Дочь Вороньего Короля (СИ)

К ночи все были так измучены, что падали без сил. Если бы враги пожелали, они могли бы с легкостью напасть на спящих, но, к счастью, кажется, Бог на этот раз был на стороне героев, а потому ничего страшного не произошло. Спустя еще два дня леса начали редеть, а земля — потянулась вверх. Они добрались до Восточных гор, причем, как и предсказывала Мислия, выбрались возле знаменитого Седого Старика — огромной горы, которая нависала над ними, пряча свои склоны посреди облаков.
Все чувствовали, что цель путешествия почти достигнута и, невзирая на усталость, двигались вперед, точно одержимые. Пару раз Лариэсу казалось, что за ними кто-то следит, но он так и не сумел обнаружить источник своего беспокойства, а Мислия божилась, что никаких врагов поблизости нет.
Наконец, небольшой отряд выбрался к подножию тропинки, тянущейся наверх. С одной стороны тропинка эта упиралась в отвесную пропасть, с другой — в серый, поросший мхом, камень.
— Это наш путь, — уверенно проговорила Мислия, — сомнений быть не может. Там — вход.
После непродолжительного военного совета было решено оставить всех гвардейцев внизу — под командованием Марка. Лишь Лариэсу, да Вилнару — личным телохранителям, худо-бедно защищенным от ментальной магии чрезвычайно дорогими артефактами, — было позволено следовать за своими господами. Более того, было принято решение, что гвардейцы прождут ровно сутки, после чего отправятся в обратный путь — оставаться долго на одном месте было чересчур рискованно. Доведя его высочество до места финальной схватки со злом, они до конца исполнили свой долг и имели право на небольшой отдых в замке барона.
Лариэс был категорически против этого, но в итоге вынужденно согласился с доводами его высочества и, скрепя сердце, подошел к Индржиху.
— Ну что, дружище, жди нас с победой.
Марравец широко ухмыльнулся и отсалютовал капитану полутораручным мечом.
— Как вернемся в Сентий, закатим самую грандиозную пьянку в истории гвардии, и на этот раз ты не отвертишься, Лар.
— Ну спасибо, удружил.
Лариэса, который тотчас же вспомнил недавнее возлияние с Игнис, передернуло, но возражать он не стал.
«Хотят увидеть своего капитана под столом? Ну что ж, они заслужили это право».
А потому он не стал возражать и, улыбнувшись, кивнул другу.
— Так и сделаем.
Кажется, мечник не ожидал такого ответа, потому что его глаза широко открылись от удивления, но уже в следующую секунду он ухмыльнулся.
— Смотри, тебя никто за язык не тянул.
Лариэс по очереди попрощался с каждым из своих бойцов, и, наконец, подошел к Марку.
— Береги их, — протянул он руку молчаливому здоровяку.
Тот ответил крепким рукопожатием и кивнул, после чего, немного погодя, ответил.
— Постараюсь.
Большего от лейтенанта гвардии ее величества не сумел бы добиться и палач с клещами, а потому капитан лишь кивнул и, не оборачиваясь, пошел к его высочеству.
И они, наконец-то, начали свое восхождение.
Лариэс, вновь замыкавший отряд, на сей раз шел — тропа была слишком узкой для лошадей — рядом с Игнис. За последние дни девушка немного пришла в себя после увиденного, и достаточно беззаботно общалась с Блаклинт и его высочеством, хотя чуткие уши виконта и находили некоторые фальшивые нотки в смехе огнерожденной, когда принц рассказывал очередную шутку.
Их же отношения, как ни странно, продолжали улучшаться. Непонятно отчего, Игнис стала куда приветливей — кажется, искренняя забота полукровки была ей приятна, и иногда Лариэс даже задумывался, а не попробовать ли рассказать о том, что он испытывает нечто большее, нежели дружеские чувства.
Но каждый раз он усилием воли заставлял себя промолчать, вспоминая слова Вороньего Короля.
«Мы делаем не то, что хотим, а то, что должно».
Это мудрое изречение стало его своеобразным девизом.
— Знаешь, — проговорила Игнис, оглядываясь, — сейчас, когда мы почти добрались до нашей цели, я испытываю радость.
— Несмотря даже на…
Лариэс не стал заканчивать, ведь все и так было понятно.
— Именно, — серебряные губы маски сложились в милую улыбку, — за эти месяцы я увидела и испытала больше, чем за все годы, проведенные в Кастэллуме. Конечно же, я благодарна отцу за все, и никогда не смогу выплатить ему долг, но… ты понимаешь?
 
— Понимаю, — согласился Лариэс.
«Я тоже никогда не смогу выплатить долг Вентисам. Но тебе повезло, у тебя есть свобода, мне же придется…» — Он оборвал себя. — «Что значит, придется? Служить его высочеству — честь и награда сама по себе. Нечего забивать голову всякими глупостями!»
Но глупости продолжали лезть в нее и Лариэс ничего не мог поделать с собой.
— Какой-то ты замкнутый в последние дни, — заметила Игнис. — Мучает что-то?
— Волнуюсь о том, что ждет нас под землей, — соврал Лариэс, для которого сейчас главной заботой были не орды изначальных, а угроза больше никогда не увидеть Игнис.
«Как же незаметно все это произошло! Не было никаких громов и молний, мое сердце не замирало. Ничего, что так любят описывать в романах. Не было мгновенно вспыхнувшего — как у самой Игнис — чувства. Просто мы медленно становились ближе друг к другу, и в один прекрасный момент я понял, что не представляю себе жизнь без нее!»
Чтобы скрыть неловкость, вызванную долгой паузой, Лариэс тоже обернулся назад, вглядываясь в темные точки, кружившие вдалеке — над лесом.
— Думаю, что все будет хорошо, — Игнис определенно решила его подбодрить. — Когда нас будут чествовать, как героев, ты вспомнишь эти свои страхи и поймешь, как же они были глупы и надуманны.
— Хотелось бы мне в это верить, — протянул Лариэс.
«Потому что вспоминать я буду в основном о тебе, огнерожденная».
Они поднимались и поднимались, забравшись, наверное, на высоту в добрую милю, и вот, наконец-то, добрались до открытой с обеих сторон площадки, в конце которой зиял черный провал пещеры.
— Здесь, — уверенно проговорила Мислия, держа амулет перед глазами. — Ошибки быть не может. Нужно войти в эту пещеру.
— А потом? Долго добираться до королевы? — осведомился Ридгар.
Первая Тень помедлила, пару раз моргнула, точно вглядываясь во что-то, и, наконец, ответила:
— От силы полдня.
— Что ж, тогда привал, отдохнем немного, и — вперед, нас ожидает последний рывок, — решил Таривас.
* * *
Когда солнце начало свой неумолимый бег вниз по небосклону, отряд был готов выступать. Первыми к пещере подошли Ридгар и Мелис. По общему решению именно двум прославленным воинам предстояло идти первыми. Без долгих разговоров, оба они переступили черту, отделявшую свет от тьмы, и в их руках зажглись лампы сковывающих, дающие мягкий матовый свет, не режущий глаза.
— Идем, — коротко бросил Ридгар и, не дожидаясь остальных, первым зашагал вглубь туннеля.
— Меня погоди, что ли, Бледный, — поспешил за ним Мелис. — Не желаю, чтобы вся слава доставалась тебе одному.
— Как скажешь, оборотень, как скажешь.
Следом за ними во тьму вошли Блаклинт и Вилнар. Затем — чуть погодя — Орелия.
Лариэс стоял на краю каменной площадки и смотрел в бездну. Внизу блестела тонкая голубая ниточка — там протекала река Подземная. За многие тысячи лет вода прорезала плоть земли, не думая даже о том, чтобы остановить свой непрерывный бег. Скованная с двух сторон камнем, она двигалась вперед, не обращая внимания на преграды, неостановимая и гордая, уходящая в невообразимые бездны Седого Старика.
Юноша посмотрел наверх, туда, где солнце двигалось по небосклону, отмеряя последние часы светлого времени суток. Да, здесь — на высоте — все казалось таким незначительным: зеленый ковер леса, синяя гладь реки, небольшие белые точки лагеря, разбитого у подножия горы, далекие дымы горящих деревень, напоминающие о том, что борьба отнюдь не окончена.
 
— Волнуешься? — Игнис подошла к товарищу и положила руку ему на плечо.
— Немного, — признался Лариэс, — но уверен в победе.