Ну уж нет, Грейнджер! (СИ)

— Гермиона, ешь быстрее! Где ты витаешь вообще? — громкий возглас Падмы и пощелкивание пальцев перед лицом отвлекли девушку от недетских фантазий, после чего она сбивчиво пробормотала:
— А?! Ничего… я просто задумалась.
Падма только сузила глаза и улыбнулась, глядя на розовеющие щеки подруги.
— И что же за мысли тебя беспокоят, раз ты, медленно, но верно, превращаешься в спелый помидорчик, а?
Гермиона покраснела еще больше. Она не знала, говорить Падме или нет о причине ее тревог, но подумав, что подруга может еще и помочь, решила ей все рассказать. Она поведала ей милейшую историю о том, как они два раза засыпали вместе. Какими испуганными глазами они смотрели друг на друга утром после второй совместной ночи, когда спросонья сообразили, что обнимаются. Поделилась тем, что армия гормонов в яростной схватке все-таки одержала победу над ее мозгом. И теперь они правят балом. Они, оказались, очень привередливыми и похотливыми — так что ей срочно нужен мужик, чтобы наконец удовлетворить все их желания.
— И ты думаешь именно о Малфое, верно? — смеясь, сказала Патил.
— Да. Именно о нем я и думаю. Постоянно… — Гермиона насупилась и ненадолго замолчала, но потом плотину снова прорвало:
— Я вообще себя не понимаю! Рон меня ненавидит, Гарри хоть и не проклинает, но при Роне даже попыток подойти не делает, никто из моих друзей, кроме тебя, не поддерживают меня с этой беременностью… — заметив скептический взгляд подруги, исправилась, — ну ладно, остальные пока не знают о ней… Но! У меня куча проблем на работе, а меня, самую исполнительную во всем Министерстве, даже недоделанный отчет не волнует. У меня в голове сплошной Малфой! Как будто кто-то повесил там огромный мигающий транспарант с его фамилией!
— Тебе просто нужно его трахнуть, — Пожала плечами Падма, — и все наладится.
— Я знаю! — буквально прорычала в ответ Гермиона. — Но, видишь ли, его нет! Уже 21 день, как его нет!
— Тише-тише, милочка! Будет твой Малфой уже сегодня… Ты чего так разбушевалась? — Падма откровенно веселилась. — Я первый раз вижу от тебя такое бурное представление. Успокойся! А то сейчас все разгадают твой секрет: «Гермиона Грейнджер хочет под одеялко к Драко Малфою»…
— Отстань! Думаю, не одна я здесь хочу к нему под одеялко.
— Тут не поспоришь. Он чертовски сексуальный тип.
— Эй!
— Успокойся! Не нужен мне твой Малфой, меня вполне устраивает его друг…
— Тео?! — Гермиона удивленно похлопала ресничками, — когда это вы успели?
— Когда провожали вас к твоим родителям, — брюнетка немного засмущалась, когда тема перешла к ее личной жизни.
— Ого! Почему не говорила?
— Не знаю, как-то не до того было. Сначала ты в обмороки падаешь, потом муштруешь весь отдел, теперь вот вообще окунулась в свои фантазии…
— Да, ты права… И у вас все серьезно? — поинтересовалась Грейнджер.
— Мне с ним комфортно, но наши отношения мы не обсуждали. Зато говорили о тебе и его блондинистом друге. И я поняла, что он на первый шаг не осмелится, — девушка с укором посмотрела на подругу. — Ты его так запугала своим нежеланием его видеть, что он вряд ли рискнет к тебе приближаться без особой надобности. Ты вполне убедила его, что он — самое раздражающее существо на планете.
Гермиона нахмурилась.
— Неужели он так считает?
— Несомненно. Именно эти слова он и сказал Тео.
— Они меня обсуждали? — удивилась Гермиона.
Падма закатила глаза, и скептически ответила:
— Ну, конечно. С кем еще, кроме Тео, ему обсуждать ситуацию, кому плакать в жилетку, когда его обижает злая Грейнджер?
— Я что, правда так ужасно себя вела? — с надеждой на отрицательный ответ, спросила девушка.
— С ним — просто отвратительно! — Падма решила направить Гермиону на путь истинный, пристыдить и подтолкнуть к решительным действиям:
 
— Я просто поражаюсь, как он еще тебя терпит… успокаивает… защищает… заботится.
Гермиона даже не подозревала, насколько все серьезно. Оказывается, она та еще сучка. Конечно, чрезмерная опека по-прежнему раздражала. Но сейчас все виделось по-другому. Когда Малфой выпал из ее жизни на три недели, и единственное, что она от него получала — это вечерний пятиминутный разговор по каминной сети, где ее спрашивали о самочувствии и желали хороших снов, она поняла, насколько эта забота была приятна. Теперь ей было стыдно. Жутко стыдно…
Акт самобичевания неожиданно прервали. Возле столика девушек остановился весьма привлекательный мужчина лет тридцати и со смущенной улыбкой поинтересовался, можно ли ему присесть рядом.
— Конечно, мистер Саммерс! — ответила Гермиона коллеге из отдела регулирования магических популяций и убрала свою сумочку с соседнего стула.
— Ну что ж так официально! Можно просто Фил. — Смотрел он исключительно на мисс Грейнджер. Можно сказать, взгляда не сводил.
— Ну, ладно, Фил…
— Гермиона… Если честно, я не просто так подсел… — Он говорил неуверенно, то и дело запинаясь. Набравшись смелости, он все-таки выпалил:
— Я очень хотел пригласить Вас на ужин…
Гермиона подняла на него округлившиеся глаза:
— Вы приглашаете меня на свидание?
***
Драко вернулся домой. Наконец-то. За эти три недели Германия ему успела надоесть. А еще он скучал по матери, Тео, своему кабинету и своей квартире, скучал по Англии, ее туманам и переменчивой погоде. А особенно он скучал по переменчивой Грейнджер. Он даже не понял, как так вышло, что она вылезла на первый план. Конечно, всегда можно оправдаться тем, что она носит его ребенка, и именно поэтому он постоянно о ней вспоминает, но… Он думал о ней… часто… как о женщине. Во время командировки он частенько порывался связаться с ней, но останавливал себя, помня о том, что собирался дать ей возможность отдохнуть от него.
Сейчас он отсчитывал последние минуты, чтоб отправиться к Гермионе. Она скоро должна вернуться с работы. Ему снова хотелось оказаться в ее квартире и спорить о том, что было бы лучше ей одеться теплее или съесть что-то полезное. Она бы сопротивлялась и отнекивалась, но в конечном итоге все равно сдалась бы. А еще он снова хотел заснуть вместе с ней и не чувствовать себя таким одиноким.
В Германии он в полной мере ощутил, насколько ему хочется семьи. Он с нетерпением ждал рождения малыша, с удовольствием проводил вечера с Грейнджер. Он не был уверен, что Гермиона — это именно его женщина, но почему-то сейчас он хотел быть именно с ней. В поездке, за неимением других развлечений, он много думал о будущем, точнее сказать, об их будущем. Слова Уизли о том, что его ребенок будет бастардом прочно засели в его голове. Этого он допустить не мог. Его сын или дочь будет расти в полноценной семье. Осталось только Грейнджер уведомить.
Драко не представлял, что нужно будет сделать, чтоб она согласилась… Но она за него выйдет… Чего бы это ему не стоило. Но на данный момент пугать такими перспективами он ее не станет. С этими мыслями он шагнул в камин.
— Привет, Грейнджер… — больше он ничего не сказал, потому что не увидел девушку на ее привычном месте. Он всегда находил ее на немного потертом диване то с книгой в руках, то с пультом, то с этой маггловской ручкой, которой она делала пометки в каких-то бумагах.
Сегодня в гостиной было пусто. Он прошел по коридору, услышал звуки в ее комнате и отправился на шум. Когда он открыл дверь, то увидел мать своего будущего ребенка перед зеркалом. Она красила глаза тушью и мычала под нос какую-то популярную мелодию. Она определенно куда-то собиралась. Красивая прическа, макияж, подготовленное платье на кровати — все это говорило о том, что она не планирует проводить сегодняшний вечер здесь. Но в ступор ввело его не осознание этого факта, а то, что одета она была в очень короткий немного просвечивающий халатик.