Трель соловья (СИ)

— Что здесь происходит? — устало спросила вошедшая Лирен, сдергивая тряпку со стоящей на тумбе банки с осветительными шариками.
— Да вот, к вам ночной визитер забирался. Их, видимо, манит именно этот дом, — пожал плечами мужчина, глядя куда-то над ее головой. — Госпожа Лирен, я бы хотел извиниться за… хм… сегодняшнее происшествие. Вы были правы, такое поведение действительно недостойно. И мне искренне жаль, если я вас задел своими словами.
— Это неприятно, — сказала она, комкая подол рубашки. — Но не смертельно. Нам сказали, что вы были под действием какого-то сильного наркотика. Я понимаю, что в таком состоянии сложно себя контролировать. И я даже согласна не держать на вас зла, если ответите на один вопрос.
— Я слушаю.
— Кто вы для Джо? — с нескрываемым любопытством спросила Лирен, усаживаясь на кровати. — Она вас очень любит и за вас же испугалась больше, чем за своего приятеля.
— Я лет десять назад у нее родителей склад охранял, в свободное от патрулирование времени, — нехотя сказал капитан. — Они платили больше, чем город рядовому стражнику. Джо прибегала поиграть, когда ей скучно было — не объяснять же шестилетнему ребенку, что дяденька там не просто так стоит. Хотя, я думаю, ей и сейчас этого не объяснишь… А потом ей не повезло, с разницей в два года погибли сначала родители, а потом дядя, девочке досталось все их имущество — торговый корабль, склад, лавка. Половину забрали вылезшие из ниоткуда родственники — к сожалению, они ими действительно были. Когда я вмешался, у нее был только дом, и она совершенно не знала, как отбиться от троюродной тетушки, лезущей к ней с леденцом. Тогда я уже был капитаном, и угроза оказаться за решеткой подействовала. На правах представителя власти, но от своего имени, взял оставшееся имущество на доверительное управление до ее совершеннолетия. От нее отстали, но через полгода вылезут снова. Или, если со мной что-то случится, раньше.
— А что будет через полгода?
— Джо исполнится семнадцать, — пояснил Карстен и быстро вышел из комнаты.
Привал, плавно перетекший в ночевку, Марика объявила сразу же, как только они вышли из леса. После чего тихо подозвала к себе помощника и попросила довести до ближайшего ручья. Маркус непонимающе проводил их взглядом и принялся устраиваться — благо что лошади, как и обещала ведьма, сами нашли дорогу и смирно ждали хозяев несколько вдалеке от дороге.
Вернулся Диран один и какой-то печальный. Молча вытащил из сумки хлеб и пристроился у разведенного наемником костра, глядя куда-то в пустоту — то ли о своем думал, то ли переживал о самочувствии хозяйки.
Маркус же переживал о самочувствии собственном. После наложенного на него заклинания как-то странно чесались глаза, и в целом хотелось лечь и тихонько сдохнуть, чтобы его уже никто и никогда не трогал и не пытался использовать в качестве глаз.
— Как она? — хмуро осведомился мужчина, с удовольствием растягиваясь на одеяле. Вроде бы и шли всего ничего, и с подъема прошло едва ли полдня, а по ощущениям не спал неделю.
— Плохо, — честно ответил парень. — У этих тварей слюна ядовитая и едкая, хорошо хоть сразу смыла, иначе бы выжгло пол-лица… Но чтобы восстановить зрение, нужен опытный маг, а сама Марика не знает, как.
— Значит, надо в город.
— Завтра отправимся, — кивнул Диран, доставая свою папку.
— Опять пророчить будешь? — сонно спросил наемник, одним глазом косясь на спутника.
— Нет, хочу разобраться в своих видениях. Помнишь, рисунок с девушкой? Мне кажется, важно, кто ее ловит — и я даже видел его лицо! Но не помню. Хочу попробовать пошарить в памяти, может, что-нибудь на рисунок ляжет, как обычно…
— Ну пробуй, — Маркус перевернулся на бок и натянул на голову куртку. — Потом скажешь, чего надумал, а то интересно.
Впрочем, добрый мальчик Диран не дал ему как следует выспаться, разбудив буквально через пару часов. Мужчина попытался брыкаться и не слушать, что он там говорит, но подлец стянул куртку и сунул куда-то под сумки.
— Ну чего тебе надо? — простонал наемник, приподнимаясь на локтях. — Дай сдохнуть спокойно. Иди вон лучше хозяйке помоги, еще утопится с горя.
 
— Она колдует, и я ей буду мешать.
— А я сплю, и мне ты тоже очень мешаешь.
— На закате спать вредно, — расплылся в непривычной улыбке Диран. — Ночью не уснешь.
— Кто тебе такую ересь сказал? — вздохнул Маркус. — Ну, чего хотел?
— Ты говорил, тебе это будет интересно. — Глаза парня вспыхнули азартным огнем, хорошо знакомым Маркусу. Правда, он его раньше видел только у заядлых игроков в карты или кости. — Я кое-что прикинул и понял, что будущее-то не предопределено! Я вижу его таким, каким оно будет, исходя из ситуации в этот конкретный момент. Но люди же не стоят на месте! Они делают глупости и геройские поступки, совершают судьбоносный выбор — в прямом смысле судьбоносный! И будущее меняется в зависимости от их решений. Общие цепочки событий остаются неизменными — хотя, может, меняются и они, но у меня не было возможности проверить, — но мелочи!.. Мелочи, от которых может зависеть жизнь человека.
— Ну и к чему ты клонишь? — устало спросил наемник, устав слушать восторженные речи.
— Помнишь, я вчера нарисовал девушку? Еще сказал, что она погибнет. — Парень снова залез в папку и извлек на свет рисунок. — Сейчас эта вероятность уменьшилась в два раза! То есть при некотором исходе она может остаться в живых, только я не понимаю, что за обстоятельства. Может быть, мужчина?
— Вспомнил лицо?
— Нет, — раздосадовано признался Диран. — Я пытался. Попробовал бы сейчас раскинуть руны, погадать на него — и не смотри на меня так, это не только лесные ведьмы умеют, — может, и понял бы, к чему он вообще нарисовался.
— Ладно, ты думай, — проворчал мужчина, поднимаясь на ноги. — А я пойду нашу ведьму проверю, а то еще утопится.
— Не утопится, ты ее плохо знаешь!
— Ага, — покладисто согласился Маркус. — Я ее совсем не знаю. Зато представляю, что бывает с людьми, которые чего-то лишились. Одного такого, помнится, мы с полгода одного оставлять боялись, думали, застрелится. Ходить, повезло, не мог, иначе бы точно пистолет отобрал или с крыши сиганул. Нет, Диран, ты как хочешь, а я хотя бы ради своих двухсот монет проверю.
Марика сидела на коленях прямо в ручье, закрыв глаза. Наложенное ею заклинание пусть и позволяло видеть хоть как-то (гораздо лучше, чем через глаза Маркуса), но отнимало много сил. Текущая вода помогала их быстрее восстановить — а то, что холодная, так это мелочи. Она же магичка, сможет высушить одежду и согреться до того, как околеет! Это такая ерунда…
…Но как же все-таки везет стихийникам! Источник их силы — в окружающих стихиях, проходящих через мага, не причиняя тому вреда. И текущая вода была бы не опорой для восстановления, а наполняла бы до краев, позволяя не тратить свое время на такую чушь, как медитация…
«Дворцы, наряды, красота, — раздраженно думала она, пропуская через пальцы течение. — Двадцать лет потратила на это. И что имею в итоге? Огромный дом в Гирне, пропуск во дворец и репутацию законченной стервы. Это все прекрасно, чудесно и замечательно. Вот только из-за этого я не смогла использовать простейшее заклинание против нежити: забыла, отсиживаясь в столице, что значит — прикладная боевая магия. И что, стоило оно того? Стоила ли роскошь забытых навыков? А потраченных лет?»
Совсем рядом гадко каркнула ворона, мешая предаваться грустным мыслям. Магичка вытащила из воды руку и наугад кинула огненный сгусток. Запахло паленными перьями.
«Да какая разница, что было двадцать лет назад? — разозлилась она на себя. — Лучше вертеться при дворе и не нуждаться ни в чем, чем ругаться за последний кусок хлеба и право выспаться в не продуваемой палатке. Довольна ли я этим? Без сомнения».
За спиной затрещали кусты, но Марика не стала оборачиваться. Если это какой-нибудь местный бандит с претензиями — виноват сам, Диран и Маркус потерпят со своими проблемами, а на животных внимания можно не обращать. Разве что только на приставучих ворон…