Эра оборотней 1 (СИ)

— Попробуй.
Эйван протянул руку с черными заостренными когтями, и коснулся ее светящихся пальцев. Эльвиру словно током ударило: она одернула руку и с недовольством посмотрела на гостя. Он оставался спокойным и заинтересованным, продолжая смотреть на проблески магии.
— Кто вы, серебряноволосые люди со слабой, но все же, магией? Вы ездите верхом на диких лошадях и убиваете людей. Ты же одна из них?
По телу прошлась волна жара, к лицу ощутимо прилила кровь. Многое можно терпеть, но не это.
— Что? Да как ты смеешь, мерзкая тварь! Обвинять моих братьев в том, что мы убиваем людей?
— А это не так? — искренне удивился Эйван. Его голос оставался тихим и мягким несмотря на то, что Эльвира только что кричала на него. Ведь он оскорбил ее!
— Нет, конечно! — Эльвира обняла себя за плечи. Вечерний воздух неприятно холодил плечи. — Наш род существует лишь для одной цели — защищать людей. От таких как ты.
— От таких, как я?
— Именно, — Эльвира выставила искрящую руку вперед, она оказалась у самого лица Эйвана. — Иначе тело бы не реагировало на тебя как на угрозу. Это наш главный инстинкт, и мы следуем ему. Такова наша миссия в этом мире. И если ты видел, как мои браться убивают, знай — их жертвы нелюди.
— Интересно…
Эйван запрокинул голову, любуясь появившимися на небе звездами. Он негромко вздохнул и прошептал под нос что-то неразборчиво-вопросительное. О собеседнике на некоторое время он точно забыл.
Эльвира сделала несколько глотков уже остывшего чая. Им хотелось узнать друг о друге больше. Они по разные стороны. Они враги. По крайней мере, именно это чувство Эльвиру не отпускало.
— Мне нужно все это обдумать. Уже поздно, а тебе пора спать. Я могу наведаться в ближайшее время? Я хочу узнать о подобных тебе. Окажешь мне такую честь?
— Я подумаю.
Эйван улыбнулся ей, неторопливо поднялся с кресла, ловко перемахнул через парапет и скрылся среди теней деревьев.
  
Глава 3
 
Сучья в костре приятно потрескивали. Частицы мерцали, поднимались в воздух, гасли и пеплом оседали на землю. Эйван подставил ладони, и на них медленно опустился сгоревший листик. Он осторожно сдул его, и, немного подумав, потянулся за кружкой с чаем.
— Ты все порядком усложнил. Надо было поступить, как я предлагал, — в очередной раз пробурчал Эвис, ковыряясь палкой в костре в поиске картофелин. Каждым своим движением он поднимал сноп искр, и Эйван щурился. У костра, свернувшись калачиком, дремал белый конь. Выглядел, по крайней мере, как конь, однако называть его так кому-либо запрещалось. Он звал себя едо-тенью, а реагировал лишь на свое имя.
— Асириус, а ты что думаешь?
Едо-тень повел ухом, и, не открывая глаз, фыркнул:
— С каких это пор тебе интересно, что я думаю?
— Ты независимая сторона, — заметил Эвис. Он схватил ускользающую картофелину, и стал очищать ее от кожуры, не дожидаясь пока она хоть немного остынет. Он отказался ужинать в одиночестве и дожидался брата, хотя тот пришел за полночь, слишком уставший, чтобы что-то готовить. Но картошка решила все проблемы — она готовилась сама.
— Независимая? — удивился едо-тень. — Отнюдь! Я бы сделал, как предложил ты, Эвис. Но с одной поправкой. Девку бы я не отпускал. Пусть она и не совсем маг, но ее душу я бы поглотил с превеликим удовольствием.
— А тебя не смущает, что я такой же «порченный магией» как и она? — возмутился Эвис, встряхнув серебряной шевелюрой. Он выставил перед собой руку, позволяя ей искриться. Также, как это сделала сегодня Эльвира. Сомнения отпали окончательно — между этими двумя есть связь.
— Ты проклятый, ты мне как брат, — невозмутимо ответил Асириус, сверкнув глазами цвета изумруда, просвечиваемого солнцем. Таких зенок Эйван больше нигде не видел: сияние исходило словно изнутри, они не отражали свет, как, например, у любого оборотня. — И все мы тут пострадали от рук высокомерных чистокровок.
— Ты же знаешь, что это очень даже поправимо, — Эйван медленно растянул губы в веселом оскале. Люди, как и маги — сырье доступное, они как тесто, обратить их можно во что угодно.
 
— Делай с ней что хочешь, но меня не впутывай. Воротит от одного упоминания о магах, — Асириус шумно выдохнул и отвернулся. Эвис, так и не дочистив картошку до конца, вцепился в нее зубами и тут же оказался перемазанным в саже.
И как только Эйван умудрился собирать вокруг себя таких несговорчивых существ, неужели он такой же? Ему казалось, что он, пусть и втянут в водоворот жизни темных сил, таковым не является. Он выше этого, а месть — удел слабых. А вот Эвис, например, так не считал: он давно точил зуб на Главу их клана, хотя сам не являлся его частью. И как только брат узнал, что старому оборотню совсем плохо и он доживает последнее — неистово обрадовался. Теперь он выжидал, пока Глава падет, желательно в муках. Другой враг Эвиса — все серебряноволосые люди с магией. Для них у него тоже припрятана парочка сюрпризов, Эйван точно это знал, хотя об этом брат не упоминал.
— Поверь, я такого шанса не упущу. Я узнаю все, что нам нужно и затем мы решим, что делать с девчонкой и остальными, если случится их встретить.
— Хорошо, братец. Это твоя добыча, — протянул Эвис, и, отряхиваясь от картофельных крошек, неспешно поднялся с пенька и направился к дому. — Доброй ночи.
Эйван подбросил в затухающий костер несколько сучьев и протянул к огню руки. Языки пламени желтой змеей сжимали в кольцо потрескавшиеся серые палки. Выстроенная Эйваном конструкция затрещала и обрушилась, превратившись в кучку углей. Свежие сучки остались нетронуты, пламя медленно потухало.
Встревожилась ночная птица: пронзительно резко закричав, она покинула место ночевки и устремилась в небо, совсем не соображая куда лететь. Эйван перевел взгляд на густые тени искривленных временем деревьев. Он помнил, как они росли, как медленно высыхали, покрываясь травяной обшивкой.
Человеческий облик стал тяготить его, душить. Эйван расстегнул байку уже потемневшими руками. Не стоит портить одежду, лучше раздеться своевременно, пока тело не поменялось окончательно. По спине прошлась приятная дрожь — Эйван дал свободу второму облику, и зверь ликовал, в предвкушении вечерней пробежки и охоты. Сам Эйван устал, но звериный инстинкт требовал свое.
Когда готовые сорвать майку пальцы вцепились в ткань, Эйван замер, различив во мраке пару желтых огней. Глаза Главы внимательно следили за каждым его движением. Эйван мысленно приструнил внутреннего зверя, и тот, раздражаясь, что у него отняли время, противно заскреб по ту сторону сознания. Тошнотворно и невыносимо — Эйвану хотелось взвыть и помчаться как можно быстрее, сквозь длинные тени, не разбирая дороги. Учащенное сердцебиение отдавалось в ушах.
Глава неторопливо вышел к костру, но присесть не пожелал: сложив за спиной руки, он, гордо выпрямившись, смотрел на Эйвана свысока, точно на любого другого подчиненного. Вот только Эйван рядом не стоял с остальными из стаи, он имел над предводителем некоторую власть, и Глава прекрасно об этом знал. Но все же.
— Твою прошлую вылазку нужно повторить.
Асириус, тут же оживившись, повернулся сначала к Главе, затем к Эйвану. Эйван прочитал на его морде предвкушение далекой дороги и восхищение, что ведомо только едо-теням. Потусторонний зверь сразу понял, что речь о синем пламени из пространственной скважины. Эйван не разделял его чувств: сейчас ему хотелось поохотится и завалиться спать.
— Что, опять? Мы бегали туда не так давно, и вообще день был тяжелый. Мне надо отдохнуть.
Глава плотно сжал губы и несколько мгновений сверлил своего подчиненного гневным взглядом, кутаясь в темный балахон, словно замерзнув. Даже нет, взгляд скорее был отчаявшийся, но очень хорошо прикрытый маской сурового лидера.
— Все несколько хуже, чем я предполагал. Нужно найти мне замену, а времени крайне мало, — Глава осторожно стянул с руки перчатку, обнажив посеревшую плоть, пронизанную синими венками. В прошлый раз было не так заметно, проклятие поглощало его все стремительнее. — Ты моя последняя надежда. На синем пламени я продержусь еще немного.