Крестница (СИ)

— Куда-то делся мой самый лучший нож, ужас. Что за дом неприятностей. — пожаловался повар, а Дима приложил палец ко рту и требовательно сказал:
— Андрей, перестань. Вдруг Изабелла услышит. А про нож, никто не заходил на кухню? — повар отрицательно помахал головой и ответил:
— Только ты, я, Изабелла, горничные и этот её Агафон, странный он конечно, но он все равно не украл бы. — вдруг пазл сложился и я не поздоровавшись подбежала к зеркальному холодильнику. Тяжело дыша я посмотрела на колено, на нем красовался свежий порез, а мои губы были в крови. Я закричала на весь дом и чуть не потеряла сознание от шока. Дмитрий подхватил меня и усадил за стол. На звук прибежали все горничные, и все увидели, что мои губы в крови, моей крови!
— Изабелла, что произошло? — спросил повар Андрей и я стала отрицательно махать головой, после встала и подбежала к кухонной раковине. Я открыла воду и стала дрожащими руками стирать кровь, при этом плача. Асмодей был в моем доме! Ходил по моей гостиной, украл нож. Смывать кровь было сложно, она засохла, в добавок у меня начался тремор. Руки бесконтрольно тряслись, я раздраженно хлопнула рукой по столу, чтобы прекратить это, но все было бесполезно. От непонимания, что делать я села на пол и заплакала. Кожу стало жечь, будто у меня начала жар, а так же руки перестали сгибаться. От этого я заволновалась еще сильнее и перестала плакать, я начала рыдать.
— Почему со мной?! Кто пустил этого идиота в мой дом?! Где мой Агафон?! — в истерике прокричала я, из-за слез мои слова были непонятны, так что никто не отреагировал. Я вскочила с места, не обращая внимания на остальных, и побежала во двор к охране, Дмитрий и горничные ринулись за мной, но мне было плевать. Как только я выбежала на улицу, увидела удивленных охранников, которые смотрели прямо на меня и побежала к ним.
— Идиоты, как вы пустили его в дом?! — со слезами злости закричала я, охранники переглянулись и пожали плечами. Я стукнула ногой о землю и повторила вопрос. Теперь один из мужчин неуверенно сказал:
— Вашего друга? — я утерла слезы и давая понять, что не понимаю вскинула брови. Охранник выпрямился и более уверенно, чем в прошлый раз, сказал:
— Сегодня к вам приходил ваш друг Агафон, он зашел к вам на минут десять, после выбежал. — я забегала глазами и опустила брови. Словно мне воткнули нож в спину. Агафон — Асмодей? У них было много сходства и я замечала это ранее, но я списывала все это на совпадение, но это было далеко не так. Ощущалось будто я пенсионер, у которого умерли все родственники и он остался один. Без Агафона я осталась бы одна. Как вдруг с улыбкой на лице и цветами к забору подошел никто иной, как Агафон. Или уже Асмодей?.
22 глава — тренировка от смерти
— Что произошло? Почему ты плачешь? — Агафон попытался коснуться меня, но я, взяв всю волю в кулак, оттолкнула его. — Что такое? Тебе плохо? Не плачь, я же рядом. — Агафон раздраженно всучил букет лилий в руки Дмитрию, который чуть не упал от толчка. — Что случилось, свет очей? — я больше не могла смотреть на него, как раньше. Он говорил теми же фразами, что и Асмодей, только более нежно и без усмешки. «Не плачь, я же рядом». Тогда я уже обратила внимание на то, что их глаза были одинаковыми. Карими с рубиновым оттенком. Их голос почти не отличался, но ставить на то, что они один человек я не могла, ведь я ни разу не видела Асмодея, даже тогда в аэропорту, везде была дымка и рассмотреть его внешность не представлялось возможным. Грудь сдавило, за последнее время я пережила очень много, начиная с ноября, заканчивая 3 марта, когда Асмодей проник в мой дом. Но, благодаря мехенди Агафона, я не чувствовала душевной боли, от слова совсем, а как говорится, счастье длится не долго. Я ощущала себя обманутой, униженной. Будто я нахожусь в сериале, где всеми событиями, которые будут происходить в дальнейшем, занимается режиссер, а снимает он трагедию. Интересно, в этом мире есть режиссер? Нет, мы сами строим свою жизнь.
— Ты Асмодей? — смогла проронить я и зажмурила глаза.
 
— Смысле?? — явно не понимая о чем я, спросил Агафон. Я глубоко вздохнула.
— В моем доме сегодня был Асмодей, а охрана говорит, что заходил только ты, что это значит? — Агафон повел бровью и положил руки мне не лицо.
— Я никогда не вру тебе. Ты же мне веришь? — прошептал парень и посмотрел мне в глаза, голова на секунду закружилась. Ведь правда, Агафон много сделал для меня. Как я могу про него думать в подобном свете. «Какая же я дура»
— Наверное Асмодей с помощью фантома сменил внешность на мою и зашел. — Агафон улыбнулся и убрал руки с моих щек. «Разве можно с помощью фантома сменить внешность? Спрошу об этом, когда вернусь в Терлинис». Наверное было видно, что я ему поверила, потому что Агафон сказал:
— Вот и хорошо, что веришь. Идем, позавтракаешь и начнем тренировку. — парень прильнул меня за плечи и помог зайти в дом. А я в замешательстве смотрела в пол. «Откуда он знает, что я не завтракала?». Первым делом, когда мы пришли, Агафон дорисовал стертый кусок мехенди и стало спокойно. С ним рядом всегда спокойно.
***
— Аги, как ты думаешь. Он может убить меня? — спросила я и отпила чая. Агафон подавился и постучал рукой по горлу.
— Нет, пока ты со мной, то нет. — я пожала плечами и продолжила есть.
— А тебя? — Агафон стукнул по столу, из-за чего я чуть не подпрыгнула.
— Вижу ты так и ждешь чьей-то смерти. — фыркнул он. Я подошла к парню и обняла за шею сзади.
— Его смерти жду, но точно не твоей, Аги. — я чмокнула Агафона в щеку и хотела сесть обратно, но он взял меня за руку и поцеловал кисть.
— Что ты делаешь? — нервно усмехнулась я, и попыталась отдернуть руку. Сердце стучало со скоростью звука, я застыла в предвкушении. Чего? Не знаю! Понятия не имею!
— А ты? — Агафон легко вывернулся из моих объятий, ведь все тело стало ватным. Теперь он обнял меня сзади и нежно поправил волосы.
— Хочешь стих сочиню? Прямо сейчас. — прошептал Агафон мне на ухо, из-за чего все мое тело покрылось мурашками. Я впервые испытывала похожее чувство, будто не хотелось, чтобы он уходил, чтобы всегда был со мной. Словно он стал моей правой рукой или второй душой. Да! С того момента у меня две души. Моя и для него.
— Если ты решишь, что можешь осветить Своим светом других и их боготворить..- ласково проронил Агафон. Мне нравились его стихи, прошлый его стих я все-таки поставила в рамку, с того момента свет тех строк освещал мою спальню. Как я освещала Агафона.
— То я скажу одно, наверное на зло.
Что муза, то мое.
Ты муза, ты мое! — я улыбнулась и хотела обернуться, но на пол обороте головы, посмотрела на него боковым зрением и отвернулась. Самым лучшим комплиментом, который мне говорили за всю мою короткую, по сравнению с остальными в Мауэре, жизнь, были стихи этого чудного парня. Моего парня?
— И хоть мне больше и трех сот.
Ранее не мог сказать без строк.
Что чудо только ты мое, осмыслив все и вся свое.
Я четко! Прямо все скажу.
Люблю, люблю, тебя люблю.
Ответ услышать я хочу, но если, что всегда люблю.
Один я раз и жизнь всю, всю. — я ахнула и честно удивилась. Симпатия. Я думала, что я ему максимум симпатична, но, люблю? Он меня любит? Я наверное тоже. Наверное.
— А ты? — я в замешательстве замерла, мне никогда не признавались в любви. Что сказать? Что ответить? Отвечать не пришлось. Агафон развернул меня к себе и хотел поцеловать, но резко повернул в сторону моей шеи и вновь прошептал.
— Сначала тренировка, а потом все остальное. — Да ну. Серьезно? Писец, здесь бы подошло другое слово, но из моих знакомых матерится только один недоброжелатель. А я не хочу быть похожей на него. Стало так обидно, так он еще и отстранился, пошел на улицу, а после подмигнул мне и сделал купол. Вот. Нехороший человек. Тьфу, так говорить про того, кто мне всегда помогает и любит — это грех. Интересно, а любить грех? Любить — нет, любить не того — тоже нет, быть не с тем — снова промах. Значит чувства могут быть ко всем и любые? Тогда я тоже люблю его, а того, кто похож на него ненавижу. Нельзя говорить ненавижу, презираю.