Дочь Вороньего Короля (СИ)
Этот же генерал решил, что первую атаку проведет он сам, и только в случае ее неудачи передаст управление человеку. Галий не возражал — иногда полезно предоставить дилетанту возможность ударить в грязь лицом, тот обычно становится более сговорчивым после подобного.
Единственное, чего наемник не понимал, так это значения, которое королева изначальных придавала горстке людей, пускай и чертовски сильных. Лично он на месте жучиной повелительницы куда больше опасался бы экспедиционного корпуса под предводительством одного из самых талантливых учеников Вороньего Короля. Но факт оставался фактом — она ставила все на кон, стремясь разобраться с небольшой группкой врагов. По-видимому, королева знала что-то, чего не знал Галий. Возможно, ее пугало наличие у первой Тени Звериного Амулета — могущественнейшего артефакта, которым та непонятным способом добыла у Вороньего Короля. Возможно — что-то еще.
«А может, она, как и я, марионетка в руках хозяина, не имеющая своей воли? Да нет, быть того не может. Управлять такой тварью… Решительно невозможно».
И все-таки, эта мысль никак не желала уходить, а потому Галий решил, что пора отвлечься, пока разум не завел его в такие дебри, из которых непросто выбраться.
— Что ж, теперь, полагаю, моя очередь? — осведомился он.
— Да. — Плюсом телепатического общения являлось то, что собеседник не мог скрывать своих эмоций, и вот теперь легат явно был смущен и рассержен.
— Что ж, — довольно улыбнулся Галий, — есть два способа взять любую крепость. Первый, когда у тебя в наличии куча времени, это — осада. Увы, подобной роскоши мы лишены, через несколько дней тут будут все силы, которые Паллидий только сумеет наскрести, и я не уверен, что твое хваленое воинство выстоит против десяти, а то и пятнадцати тысяч каррасов.
Он, конечно, сгущал краски, но информация, предоставленная Питией, говорила о состоянии неустойчивого равновесия, возникшем в Воллисе и Финибусе. Ни у одной из сторон не хватало сил для того, чтобы решительно разгромить другую, а потому никто не горел желанием ввязываться в генеральное сражение. Это тараканчики понимали неплохо. А потому, крепость следовало взять предельно быстро, и, как полагал Галий, войск у них для этого достаточно. При грамотном управлении, конечно же.
— Какой же способ второй? — не выдержал легат.
— Второй? Непрерывный штурм волнами до тех пор, пока все враги не умрут, либо не падут без сил. Но учти, потери будут ужасающими.
— Мы готовы к потерям.
— Вот и славно, — Галий оскалился, — тогда слушай меня, и слушай очень, очень внимательно. Тебе придется отдавать приказы так быстро, как только получится. Ну что, готов?
— Готов.
И услышав этот ответ, Галий, у которого все было готово заранее, скомандовал:
— Тогда начинаем.
* * *Не прошло и получаса, которые Лариэс провел вместе со своими людьми во внутреннем дворе, как со стен вновь послышалось: «идут, идут».
Он быстро взобрался на стену для того, чтобы оценить обстановку, и скривился. На сей раз — и это было видно невооруженным взглядом — враги действовали иначе.
Для начала, они шли шеренгами, между которыми оставалось приличное расстояние, призванное, по-видимому, сократить потери от артиллерийского огня.
В первом ряду семенили рабочие, тащившие грубые, наспех сколоченные деревянные щиты, за ними — метатели хитиновых дротиков, после — еще сервы, несущие большие бревна, предназначенные, по-видимому, для возведения переправ через ров. Следом двигалась еще одна шеренга стрелков, и, наконец, за ними, находясь на равном расстоянии, перемещались петрамы, под ногами которых копошились армисы, а на спинах… на спинах огромных чудищ сидели люди, вооруженные арбалетами. Культ изначальных, тоже решил принять участие в осаде.
«Ну да», — невесело подумал Лариэс, — «покарать неверных, что может быть важнее? А хуже всего то, что раз эти идиоты пришли под стены, то и их командир где-то неподалеку. Стало быть, ждем магических пакостей».
Конечно, способности к массовому разрушению даже у сильных сковывающих были куда меньше, нежели у магов стихий, но нельзя было сбрасывать со счетов их мощь.
Как и в прошлый раз, противники шли на две стены — те из них, что были защищены не рекой, а искусственным каналом, который почти в полтора раза отличался от Силеры по ширине.
Юноша со стены махнул рукой подчиненным, приказывая занять место рядом с ним. Он полагал, что здесь — возле надвратных укреплений — завяжется самый жаркий бой. Быстро распределив бойцов, он прислонился к зубцу и проверил пистолет. Справа замерли Вилнар с Эриком, держащие в руках свои луки, слева разместились Кларисса и Цилла. Чуть поодаль замер Индржих, нервно сжимая меч — он намеревался прикрывать спины стрелков, как неоднократно уже делал ранее. В принципе, такая концентрация офицеров имела минусы, но существовали в ней и плюсы, главным из которых было то, что Лариэс мог в любую минуту сдернуть одного из них и вместе с десятком бойцов отправить куда-нибудь, где намечался успех атакующих.
Они молча кивнули друг-другу и приготовились к сражению, которое — в этом не оставалось ни малейших сомнений — окажется действительно жестким.
Лариэс выглянул из-за каменного блока и мысленно прикинул, сколько же тварей на сей раз идет к ним. По всему выходило, что не меньше полутора тысяч, причем хуже всего было то, что тут и там мелькали центурионы, которые должны были стать острием атаки, да и петрамов не стоило сбрасывать со счетов.
Но что угнетало больше всего, так это неестественная тишина — насекомые двигались почти бесшумно, ни привычных боевых кличей, ни даже каких-нибудь животных воплей, ничего. Лишь тихий шелест тысяч и тысяч хитиновых лап. Даже огромные звери рока двигались, точно пушинки.
В этот миг загрохотали пушки.
Артиллеристы, естественно, целились именно в петрамов. Во-первых, те были просто отличными мишеням, во-вторых — на их спинах сидели арбалетчики, ну и в-третьих, кошмарные монстры ростом доходили практически до верха стен, превращаясь таким образом в живые осадные башни.
«Хвала Господу за то, что ров мешает им набрать скорость. Страшно представить, что было бы, пойди несколько таких тварей на таран!» — подумал Лариэс.
А тем временем сразу два ядра пробили хитиновую броню петрама и монстр, издав вопль боли и ярости, рухнул, подминая под собой нескольких не слишком расторопных армисов. По соседству с ним буквально разорвало на куски еще двоих гигантов, а четвертому оторвало три лапы, и он повалился на землю, оглашая поле боя громогласными воплями.
Хлестко ударили аркебузы, пробивая деревянные щиты и хитиновые доспехи, и передний ряд рабочих прогнулся, заколебался, но, продолжил свое движение.
Шаг, еще шаг. Арбалетные болты со стрелами также собирали знатный урожай, но и они не могли остановить неумолимых, точно смерть изначальных, которые не испытывали ни малейшего дискомфорта от серьезнейших потерь. К тому же, культисты, засевшие на спинах гигантских изначальных, принялись стрелять в ответ, не столько попадая, сколько беспокоя защитников и мешая тем спокойно прицелиться.
Рабочие замерли перед водной преградой, становясь жертвой второго залпа, но это уже ничего не значило — сагитариусы дружно метнули свои дротики. Воздух потемнел от сотен копий, направленных через стену, и Лариэс вжался в холодный камень, присев и опустив лицо вниз, чтобы защитить его от случайного попадания.
От барона он получил неплохой комплект тяжелых доспехов: кирасу, латную юбку, шлем с бувигером, а также наручи с поножами и наплечники. Ну и поддоспешный гамбезон, конечно же. Они не слишком стесняли движения, зато обеспечивали достаточно надежную защиту жизненно важных участков тела, и, если не зевать, ничего плохого не случится. Такие же латы достались каждому лейтенанту, а также некоторому количеству простых гвардейцев. Всем же остальным пришлось довольствоваться тем, что было на них в начале походе: бригантинами, наручами, поножами и шлемами.