никак не могут пробиться к замутненному горю сознанию…
За минувшие двадцать лет все это успело позабыться, потерять свою пугающую яркость, позволяя жить дальше — хоть как-то жить, уже не боевым магом, а придворным, не под своим именем, а прикрываясь прозвищем, которое осталось в память о самом дорогом человеке. Но из памяти не стерлось — и вряд ли это когда-то произойдет.
Боли не было уже давно — ей на смену пришел гнев, копившийся где-то в глубине души, и теперь готовый вырваться наружу. И если помощник оказался прав, Марика своего шанса в этот раз не упустит.
А сейчас… как-нибудь расспросить Дирана о его видениях было бы неплохо — и пусть только попробует отговориться.
— Ты не могла бы это убрать?
Лирен закупорила сосуд с ароматическим маслом, который купила в деревне во время праздника Май Ше, и удивленно посмотрела на сосредоточенно раскладывающего на земле амулеты Карстена.
— Тебе не нравится? Или ты что-то имеешь против магнолий? — спросила девушка, с интересом наблюдая за спутником. — Что ты делаешь?
Последними он вытряхнул из сумки деревянную коробочку, наподобие той, в которой Лирен получила назад свое украшение, только больше, и два узкий серебряных кольца, напоминающие слишком большие браслеты — девушка попыталась представить, как их носить на запястье, но ей это не удалось. С ее руки они бы точно свалились, да и с руки капитана, пожалуй, тоже…
— Может, эта вонь и кажется тебе пахнущей магнолиями, — проворчал мужчина. — У тебя есть какой-нибудь браслет? Желательно плетенный, но сойдет и металлический.
— Есть. Зачем? — Удивленно спросила Лирен, стягивая с руки широкий бронзовый обруч, украшенный орнаментом, и протянула капитану. — Держи… Что ты делаешь?!
Не отвечая, Карстен достал нож, кончиком лезвия проткнул палец и обвел им внутреннюю часть браслета, оставляя кровавую полосу, после чего вернул его, посоветовав сразу надеть, чтобы не забыть.
— Хорошее дело — замарать украшение в крови, — вздохнула она. — И все-таки, Карстен, не объяснишь, зачем это надо?
— Ты собралась сверкать своей физиономией в таком городе, как Линта? — с усмешкой сказал капитан, стягивая куртку. — Поверь, не лучшая идея, особенно когда кто-то решил тебя найти. Там находится с десяток общин, включая Братства мечей, Ордена серой луны или какого-нибудь открытого общества «Монетка», члены которых с большой радостью за достойную плату припомнят, что да, проходила тут такая девица, а заодно не побрезгуют лично проводить до места. А я поделился с тобой своим… даром, можешь называть это так, скрываться в тени. Ходить по ней ты, конечно, не сможешь, да и такого количества недостаточно, чтобы полностью изменить твою внешность в глазах других, но лицо хотя бы не будет бросаться в глаза и не будет запоминаться, особенно когда ты наденешь мою куртку с капюшоном. Это обязательно.
— Хорошо. — Лирен покладисто поменяла куртки и, не удержавшись, с ехидством поинтересовалась: — А ты? Капитан стражи соседних владений не будет казаться подозрительным и привлекать внимания?
— Ну что ты, конечно, будет, — легко согласился мужчина, пряча в коробочку знак капитана и защелкивая замочек. — Просто я подготовился намного лучше.
Кольца, как Лирен и предполагала, действительно оказались браслетами — только одевались не на запястье, а на плечо. Застегнув рубашку, Карстен распихал по карманам амулеты, один повесил на шею и поднялся на ноги.
— Пошли, у Линты мы будем до наступления вечера, если выйдем сейчас. Что?