Змеиный хвост (СИ)

— Ави, — выдохнула Финарэль. Несмотря на столь ранний час, графиня Леутт выглядела свежо и изящно в своем домашнем наряде. — Ты что, не спала?
Жертва бессонницы покачала головой.
— Уроборос тебя укуси, ложись на кушетку. Давай-давай. Я сейчас попробую убрать синяки под глазами.
Финарэль довела Ави до большой кушетки около окна и с нажимом уложила.
— Скажите, какие результаты тестов? — спросила Ави хриплым и сухим голосом. 
— Так... вот выпей немедленно! — Всучила ей большой стакан с водой Финарэль, полностью игнорируя вопрос.
Вчера Ави могла пойти только к ней со своим украденным биоматериалом. И только Финарэль пояснить свои страхи. Конечно, она умолчала об услышанном, но ей не было нужды и врать — все знали ядовитость высших нагов, а ее будущий супруг был еще и древней ламией. Поэтому Финарэль без лишних вопросов все приняла, сразу же связалась со своей лабораторией и обещала лично сообщить ей о результатах с самого утра.
А сейчас вместо прямого ответа, лишь мучает, пытаясь вернуть уставшей от ожидания девушке цветущий вид.
— Пожалуйста, — взмолилась Ави, на лицо, вернее глаза, которой уже положили смоченное в чем-то ароматном полотенце.
Она почувствовала, как Финарэль присела рядом и взяла ее за руку.
«Значит, все очень плохо», — поняла Ави и сглотнула.
— Яд у ламий действительно есть, — подтвердила ее опасения Финарэль, — но он действует на наши гормоны еще сильнее, чем у крайтов. По сути, получается, что от одного укуса ламий можно впасть в эйфорию. Насколько это действие наркотическое — определить не удалось из-за отсутствия времени. Но, Ави... — графиня Леутт замолчала, подбирая слова, — постарайся не допустить укуса. На нашей церемонии этого не произойдет, но по нагским обычаям старший супруг пометить свою избранницу должен. Возможно, ламии не относят себя к древним змеям, а считают себя лишь расой атласов, тогда есть шанс договориться, намекая, что все эти метки — варварство. 
Ави стянула влажное полотенце с глаз и посмотрела на напряженную Финарэль. Слова про то, что молодая супруга долго не протянет теперь приобретали другой печальный окрас. Похоже, она станет зависима от мужа, как от наркотика, и сама сгорит в этой агонии.
— Не бойся, — погладила ее руку Финарэль. — Я обязательно найду решение.
— Спасибо вам, — но слов для Ави было недостаточно. Она потянулась и крепко обняла Финарэль, которая с самого детства была для нее ближе  родни, а молодые княгини — сестрами. 
Финарэль погладила Ави по спине ласковым движением, а потом прижала крепко, будто передавая ей свою силу и уверенность.
— Все будет хорошо, Ави. Еще не родился тот наг, что устоит перед твоей нежной красотой. Помни — наги, особенно высшие, грубы и жестоки только потому, что их растили наставники, и они не знают, что есть нежность и ласка. Очаруй его своей мягкостью, и он навсегда станет твоим. Ты поняла меня?
— Да, — ответила Ави. Сейчас она была благодарна за эти слова. Они хоть чуть-чуть вселяли ей надежду на то, что брак ее может быть, если не счастливым, то спокойным.
Церемония была назначена на полдень. По просьбе княгини Финарэль эс Бунгар ее организовали в саду под сенью высоких дубов на берегу красивого озера. Эрсах появился со своими подчиненными в назначенное время, но понял, что его будущая сейше пунктуальностью не отличалась. Видимо, прихорашивается, хочет выглядеть невинно и нежно, чтобы растопить черствое сердце высшего атта.
«Не выйдет, маленькая обманщица. Я тебя насквозь вижу!» 
Недобрые мысли отразились на красивом лице Эрсаха, отчего он неприятно оскалился. Наблюдавшая за ним Финарэль в миг нахмурилась, но ради приличий опустила взгляд. 
Они все опускали взгляд, как только Эрсах переводил на них свой. Трусливые и никчемные. Разворовали их тайники, сломали защитный контур, назвали их какими-то «грокками», совершенно не ведая о том, кто истинный враг, а ему, вместо порабощения, пришлось еще и скоропалительный брак организовывать и спасать этих глупых созданий. И ладно бы избранницу можно было бы оставить в своем Гнезде и забыть про ее существование. Так нет же! Девчонка — ментал, скрытый псионик, и похоже посильнее него самого.
Настоящая галактическая задница!
Наконец-то послышалась тихая музыка, негромкие вздохи и шепотки гостей, а значит, на дорожку вывели невесту. Эрсах не стал оборачиваться, хотя краем глаза заметил, что его доверенные вытянули шеи, чтобы получше разглядеть девушку. 
Да что там интересного может быть?
Белые тряпки, цветы, да мудреная прическа с какими-нибудь побрякушками. Все всегда одинаково. Уж сколько он был почетным гостем на церемониях среди их высших чинов, столько же раз сдерживался от скучающих зевков.
Ави подвели к нему, и она молча встала рядом. Эрсах заметил, что и она не повернулась к нему, даже не посмотрела. Стояла, как истукан, сверля взглядом жреца и похоже почти не дышала. Вся напряженная и собранная, ни одного лишнего движения. Вот тебе и невинность. Да она самая настоящая коварная интриганка! Поняла вчера, что разыгрывать перед будущим супругом невинную овцу себе дороже, и решила не рисковать. 
«Правильно. Целее будешь», — усмехнулся про себя Эрсах, пытаясь не потерять нить ритуального обряда и не пропустить скрепление союза.
Жрец явно понимал общее настроение высшего атта, поэтому хоть и говорил певуче, но речь свою сократил раз в пять, коснувшись в ней лишь самых главных обязательств: любить и беречь.
На «любить» Эрсах не подписывался, а вот «беречь» планировал. Как-никак, но Августа Адонская — молодая принцесса и его полноправная собственность. Поэтому посягательство на ее худенькое тело — это вызов самому Эрсаху.
— Скрепите союз поцелуем любви, — произнес жрец, театрально разводя руки.
Эрсах не мешкал, развернулся к Ави и... замер.
Застыл.
На него огромными золотыми испуганными глазами смотрело божество. Яркие, отливающие бронзой волосы, струились по плечам. Простая, но такая изящная и расшитая кружевом туника доходила ей до щиколоток, открывая взору лишь носочки мягких туфель. Красивые белые магнолии в руках, маленькие бутоны в прядях волос, а губы, нервно искусанные, ярко-розовые, манящие…
Эрсах сжал челюсти, сдерживая порыв опуститься перед супругой на колени и поцеловать сначала ее живот, как знак полного доверия и подчинения. Так ламии выражали свои истинные чувства, делили со своим любимыми надежду на ребенка, который рождался у ядовитых древних нагов тяжело и редко.
Нет, перед Ави он никогда не встанет на колени!
Девица и так пыталась манипулировать его надеждами. Обманом внушала ложные чувства в том Погружении. Ждала, коварная обманщица. Готовилась. И сразу же перехватила его сознание.
Единственное, что заслужила Августа, это грубый поцелуй, указывающий ей на ее место.
Эрсах притянул ее к себе, почти вжимая в мощный торс. Змеиный хвост он решил оставить для домашней церемонии, которая для него была поважнее этих ритуалов, и властно накрыл ее рот своим, царапая клыками. Он так сильно прижал ее, что букет не выдержал и весь осыпался лепестками к их ногам. 
Ави не сопротивлялась, она будто обмерла в его руках, поэтому Эрсах не сразу понял, что перестарался — вкус чужой крови появился на его раздвоенном языке.
Он отодвинулся от Ави, удерживая ее за предплечье, и победно облизнулся. Губы супруги стали почти красными, а из маленькой ранки на нижней губе, которую Эрсах, видимо, прикусил, выступала капелька крови.
— Даю тебе двадцать минут, чтобы привести себя в порядок, и жду на своем челноке. Ритуал завершен, Августа Сареффа. Мы улетаем.
Эрсах быстро окинул испуганных гостей надменным взглядом и зашагал в сторону своих подчиненных, которые моментально выстроились в строй. Его экзоскелет уже ждал, сверкая начищенными паучьими лапами. Он мог бы долететь и на местных флайтах, но еще вчера отказался, решив, что пробежка по пересеченной местности будет полезна. И не ошибся — перед глазами так и стояло испуганное и такое невинное лицо Ави. Кулаки сжались сами, и он грубо рявкнул в сторону своих подчиненных, чтобы тебе поторапливались.