Знак Пожирателя (СИ)

Лада кивнула. Дроган не спорил. Ратибор передал воителю своего коня. Для Лады пришлось выделить лошадь из упряжки.
— До заставы доберёмся — там нового реквизируем. А пока и этот бедолага дотянет.
Ратибор положил здоровую руку на круп оставшегося в упряжи животного. Лошадь обернулась и посмотрела на посланника князя. Во взгляде её читалось осуждение — она явно не разделяла оптимизма Ратибора.
Узнав о просьбе княжеского посланника, отец Тихомир принялся спорить, но в этот раз он неожиданно оказался в меньшинстве. Лада отмолчалась, но было ясно, что и она не готова снова слепо подчиниться своему наставнику. Стиснув остатки зубов, старый монах нахохлился, сидя на козлах, и молчал. Он так и не обернулся до тех пор, пока повозка не скрылась за поворотом дороги.
Названные брат и сестра, наконец, остались одни.
— А где Равуна? — вдруг спросила Лада, оглядываясь по сторонам.
Ведьмы простыл и след. Получив, что хотела, она исчезла.
  
Глава 13
 
Дроган проводил взглядом мальчугана, игравшего на мелководье.
— Ты веришь, что наша работа приносит людям благо?
— Почему ты вдруг начал сомневаться в своём ремесле? Неужели решил отойти от дел, прикупить трактир на перекрёстке, завести пухленькую жену и детишек?
Воитель отмахнулся, раздражённо нахмурившись.
— Я тебе серьёзно в кои-то веки толкую. Скажи мне, без этих твоих подколок, веришь, или нет? Мы и есть добро? Когда очередная женщина отправляется на костёр, мир становится лучше?
— Хочешь серьёзно? Пожалуйста. Да, я верю. Мы не женщин отправляем в огонь. Пусть они выглядят, как люди, но это уже не так. Они предали свою человеческую природу, отвернулись от света Создателя. Они несут зло. Это где-то там, в политических играх сильных мира, всё неоднозначно. Попробуй разобраться, кто из двух бояр, подравшихся за кусок земли и деревеньку, прав. В нашей же работе нет оттенков. Есть чёрное и белое. Зло и добро. И за это я благодарна. Мне ещё сложных моральных выборов не хватало.
Дроган смотрел перед собой. Дорога тянулась вперёд, прямая, как полёт арбалетного болта.
— Надеюсь, твоя вера никогда не рухнет, сестрёнка, — еле слышно пробормотал он. — Потому, что если это когда случится, то погребёт она тебя под собою.
Жигань был небольшим городком. Но дома в нём стояли каменные, чем его жители безмерно гордились. А всё потому, что недалеко находились каменоломни, на которых трудились привезённые со всех концов княжества преступники. Там они в большинстве своём и помирали, пополняя и без того разросшееся местное кладбище.
С холма Жигань был виден, как на ладони. В центре горел золотом купол храма. Через дорогу от него — длинное приземистое здание. Лада побывала во множестве городов, и могла легко опознать в нём городскую управу. Справа от охотников, выше по холму, виднелись поросшие травой да молодыми деревцами руины сторожевой башни. А больше никаких приметных домов в Жигани и не было. Город неровным кольцом окружала невысокая стена, но находилась она в ужасном состоянии. Камни осыпались. Местами можно было заметить большие дыры, словно пробитые гигантскими камнями. Стражи на воротах видно не было.
Лада уже собиралась пустить лошадь вперёд по дороге, когда сзади охотников окликнули. Повернувшись, она увидела молодого человека с загорелой кожей, невысокого роста. Несмотря на тёмную щетину, покрывавшую лицо, и запылённую одежду, незнакомец не был похож на бродягу. Всё в нём, от кончиков остроносых туфель до пера на ярко-алой шапке, лучилось жизнелюбием. Он приветливо махал рукой, широко улыбаясь, и Лада нахмурилась, пытаясь вспомнить, не знаком ли он ей. Но нет, такого она бы точно не забыла.
Между тем, незнакомец приблизился.
— Добрейшего дня, друзья-странники! — возвестил он, снимая шляпу. — Не согласитесь ли составить мне компанию в оставшейся части нашего путешествия до города? Зовут меня Мормагон. Также я являюсь счастливым обладателем множества титулов и эпитетов, не все из которых я могу произнести в обществе прекрасной девы! Но об этом я могу поведать вам позже.
 
Дроган демонстративно взглянул через плечо на раскинувшийся внизу город, затем повернулся обратно к страннику.
— Здесь до города ехать не больше версты.
— А если пойдём вместе, они покажутся нам всего парой шагов!
Охотники переглянулись. Лада пожала плечами.
— Ну, отчего бы нет. Я — Дроган. Прекрасную деву зовут Лада.
Лада непроизвольно дотронулась до скулы. На ней заживал широкий уродливый рубец, оставшийся на память о зачарованных воронах. Дроган, как мог, обработал рану и скрепил её края. Но когда охотница впервые сняла повязки, то не смогла удержаться не то от всхлипа, не то от стона. Вороний клюв рассёк плоть до кости. Рубец тянулся теперь от левой ноздри почти до самого уха. Но сейчас он был почти полностью прикрыт высоким кожаным воротником.
Странник с необычным именем, меж тем, разговаривал, не умолкая. Неожиданно, но молчаливый обычно Дроган с увлечением поддерживал разговор о рыбалке в Торке, живописных распадках на перевалах Хребта Великана, да игривых девках староместного края. Последняя тема нашла особый отклик в душе воителя, установив между двумя мужчинами некое внешнее подобие симпатии.
Но Лада хорошо знала своего спутника. Она видела, что глаза Дрогана остаются холодными, внимательными, пытаясь за внешней весёлостью и болтливостью случайного знакомого разглядеть его истинную суть. Судя по всему, пока получалось неважно.
— Скажи-ка, приятель, — вдруг произнёс Дроган, улучшив момент между историями. — Откуда у тебя имя такое странное? Мормагон. «Играющий со смертью»? Я немного владею гальрадским.
— О! Многие задают мне этот вопрос, на самом деле, и я как раз думал, когда ты его уже озвучишь. Да, гальрадское имечко. Причём, самое, что ни на есть, настоящее, данное мне отцом и матерью. Возможно, ты знаешь, что на моей родине живёт очень суеверный народ. Когда рождается ребёнок, местная повитуха кидает кости и делает предсказание его судьбы. И вот, лежу я голенький, весь в этом самом, после родов. Воплю. А эта ведьма смотрит на расклад и говорит: «Смерть ждёт его, когда он перестанет играть». Не знаю уж, как отреагировали родители. Мне они об этом никогда не рассказывали. Но отец нарёк меня Мормагоном. Ну, что ж поделать? Пришлось научиться играть!
С этими словами странник извлёк из заплечного мешка обёрнутый тканью предмет. Развернув его, Мормагон продемонстрировал инструмент, напоминавший половинку груши с натянутыми на неё струнами. Вместе с ним был короткий изогнутый смычок.
— Кернанская лира! — пояснил странник, видя удивление на лице Дрогана.
— Я, конечно, на любителя музыки не похож, — осторожно начал воитель, — но сам я — неплохой гусляр, знаешь ли. И однажды в Миргороде были проездом странствующие скоморохи. У одного из них я видел лиру, и выглядела она совсем не так. Бродяга ещё рассказывал, что его предок привёз её откуда-то с юга. В те времена, когда был он, этот юг.
— Так то — обычная лира! — не смутившись, отвечал Мормагон. — А у меня — кернанская. Она хоть лирой и называется, но инструмент совершенно другой. И играют на нём не пальцами, как на гуслях, а этой вот штукой. Смычок называется. Давай покажу.
С этими словами он, не замедляя шага, прижал лиру к себе и, зажав пару струн, извлёк несколько фрагментов высокой, пронзительной мелодии.
— Я сейчас как раз сочиняю одну музыкальную композицию.
— Компо… что? Ладно, не объясняй. Вижу по словам, что ты не просто странник. Так кто ты на самом деле, мил человек, и откуда путь держишь?
 
Мормагон рассмеялся и убрал инструмент обратно в мешок.
— У меня тут друзья живут. Держат небольшой кабак. Предлагаю заглянуть к ним. Там, за кружечкой, и поговорим, если есть такое желание. Но, предупреждаю, вы будете разочарованы — никаких особых тайн и загадок в моём происхождении и роде занятий нет. Всему меня научила дорога. А она, как мне кажется, лучший учитель. На ней можно встретить и монахов-паломников, и странствующий учёный люд. Поневоле чего-то, да нахватаешься, если только в котелке у тебя не совсем уж пусто. А сам я в пути уже давно, с ранних лет. Хожу по свету, играю, где слушают.