Ну уж нет, Грейнджер! (СИ)

Не успела она выдать очередное оскорбление, как уперлась спиной в стену. А вот ухмылка Малфоя давала понять, что он на то и рассчитывал, так как через секунду сократил расстояние между ними до минимального и заблокировал все пути побега своими руками, упираясь в стену возле ее головы.
— Я идиот… Придурок… Осел. Очень ревнивый осел, кстати. Можешь называть меня, как тебе вздумается, Гермиона, — он сделал паузу, приблизился к ее уху и обхватил зубами подаренную им серьгу, прикасаясь губами к мочке. — Но мы оба знаем, что я нравлюсь тебе и таким.
И как она не старалась сдержать свой вздох, это у нее не вышло. От его близости, языка и шепота по телу как всегда прошел заряд возбуждения, и она шумно выдохнула.
— Нравишься. Ты же все слышал…
— Слышал. И это звучало великолепно, — он прошелся губами от ушка до подбородка, обхватил ладонями ее лицо и заглянул в глаза. Абсолютно серьезно. — Скажи еще раз… Скажи, что влюблена в меня.
— Я влюблена в тебя, Драко. — тихо произнося эти слова вслух, глядя ему в глаза, прикасаясь к его рукам своими, и замечая, как выражение его лица меняется, снова расцветает та счастливая улыбка, зрачки расширяются так, что почти скрывают серую радужку, она почувствовала себя всемогущей. Потому что его реакция прямо кричала ей о том, что он тоже к ней неравнодушен. Что теперь она — не просто мать его ребенка, а та самая, в которую он влюблен. Она ощущала то, чего ей хотелось еще с вечера совместного просмотра «Короля льва» — быть любимой женщиной Драко Малфоя… Теперь она ею являлась, по крайней мере очень на это надеялась.
Драко опустил руку с щеки к вырезу платья и провел пальцами по контуру корсета, невесомо задевая кожу на груди, и заставляя ее покрываться мурашками. Ему до ужаса хотелось стащить с нее все это. Хотелось весь вечер. Он же не дотрагивался до нее целых два дня. И вот спустя это время в совершенно дурацких обстоятельствах, он узнает, что наконец добился своего. Что сумел понравиться ей, что у него получилось добиться не просто ответной симпатии, а чувств, на которых можно построить семью. И до чего же это тешило его самолюбие! Оказывается, чтоб стать героем в своих глазах, была нужна только влюбленная в него Грейнджер.
Хотелось показать ей, что она тоже значит для него очень много. Говорить о чувствах он не привык, поэтому признавался, как умел. И порывов своих совсем не сдерживал. Достав из кармана палочку, он одним взмахом заставил мешающее платье упасть к ногам. Затем так же быстро избавил ее от нижнего белья. На ней остались только украшения. Она стояла перед ним абсолютно голая, возбужденная, зажатая в тисках между его телом и стеной — вся в его власти. Еще никогда он не хотел ее так, как сейчас.
— Грейнджер, ты…
Она не дала ему договорить, только нежно прильнула к его губам, подтянув ближе за лацканы пиджака. Он, не задумываясь, углубил поцелуй, врываясь языком в ее рот. Ловкие женские пальчики совершенно инстинктивно снимали пиджак и рубашку, расстегивали пряжку ремня и избавляли его от ненужных предметов гардероба. Голова отказывалась думать, поэтому Драко забыл о том, что есть кровать буквально в трех шагах от них, что дверь не заперта, что в доме толпа народа. Он просто, не отстраняясь от Гермионы ни на секунду, подхватил ее за бедра, позволяя обнять себя ногами, вжимаясь в нее настолько, насколько позволяла поза.
— Давай, Драко… Я так хочу тебя, — она простонала эти слова, подаваясь вперед, чтобы он заметил и почувствовал, какая она влажная.
Он больше не смог терпеть, поэтому приподнял ее чуть выше и опустил на себя, и горячий воздух от синхронного выдоха смешался. От резких движений девушка терлась о стену, отчего изо рта вырывались болезненные стоны. Заметив это, Драко просунул одну руку между спиной и холодной стеной, защищая ее от неприятных ощущений. Дыхание сбилось у обоих, кожа вспотела, прическа Гермионы растрепалась, а парень не замечал ничего, кроме нее. Кроме ее стонов, переходящих в громкие крики, кроме давления ее пальцев, крепко вцепившихся в его плечи, кроме ее ног, которые уже начинали подрагивать. Он входил в нее резко и глубоко, как ей нравилось. Он обожал наблюдать за каждой ее реакцией во время секса. То, как мутнеет ее взгляд, учащается дыхание и становится рваным, как она отбрасывает голову, открывая вид на пульсирующую венку, позволяя целовать шею и ставить его метки. Перед оргазмом она всегда будто зверела, поэтому с минуты на минуту он ожидал какой-то выходки в стиле прокушенной губы. И не ошибся, через секунду почувствовав, как в его кожу впиваются ногти. Сделав еще несколько толчков, он кончил и навалился на нее всем телом, припечатав к стене.
 
Пока дыхание восстанавливалось, он перехватил ее поудобней и, не разрывая объятий, медленно отнес в кровать. Гермиона все так же оставалась в его руках, когда он уронил ее поверх покрывала.
— Ты невероятна… Почему я не знал этого еще в Хогвартсе? — прошептав эти слова, он устроил голову у нее на груди.
— Потому что ты был расистским снобом и отвратительным мерзавцем. Я бы не позволила тебе даже приблизиться ко мне тогда, — со смешком ответила ему девушка.
Драко проводил пальцами по груди, очерчивая контур ореолов, поглаживал ее сосок, зная, что они в данный момент сверхчувствительны. Но после ее слов легонько зажал его между пальцами, заставляя Гермиону пискнуть.
— Если б я только захотел, Грейнджер… — начал он опровергать ее заявление, но она тут же его перебила.
— То я бы врезала тебе еще раз, — уперла палец в его переносицу, — прямо сюда.
— Оставьте уже в покое мой нос, — возмутился он и перехватил ее руку, целуя подушечки пальцев. Потом улыбнулся и посмотрел ей в глаза. — Ты понравилась моей матери.
— Но мы с ней даже парой слов за вечер не перекинулись. Не считая, правда, ее приглашения после инцидента с Джинни.
— Она тоже слышала, как ты защищала мое доброе имя от разгневанной Уизлетты. Видимо, ее устроила твоя позиция. Как, в прочем, и меня.
— Ты поэтому такой счастливый? Потому что твоя мать не будет против нашего ребенка? — Она перенесла его руку на свой живот, который уже немного начал выпирать и был заметен, когда девушка была раздета.
— Она никогда бы не отвергла моего ребенка, Грейнджер. Мне просто хотелось, чтобы и ты ей понравилась. Для меня это важно. — Он прикоснулся губами к ее животу, а потом приблизился к лицу. — И, да, я счастлив, потому что мне все-таки удалось влюбить тебя в себя! — улыбнувшись, чмокнул ее в губы и начал вставать с кровати. — Это же такая удача!
— Удача? — она переспросила, немного нахмурившись.
— Конечно. Теперь мне не стоит бояться, что ты сбежишь от меня на край света. — ответил он, не понимая, что ее смутило. — Я в душ. Ты со мной?
Когда Гермиона отрицательно покачала головой, он снова поцеловал ее и пошел в сторону ванной комнаты, искренне полагая, что теперь ему наконец повезло, что у него будет настоящая семья, а не ее фиктивное подобие, ведь он влюблен, и его чувства взаимны, избранница нравится его матери, и у него будет наследник - ребенок Гермионы Грейнджер. Но даже не догадывался, что, как только за ним закрылась дверь, эта самая избранница натянула на себя платье, наложила чары, чтоб ее никто не заметил, вышла из поместья через ближайший выход, и достигнув аппарационного барьера, растворилась в воздухе, потому что не собиралась быть просто «удачей» для Драко Малфоя. Она хотела быть его любимой женщиной…
Комментарий к Это же такая удача!
Ну вот, я сделала это! Написала главу на этой неделе) Кроила ее по малюсеньким кусочкам, т.к. со свободным временем сейчас напряженка. Надеюсь, вам понравится! Как всегда жду ваших отзывов)