Сумерки империи (СИ)

— Скорость атаки! — довольным голосом приказал Лала-Зор. — Перехватывающий курс на сторожевое судно. Сегодня в море прольется достаточно вражеской крови.
Понятно, что пиратская флотилия растянулась. И одновременное нападение никак не получится. Так что вначале флагманский драккар нападет на сторожевик, а потом остальные пираты обрушаться на суда в гавани. И пусть боги помогут храбрейшим! Око Ваала разберется, кому присудить победу!
Ускоряющийся ритм ударов весел догонял ритм пульсирующей в жилах крови у пиратов. Такие ночные нападения уже были отработаны до автоматизма. Вначале парочка арбалетчиков уничтожала часовых, успевших поднять тревогу. Но для врагов было уже слишком поздно.
Затем, заметавшихся греческих воинов, приближаясь, поподчивали несколькими небольшими свинцовыми гранатами балеарские пращники, усугубляя панику. Их вскоре поддержали десяток пиратских лучников и метателей дротиков, подавляя сопротивление вражеских бойцов с метательным оружием. А приблизившись на дистанцию в десять метров, прикрывающиеся щитами нападающие побросали на врагов, готовящихся к абордажу, три горшка, начиненные взрывчаткой.
После взрывов, деморализующих сопротивление, в дело тут же пошли горшки с нефтью, и финальный факел, прилетевший на борт сторожевика, ставил окончательный штрих в нападении. Остальное было делом техники- пожар уничтожал вражескую триеру. А у пиратов всего парочка легкораненых бойцов.
Через несколько мгновений после нападения на сторожевик горел уже весь парус, а языки пламени лизали бегучий такелаж и мачту. Сухая ткань занялась моментально, задымила, щедро рассыпая искры, и пламя, пожирая свою добычу, стало подниматься все выше и выше. Во все стороны летели пылающие куски дерева и обрывки ткани. Опытная команда сторожевика, подгоняемая страхом, была охвачена паникой; отовсюду слышался частый стук босых ног о доски палубы, над которой с гудением и треском бушевало пламя. Горел уже весь парус, и команда не справлялась с падавшими вниз обрывками, соединяющимися с лужами горящей нефти на нижней палубе. Просмолённые борта галеры римских союзников вспыхнули мгновенно. Матросы прыгали с палубы в воду, покидая корабль, полностью охваченный пламенем, а прикованные к веслам гребцы в агонии сгорали заживо с жуткими воплями.
Флагманский драккар «Священный Афиногений» снова набрал скорость, и рулевой принялся высматривать новую жертву. Лала-Зор осмотрелся: его флот устроил настоящую бойню. Одни челны преследовали суда, пытавшиеся отделиться от остальных и спастись бегством в ночи, другие направились в самый центр гавани, сея панику и провоцируя бегство команды на берег с больших и неповоротливых торговых судов.
Финикийские драккары в первую очередь жгли военные галеры, на которых не было полной команды. Эти военные суда моментально превращались в огромные пылающие факелы. Воины констентанов тоже забрасывали военные суда дождем из огненных стрел и одновременно брали на абордаж неповоротливых «купцов». Враги Карфагена дрогнули, происходил полный разгром флота Таррагоны. Лала-Зор от души благодарил финикийскую богиню судьбы Танит за необыкновенную удачу, отдавшую вражеский флот прямо им в руки.
Вскоре, под отчаянные крики барахтающихся в воде людей, на фоне горящих таррагонских триер и бирем, веселые констентанские воины лихорадочно обшаривали трюмы купцов, торопясь пока из города не прибудет подкрепление противника и не осыплет их челны с берега градом горящих стрел. Потери у горячих констентанских союзников Лала-Зора были значительны, до трети экипажа убитыми и ранеными. Зато у финикийцев, действующих с дистанции, — минимальны. Да стоит вечно Великий Карфаген! Светлый Мелькарт с нами!
Примерно в то же время с вышеописанными событиями, в северной Испании действовало карфагенское посольство, возглавляемое сенатором Малхом. Одно из многих посольств посланных Ганнибалом вперед перед своим воинством. Договариваться о подчинении местных племен, о дани, или просто о беспрепятственном проходе армии Карфагена на север. Зачем терять время даром. Даже козе понятно, что три или четыре тысячи воинов, что может выставить стандартное иберийское племя ничего не сможет сделать с огромной стотысячной армией профессиональных воинов Ганнибала. К тому же местным ополченцам нет никакого резона вступать в кровавые битвы с пришельцами. Цель Карфагена — Рим, а здесь все ограничится чисто символическим подчинением.
 
Тем более, что все посольства везли для вождей племен серебро — много серебра. В общем, более сотни килограммов в монетах и слитках. И около восьми килограммов золота. Для символических подарков предводителям иберийских племен. Так что выбор для туземцев был крайне прост- кнут или пряник. Война с огромной армией, либо небольшая дань с племени сопровождаемая личным благополучием местного руководящего состава.
Конечно, при всем при этом, в северной Иберии местные кельтские и кельтиберские племена были настоящими дикарями. И сенатор Малх многократно рисковал оставить там свою голову, череп которой мог бы украсить хижину какого-нибудь местного варварского царька. Но сильно помогало то, что в случае любых разногласий, согласно традиционного варварского обычая, спор можно было решить поединком.
Отказаться дикари не могли, это считалось трусостью и вожди племен тогда бы «потеряли лицо». А карфагенские офицеры, в одиночку управляющие отрядами варварских наемников, признававших только «право кулака», были великолепными фехтовальщиками, владеющими многогранным арсеналом приемов. Сопровождавших же сенатора сыновей- Сафона и Бостара еще никто не мог победить в поединке. Это были никем непревзойденные фехтовальщики из фехтовальщиков. Нас выше в мире — нет!
Тут надобно еще пояснить, что местные мечи- дрянь редкостная. Железные, сделанные из плохой болотной руды, легко гнутся. А на бронзовых при ударах о твердую поверхность образуются насечки. Когда таких насечек становится много- меч может сломаться, словно сделанный изо льда. Так что при поединках никто не отражает удары вражеского клинка своим мечом. Все стараются увернуться и поразить противника в мякоть. Что-то вроде ограниченного японского кендо, только без ударов палкой о палку.
Но все отправленные с посольствами карфагенские офицеры уже были снабжены новыми мечами из композитной стали. Бостар же и Сафон, коллекционирующие фехтовальные подвиги, являлись счастливыми обладателями великолепных мечей из булата. Теперь у них обширный арсенал приемов изрядно пополнился. Они просто могли наносить мощные удары по клинку соперника. При этом железные мечи гнулись, а когда противник пытался их разогнуть, наступая ногой, — его просто убивали.
В случае с бронзовыми мечами, то они из-за своей хрупкости и так были намного короче, так что соперник изначально был в невыгодном положении. А когда же бронзовые мечи еще и подвергались сильнейшим ударам и от них летели мельчайшие осколки, то растерянный противник всегда допускал ошибку, стараясь сохранить ценный меч и невольно подставляя грудь.
В итоге все поединки всегда заканчивались одинаково — не в пользу варваров, чьи бойцы уходили на Небеса в ладье духов. Божий суд выносил приговор. Опротестовать его варвары не могли. Так что миссия сенатора Малха и остальных завершилась полным успехом.
Но посольства в северную Иберию были только малой частью обширной мозаики. Еще ранее, умело используя зимнее время, Ганнибал развил энергичную разведывательную и дипломатическую деятельность. Ловкие агенты Ганнибала буквально наводнили Южную Галлию. Они разведывали дороги, прощупывали настроения галльских племен и, что особенно важно, галльских вождей, вели с ними переговоры и обещали все, что только можно было пожелать, за поддержку и возможность пройти через Галлию, не подвергаясь нападениям со стороны местного населения. Результаты этих контактов как будто обнадеживали: антиримские настроения галлов позволяли надеяться если и не на прямую помощь, чего Ганнибал добивался, то по меньшей мере на дружеский нейтралитет.