Четвёртая империя (СИ)

Мы прилетели на самолёте, а в аэропорту нам битых два часа диспетчер не давал разрешения на посадку. Это ещё плюс к тем десяти часам что мы летели из Бостона! Боже, как же долго мы кружили над этим долбанным аэропортом! А я ведь в то время был молод и горяч. Я и сейчас-то подолгу не могу усидеть на месте, мне постоянно нужно двигаться, идти вперёд, или ещё куда-нибудь.
Тогда я решил хоть чем-то себя занять и познакомился со стюардессой, она тоже кстати была довольно молода, и очень привлекательна. Она недавно устроилась на работу. Ей нравилось то, что я спортсмен. Не просто спортсмен, а один из лучших. В общем в те часы, что мы кружили над Лондоном, я постоянно нажимал на кнопку вызова бортпроводника, выдумывая различные поводы и болтал со стюардессой, о всякой чепухе. Она всё прекрасно понимала и тёрлась о меня, будто невзначай своими телесами, словно мартовская кошка. Потом… В общем прямо в кружащем над Лондоном самолёте мы познакомились поближе. А перед приземлением я взял её номер.
После посадки у меня была куча дел — нужно было готовиться к соревнованиям, ведь тренер нас не баловал и расслабляться не было времени. Так что я на какое-то время забыл о Саре — так звали ту стюардессу.
И вот через день мы были на стрельбище, а погода стояла всё такая же мрачная — будто из ведра лило, а громыхало так, будто по небесным ухабам кто-то вёз на огромной телеге исполинские валуны. Странно, что соревнования вообще не отложили.
И вот, тот миг… Я до сих пор могу представить его в голове так, как будто всё произошло ещё вчера: я на позиции, с плазменной винтовкой в руках, целюсь в мишень и тут вижу это ужасное зрелище. Как же я испугался! Из-за туч вылетает эта громадина — грёбаный крейсер гетеройцев, а за ним ещё один и ещё. Люди не понимали, что происходит. А если, кто-то и понимал, то не знал, что делать и как себя вести. Кто-то был в восторге, поняв, что это чёртовы пришельцы и надеясь, что всё будет чики-пуки. Кто-то фотографировал, снимал видео на смартфон, а самые умные и дальновидные паниковали и бежали. Я застыл от страха, весь побелел, руки мои задрожали. И тут началось самое страшное. Эти громадины начали палить во все стороны. Но целились они не в людей. Их пушки были слишком огромными для этого. Их мишенями были заводы, военные базы, системы ПВО, аэродромы, небоскрёбы, в общем всё, что мы, жалкие людишки и наши предки строили всю свою жизнь.
Потом из крейсеров вылетели корабли поменьше — штурмовики. А вот они как раз палили в людей. Гетеройцам нужны были природные ресурсы и небольшое количество рабов для их добычи, так что большинство людей они просто отстреливали, словно скот, и похищали неведомо зачем. Но об этом мы узнали лишь потом, спустя много времени, когда благодаря чуду и внезапно появившейся Системе победили и получили не только свободу, но и доступ в космос. Не на орбиту Земли, а в настоящий далёкий космос. Мы качали уровни, повышали характеристики, а параллельно исследовали технологии врага, захватывали их корабли и пленников.
Но до победы было ещё очень далеко, и в тот день, слава Богу, мне хватило ума не бросить винтовку. Я побежал, не зная, куда и зачем — я первый раз был в этом городе и совершенно не ориентировался в нём. А связь и интернет тогда исчезли. Кругом была какая-то вакханалия, паника и я просто удирал вместе с толпой. В какой-то момент я понял, что нужно не просто бежать, а для начала побыстрее убраться со стадиона, так как если меня не убьют пришельцы, то я буду раздавлен взбесившейся толпой. Я выбежал на улицу со стадиона и сначала хотел поймать такси, чтобы добраться до гостиницы где ночевал, и забрать свои вещи. Но вскоре понял, что это невозможно, скорее из-за всеобщей паники, чем из-за бомбёжки пришельцами.
Вся улица превратилась в жуткое месиво из множества пожаров, гор мёртвых тел, рухнувших зданий. Город богатеев и лордов превратился в настоящую свалку. Пришлось обойтись без машины и снова бежать. С трудом найдя дорогу к гостинице я всё же сумел убежать от штурмовиков, которые дважды чуть не подстрелили меня. Я уже был на первом этаже гостиницы, но вдруг раздался страшный грохот. Земля под ногами задрожала. Тут до меня дошло, что здание рушится. Я был достаточно далеко от выхода и никак не успел бы выскочить, даже будь я спринтером, а не стрелком. При этом всё происходило столь быстро, что я успел лишь прижаться спиной к массивной колонне, являвшейся одной из опор для потолка. Хотя мой план и сработал, но не до конца, что-то сильно ударило меня по голове, которая тут же закружилась, а в глазах у меня потемнело, и я потерял сознание.
 
Я проснулся, услышав какие-то голоса. Перед глазами висела пелена. Голова кружилась словно после серьёзной пьянки. Всё болело: руки, ноги, голова! С большим трудом я сел и увидел во мраке помещения, освещаемого лишь парой свечей, двух человек. Приглядевшись, в одном из них я узнал её. Сару! Посмотрев на меня, она слегка улыбнулась, и видимо догадавшись, что я ничего не понимаю, решила мне всё объяснить.
Оказывается, её и пилота самолёта на котором мы прилетели, авиакомпания тоже разместила в этой гостинице. Вылет не разрешили из-за погоды и им пришлось ночевать здесь. Потом, когда всё началось, они решили выбежать из гостиницы, но не успели. Однако им повезло чуть больше, чем мне, и на них ничего не рухнуло. Они вытащили меня из-под обломков и перетащили в подвал. Здесь было безопаснее, чем на улице. Всё наше имущество состояло из нескольких свечей, небольшого количества еды, моей винтовки и огромного желания выжить, несмотря ни на что.
Спустя пару дней я окончательно пришёл в себя. Тут возникло новая беда, что неудивительно, ведь никогда не бывает такого, что нет никаких проблем. Тебе всегда что-то мешает, что-то беспокоит, постоянно появляются новые трудности, отодвигая старые на второй план. Проблем нет лишь в прошлом. Отсюда и всё это старческое нытьё, вроде: «раньше было лучше». Все проблемы прошлого решены, так что человек может быть счастлив лишь в воспоминаниях, лишь в прошлом. В настоящем времени счастье и отсутствие проблем недоступная роскошь. Не обошлось без неприятностей и в этот раз. У нас стали заканчиваться припасы.
Мы начали совершать ночные вылазки. К сожалению винтовка у нас была одна, а на улицах было опасно. Поэтому мы с Майком — так звали пилота, на вылазки ходили по очереди. Один искал в городе припасы, а второй сторожил наше логово, вооружившись охотничьим ножом. Вылазки делали ночью. Нам казалось, что безопаснее передвигаться в обезумевшем городе, когда тебя никто не видит. Сару мы не пускали, несмотря на её желание тоже принять участие в наших похождениях. Она была девушкой, и мы старались её оберегать, несмотря на новомодные веяния толерантности, и феминизма, и уподобившись древним охотникам ходили на мамонта. В роли мамонта были супермаркеты. В начале мы далеко не отходили от убежища, находили еду, воду, дрова, лекарства поблизости. На глаза гетеройцам удавалось не попадаться, их привлекали лишь крупные скопления людей.
По ночам мы отправлялись за припасами, утром травили байки и строили планы на будущее, а днём спали.
Но через несколько недель, припасы поблизости закончились, ведь наша группа из трёх человек скорее всего была не единственной в округе. Мародёрствовали в то прекрасное время все, кому ни лень. Других способов выжить тогда не осталось. Города оказались парализованы. Вокруг царил хаос.
И вот в один прекрасный день мне пришлось отправиться за едой в супермаркет, который находился в двух кварталах от нас. В ту ночь, я как обычно взял винтовку, дождался темноты и пошёл. Выбравшись из подвала на улицу, я убедился, что всё спокойно, никого не видно и не слышно. У меня за спиной был рюкзак, который пару дней назад мне пришлось снять с трупа, что обнаружился неподалёку. Я передвигался бегом, ведь мне казалось, что чем быстрее я вернусь, тем безопаснее будет вылазка, а на шум, который я создаю не успеют сбежаться непрошенные гости. Да, кстати, в те дни опасаться стоило не только гетеройцев, но и выживших людей, которые, как и я искали себе пропитание и могли прибить за сэндвич. Не менее опасны были брошенные домашние животные, многие из которых оголодали в силу обстоятельств и готовы были глотки людям перегрызать ради пропитания. Также бояться стоило крыс, которые теперь сновали повсюду, повылезав из своих подземных жилищ, очевидно почуяв что люди стали беззащитными.