Чужой (СИ)
— О чём? — повернувшись, спрашивает та.
— Я вчера… быстро принимала решения…
— А, если ты об этом, то всё в порядке. Меня всегда бросают.
БонСу молча смотрит на собеседницу.
— Чего? — спрашивают у неё.
— Мне, действительно, — очень жаль.
— Именно чего — «жаль»? Того, что не стала меня слушать или того, что вычеркнула из списка друзей?
— Всего. — помолчав, признаётся БонСу.
— Не парься. Ночью я думала над тем, что ты сказала. Мы действительно, — из разных миров. И от меня реально все отваливают. При этом, все, кто уходил от меня хотели, чтобы я что-то поняла. А я поняла только одно: хорошо, что они ушли…
На этом месте ЮнМи задумывается, видимо, вспоминая.
— Но не всегда, — помолчав, признаётся она. — Был один раз. Однако исключения подтверждают правило, не так ли?
БонСу, приподняв брови, с удивлением смотрит на болтающую ерунду ЮнМи.
Конец одиннадцатой главы
От автора:
Всем привет! Скажу про своё отсутствие. Прошёл курс терапии восстановления от выгорания и депрессии. Отдохнул на море. Сейчас буду смотреть, насколько это подействовало.
Двенадцатый щелчок зубами
Время действия: восьмое февраля, утро
Место действия: исправительное учреждение «Анян», в одной из комнат.
— Присядь! — строго требует аджума со швейного производства.
Выполняю её просьбу — сажусь на корточки.
— Нигде не тянет?
— Вроде нет. — отвечаю я, встаю и ещё раз, на всякий случай, приседаю
— Всё хорошо. — поднявшись на ноги, сообщаю наблюдающей за мною аджуме.
Та кивает. В данный момент происходит очень важное дело — подгонка под мою фигуру красного костюма заключённой. Не знаю с чего вдруг начальство «Анян» повелело этом заняться, но факт есть факт, не отмахнёшься. Может, появление подруги президента дало мыслительному процессу руководства толчок в нужном направлении, а может, делегация монахинь стала тому причиной, сие мне неизвестно. Но вот то, что выглядеть тюремным бомжом я не буду, — просто замечательно. Возможно, — это последствия встречи руководства с бхикшу. Наверное, НаБом представила меня перед ними в мешке оверсайз и решила, что «распространяющий благодать» в такой одёжке, не может вызывать ничего, кроме смеха. А из храма какие-то подарки обещали привезти. Самчанин и приказала — приодеть да причесать. Вроде того, как перед попечительским советом выставляют самую красивую, самую упитанную и лучше всех одетую сиротинушку, дабы показать, что деньги руководством детского дома не разворовываются, а идут исключительно по целевому назначению. Мол, — всё путём. Вы не волнуйтесь! Конечно, это самое натуральное очковтирательство, поскольку остальным, в «Анян», индивидуально подгонять одежду никто не собирается. Но данный факт мою персону нисколько не беспокоит, поскольку лично у меня образовалась возможность выглядеть в глазах людей не пугалом, а нормальном человеком. Проблемы остальных — пусть горят они синим пламенем. Меня сейчас другое заботит.А именно: как исхитриться протолкнуть через портниху несколько задумок, чтобы модернизируемая зэкова одёжа приобрела, ну пусть хоть слегка, — дизайнерский силуэт?
«Штаны отлично сидят!» — решаю я, покрутив задницей перед зеркалом.
— Спасибо большое, — благодарю я занимающуюся со мною аджуму. — Не стыдно в таких и на сцену выйти.
Та довольно улыбается в ответ.
— Меряй верх. — командует она, имея в виду куртку.
Насчёт сцены сейчас было сказано для близира. На выступления заявлены простенькие, но костюмы. Сначала планировалось «как в прошлом году», — то есть без «оных». Однако госпожа СунСиль сообщила о своём твёрдом намерении посетить данное шоу и точка зрения «топов Анян», как и в предыдущем случае, — изменилась. Ну чего такого если девушки будут в джинсах и разноцветных футболках? Это же праздничное, разовое мероприятие. И такая одежда только для занятых непосредственно в концерте. Никакого нарушения внутреннего распорядка. Зато у зрителей — соответствующее светлое эмоциональное настроение.
«Я тоже считаю, что от этого небо на землю не упадёт.» — подумал я, услышав об инициативе, поступившей сверху. — «Праздник должен быть похож на праздник, а не на его имитацию».
А вообще, — явление СунСиль народу принесло с собой изменения в запланированной программе, о которых в начале даже не думалось…
— Сейчас мне понадобится твоя помощь. — говорит аджума, возвращая меня к действительности. — Будешь иголки держать, пока я подворачиваю.
— Хорошо. — с готовностью соглашаюсь я.
Мы с аджумой тет-а-тет в комнате. В данный момент её помощница участвует в игре под названием — «найди кота». Смысл состязания заключается в следующем: все, отбывающие срок, прочёсывают территорию «Анян» в той части, в которую у них есть доступ. А персонал исправительного учреждения занимается тем же самым, но только там, куда зэчкам входа нет. И те, и другие разыскивают чёрную тодук-коянъи, привидевшуюся малахольной ЕЫн. Проводят так называемый «следственный эксперимент». Прибыла группа уполномоченных товарищей из МВД, просматривают видеоархивы с камер наблюдения и опрашивают всех подвернувшихся под руку, желая разгадать тайну вчерашнего происшествия. Меня, естественно, тоже «дёрнули».
— «Трудно искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет». — не удержавшись, процитировал я известную фразу своего мира, вместо ответа на вопрос следователя, — «знаю ли чего?»
Тот намёка не понял, обиделся и докопался, а после затянувшегося разговора меня неожиданно посетила мысль: «А вдруг, действительно, — это Мульча? Она же как-то добралась незамеченной до храма Пэннён? Щас как мне снова впаяют „за содержание опасного животного“, — мало не покажется! Прецедент уже был.»
Но, неспешно обдумав возникшее предположение, в итоге склонился к мысли, что это весьма маловероятное событие. Исправительное учреждение — совсем не храм, в котором нет никакого видеонаблюдения. Здесь же каждый шаг фиксируется. И если бы по дорожкам вдруг начала рыскать чёрная тодук-коянъи, то камеры моментом её «замониторили». Появление на охраняемой территории посторонней живности и так весьма неожиданное событие для оператора-наблюдателя, а с учётом нелюбви в Корее к мурлыкам, оно вообще превращается в экстраординарное. В момент бы крик подняли. Но раз до сих пор всё тихо, то значит — и не было ничего.
Поэтому, мысленно взвесив вероятности, я счёл шанс появления Мульчи пренебрежительно малой случайностью и «забил», успокоившись. Принялся смотреть на происходящее как на развлечение. Вот, держу иголки, забавляюсь, пока остальные тюрьму обшаривают.
— Всё! — сообщает аджума, закончив подкалывать отворот. — Иди, смотри. Только аккуратно.
— Отлично! — говорю я, оценив по отражению в зеркале результат и закидываю удочку. — Скажите, уважаемый мастер, — а если вот здесь сделать немного больше? Кажется, будет ещё лучше.
Время действия: тот же день, восьмое февраля
Место действия: исправительное учреждение «Анян»
— Неужели им не хочется встретить Соллаль вместе с семьёй? — удивляется заместительница НаБом
— Они оба не корейцы. — недовольно отвечает начальница. — Один, доверенный представитель «Грэмми», — японец. Другой, — американец. Атташе по культуре.
— Похоже, вегугины совсем не разбираются в наших праздниках. — сделав паузу, делает вывод заместительница.
— Может и нет. Японец наверняка с умыслом выбрал день, желая испортить настроение нашему министру культуры, толпе журналистов и телевизионщиков. Их здесь и близко не было бы в Соллаль, если бы не Агдан с её наградами. Уверена, — все они будут очень раздосадованы из-за работы в выходной. Просто не представляю, как пережить девятое число.