Король Френдзоны (ЛП)

Эсми игриво посмотрела на Грейс.
— Ты вынуждаешь меня это сказать?
Губы Грейс сжались в довольной усмешке.
— Я обученный репортер. Я могу суммировать твои ответы, но не могу ответить за тебя. Поэтому скажи мне, Эсми, почему ты боишься?
— Потому что… последние 2 месяца показали мне жизнь без Хантера и это не вариант для меня, — призналась Эсми, — я могу любить его, конечно, но я переживаю, что нуждаюсь в нем, чтобы быть той, кем я хочу, и это пугает меня.
— Что у вас с Хантером будут взаимодополняющие отношения, которые помогут вам быть лучшими людьми? — спросила Грейс.
— Не когда ты ставишь вопрос таким образом, — сказала Эсми, наконец забираясь поглубже внутрь себя, чтобы найти смелость озвучить страх, который несколько недель не выходил из головы.
— Но… если у нас не получится? Если мы сойдемся, ничего не выйдет и я потеряю его?
— Во-первых, это страх, а не желание, — сказала Грейс, — во-вторых, ты не потеряешь его после расставания. По самому худшему сценарию, вы просто наконец-то согласитесь, что вы просто родственники и начнете другие отношения, но я не думаю, что именно это сдерживает тебя.
— Тогда что?
Грейс нагнулась вперед, широко улыбаясь.
— Что, если это потрясающе? Просто крышесносно? Что если это выходит за грани того, что ты себе представляла? Что тогда? Думаю, вот чего ты боишься — что ты безнадежно влюбишься в Хантера и он не ответит взаимностью. Что он будет прежним стариной Хантером и не будет готов остепениться.
Ладно, может быть Грейс знала Эсми лучше, чем она думала, потому что… да.
— Ты хочешь двигаться дальше, зная все наверняка, — нежно сказала Грейс, — но всегда есть возможность того, что все разрушится, как это произошло с Джоном. Где бы ты была если бы этого не произошло?
— Именно! — сказала Эсми, чувствуя себя оправданной, — я знаю, что риск — это часть игры, но…
— Иногда риск кажется слишком велик, — сказала Грейс, понимающе кивая, — не стоит говорить это девушке, пытающейся забеременеть.
Взгляд Эсми опустился на плоский живот подруги.
— Подожди. Ты…
— Нет, в настоящее время я не беременна, — прояснила Грейс, — но мы уже разговаривали на эту тему с Эшем. Поэтому поверь мне. Потому что, в некотором смысле похожий разговор, который ты ведешь с собой по поводу Хантера, я веду с собой по поводу ребенка. Ты готова начать и никогда не оглядываться назад, что бы не случилось?
Вот это вопрос.
— Главное различие между нами в том, что ты, образно говоря, уже начала спускаться со своей личной вершины, в то время, когда я, все еще хожу по вершине моей, — Грейс наклонилась и сжала ее руку под водой, — ты уже упала, милая. Уже бессмысленно об этом думать. Тебе нужно лишь спросить себя: кто должен поймать тебя… что бы не случилось?
— Да, — согласилась Эсми, слегка сжимая руку подруги и улыбаясь, — почему люди притворяются, что влюбляться это весело, когда это самая ужасная вещь на планете?
— Любовь может такой стать, — сказала Грейс, — когда ты борешься за нее. В своих историях писатели описывают время, когда ты даешь себе волю, влюбляешься и плывешь по течению. Если ты сопротивляешься, происходит то, что люди называют тоской.
Эсми рассмеялась и снова потянулась за мороженым.
— Именно это я здесь делаю? Создаю тоску? Это не вселенная испытывает меня?
— Неа, — сказала Грейс, тоже беря мороженое, — уверена, что ты переживаешь, потому что навязала это сама себе, а не вселенная устроила тайный заговор.
— Проклятье, — сказала Эсми, драматично вздыхая, — я-то уже заготовила речь на тему пожалейте меня.
— Прости.
Одно мгновение, они просто ели мороженое и смотрели на залив.
— Так что я должна делать? — наконец спросила Эсми.
— Сказать ему.
— Ему больно. Он отвергнет меня.
— Поэтому спланируй речь, — с легкостью сказала Грейс, — скажи ему о своих чувствах как можно яснее, затем дай ему время обдумать это. Потом, когда он будет готов, он придет к тебе. Как только до него дойдет, что ты хочешь дать ему шанс, он постучит в твою дверь. Но сперва ты должна дать ему понять, что готова распахнуть для него свое сердце.
 
От этой простой мысли, мороженое Эсми снова приобрело вкус. Она прислонилась к горячим струям джакузи, позволяя себе расслабиться, все снова и снова обдумывая предложение Грейс.
Ее подруга была права. Эсми уже давно свалилась с вершины любви и вечность ждет, когда Хантер ее поймает. В чем ее ошибка? В том, что она никогда не просила его поймать ее. Она всегда говорила, что хочет, чтобы это сделал кто-то другой.
Пришло время это менять.
  
Глава 50
 
Хантер почувствовал ее раньше, чем увидел. Он выпрямился в стуле, чувствуя, словно кто-то открыл окно в баре, чтобы проветрить и свежий воздух проник внутрь и коснулся его щеки. Он инстинктивно знал, кого увидит, если обернется через плечо.
Поэтому он не обернулся.
Вместо этого он посмотрел на дверь мужского туалета, желая, чтобы Люк скорее вернулся назад. Но, очевидно, им с Люком надо было поработать над их телепатической связью, потому что дверь оставалась закрытой. Замечательно. В первый раз за ночь они разделились и именно в этот момент вошла Эсми. Ну и везет же ему по жизни.
Хантер крутил стакан в руке, пытаясь продумать план. Еще месяц назад ему безумно хотелось, чтобы все шло, как сейчас, когда Эсми находит его и говорит, как сожалеет и просит вернуться в ее жизнь. Но за прошлый месяц многое поменялось, он осознал, что не хочет возвращаться назад. Только вперед. Он должен двигаться вперед. Жизнь во френдзоне парализует. Нет никакого прогресса. Ни жизни. Ни любви. Если Хантер позволит себе вернуться к Эсми, то он сможет с точностью предугадать каждый день до конца жизни, потому что все будет также, как и до этого.
Вперед. Даже если это будет как отрезать себе всю правую половину тела, он должен двигаться вперед. Он заслужил это. Пусть они с Таней и не стали настоящей парой, ему нравилось проводить с ней время. Он никогда ни с кем не встречался всерьез из-за своей ненужной верности к Эсми, поэтому для него стало облегчением осознание того, что проводить неделю за неделей с другим человеком может быть весело. Знакомиться с новыми людьми может быть весело. Вращаться в социальных сетях, узнавать о мероприятиях и посещать их, может быть весело. За прошедшие 4 недели Хантер завел больше друзей, чем за прошедшие 4 года.
Он почувствовал, как Эсми подошла ближе, и начал обдумывать план побега в туалет. Эсми не знала, что он знает о ее присутствии. Он мог сбежать из зоны опасности и оставить ее одну, как она обычно поступала с ним.
К сожалению, Хантер не был трусом.
Сбегать от проблем не в его привычке. Когда трудности вставали у него на пути, он смотрел им в глаза — именно так нужно сделать сейчас. Посмотреть Эсми в глаза и дать ей понять, что она не единственная, кто решил двигаться дальше. Он должен. Может он все еще влюблен в нее и может всегда будет, но он все равно должен двигаться дальше.
Поэтому он остался сидеть на месте, пока по цокоту каблуков по полу, он не услышал, что она приближается к нему. Краем глаза он заметил ее розовую юбку и светлые волосы.
Сильным. Нужно быть сильным. Неважно, насколько ласково посмотрели на него ее голубые глаза, он должен быть как кирпичная стена.
Кирпичная стена. Кирпичная стена. Кирпичная стена, про себя повторял Хантер, когда Эсми встала рядом со стулом Люка. Предатель. Что он так долго делает в туалете?
Эсми указала на стул Люка.
— Тут занято?
Она выглядела великолепно. Она всегда выглядела хорошо, но он слишком хорошо ее знал, и понял, что она долго собиралась перед выходом. Ее волосы были уложены и плавно спускались на плечи. Он любил такую укладку, хотя был уверен, что она об этом не знает. Ему также нравилось, когда у нее не были накрашены губы… и она не накрасила. Только блеск, который сложно было бы заметить, если бы не отблеск на ее губах. И то ли ему так показалось, то ли так и было на самом деле, но она стала более соблазнительной с их прошлой встречи? Он был готов поклясться, что так и было, и ему это нравилось.