День рождения (сборник)
Ученой подруге
Я — гидролог. Объясняться излишне.Знаю прогноз, Амах и Сv.И вот о тепле кое-что услышав,Закон Джоуля задержала в голове.Не просто калории — задача Стефана!Нет ни границ, ни цифр, ни хрена!Можно б свихнуться поздно или рано,Но тут на помощь пришла ОНА!Она научней, чем тысяча наук,Умней Эйнштейна и Павлова Вани.Да что говорить — этот звукЗнаком всем с пеленок, это — БАНЯ.Придешь усталая, вешаться хочется,Ни щи не радуют, ни чая клокотание.А в БАНе попаришься, и глупый расхохочетсяОт этого научного щекотания.Сидишь и мыслишь, долго, долго.Думаешь, что думаешь, пока охота.И вот уже в мыслях появляется Волга,А там недалеко и до белого парохода.Себя оглядев в зеркало вправленное,Влажу в пальто с медвежьей грацией.Влажу и думаю: «Очень правильнаяЭта моя будущая ДИССЕРТАЦИЯ!»Дорогой Лерочке
«Я в долгах, как в шелках.А в шелках я до пят.Оттого в деньгах крах,Дыбом кудри стоят.Я в столичной толпеВсем купила шмутья,Но, верна вновь судьбе,Без копеечки я.Я и деньги — враги!Или я, иль они!Кто сказал: „Береги!“Их подальше гони!Их на ветер бросай!Их под хвост злому псу!Вновь в долги залезай!Без монет — не пасуй!»Многострадальному мужу
Да, друг мой, тяжело. Сочувствую тебе яИ не жалею слов. Замучился. Седеешь.От всех моих идей и разных увлечений,(Включая и людей), одни лишь огорченья.То деньги на кино, на пленки и натуру,То с лошади одной валюсь, конечно, сдуру.То в мире тишины, когда сидишь печальный,Все вдруг оглушены бренчаньем на рояле.От этих всех бы дел уехать в санаторий.(Ты этого хотел), меня ж не переспорить.Я на гору тащу, а что уже сверх меры,Я исправлять прошу и рифмы, и размеры.Прости, мой муж, грешна. Другой быть не могу я.Не нравится жена? Ну что ж, бери другую!И наконец (акростих)
Мне многое постигнуть хочется,А жизнь — она так ограничена.Решить, как отношенья сложатся,Где ложь, а где, возможно, истина.Одной быть лучше или с кем-нибудь,Любить убогого иль сильного,Искать труднее или легче путь,И как найти его, пока мобильная?А жизнь, она так ограничена…1989 год
Саяно-Шушенская ГЭС
В натурных исследованиях технического состояния Саяно-Шушенской бетонной плотины я участвовала с 1979 по 1991 год, и за эти годы много раз ездила туда в командировки. Чаще всего они бывали весной перед наполнением водохранилища и ближе к осени, когда водохранилище принимало максимальный напор, то есть при максимальных нагрузках. Именно в эти периоды жизни необходимо было проверить состояние всех сооружений гидростанции, провести полное обследование, поставить диагноз и, если надо, подлечить.
Я давно уже пришла к выводу, что плотины похожи на людей: они рождаются, растут, взрослеют, мужают, болеют и стареют. Их родители — это: проектировщики — отцы, и строители — матери. Ученые — это доктора, которые всю жизнь поддерживают здоровье общих детей. Мой отец был человеческим доктором, а я оказалась доктором неодушевленных СУБЪЕКТОВ. Их жизнь не менее важна, а тяжелые болезни (аварии) вызывают смерть многих людей. Такая невероятная авария случилась уже через 20 лет после описываемых событий, но не с бетонной плотиной, а с гидроагрегатом электростанции, это уже другая история. Наша любимица-плотина тогда выдержала, не шелохнулась, не треснула… А ведь она не маленькая: высота плотины — 245 м (83-этажный небоскреб!), длина по гребню — больше километра (1066 м), ширина по основанию — 105,7 м. Водосливная часть плотины имеет 11 мощных водосбросов.
В здании ГЭС длиной 288 м установлены 10 гидроагрегатов с радиально-осевыми турбинами. Установленная мощность — 6,4 млн кВт, это самая мощная у нас в России гидростанция.
В этом году день рождения я провела в Черемушках. Мы сидели за домашним столом у Татьяны Балашкиной, моей главной саянской приятельницы. Девушки принесли и поставили на праздничный стол дары своих садов и разные вкусности, сделанные их умелыми руками. Я уже давно знала, что все они были большими кулинарками и любили щегольнуть друг перед другом (подруга перед подругой) разными изысками. Что до меня, я никогда не отличалась приготовлением ни салатов, ни тем более кондитерских шедевров. В последние годы, когда с обычной едой в России наблюдались затруднения и уже начинали вводить талончики на необходимые всем сахар, масло, макароны, яйца и водку, такой стол хотелось просто заснять на цветную пленку, что я и пыталась сделать.
— Ольга Гедальевна, хотите рассказать своим в Ленинграде, как хорошо мы живем?
— Конечно! А вы что, плохо живете?
— Ну, не сравнить с вашими земляками.
Со своего места поднялась Татьяна Балашкина, неоспоримый лидер в группе фильтрации. Ее энергии хватало и дочь растить, и с мужем воевать, и боевым женским коллективом руководить, и Совет трудового тысячного коллектива ГЭС возглавлять. Она постучала ножом по рюмке.
— Все. Девчонки, тихо. Предлагаю начать торжественную часть. У всех налито? Все положили себе на тарелки? Говорю первый тост. За деньрожденницу Гедальевну. Пожелаем ей всегда быть такой, как сегодня, и внешне, и характером, и вообще. Согласны?
Девушки закричали: «Согласны!» А я встала и добавила:
— Спасибо, дорогие. Но у меня предложение. Давайте все сидящие за столом сегодня по порядку будем вспоминать что-нибудь из нашей, то есть из моей с вами, совместной жизни и работы за десять лет. А я буду это мотать на ус — может быть, потом помещу в книжку…
— Интересное предложение, вы всегда что-нибудь придумаете. Тогда продолжу свой первый тост. Проблемой, которая со временем вышла на передовые рубежи и доставляла больше всего хлопот после окончания возведения плотины, стала фильтрация. Фильтрацией под плотиной и в берегах с самых первых лет строительства Саяно-Шушенской ГЭС занимались наши московские коллеги из солидной организации Гидроспецпроект, родственной моему Гидроспецстрою. Именно по их проектам и при непосредственном участии укреплялись основания всех крупных гидротехнических сооружений Советского Союза. После бешеного паводка на Саянах в 1979 году, показавшего силу Енисея, стало очевидным, что армию специалистов-фильтрационщиков следует увеличить. И тогда в комплексные исследования, проводимые здесь ВНИИГом, была включена группа фильтрационных натурных исследований, или «фильтрационные дамы», как вас с Ольгой Николаевной называли на совещаниях.