Охотник за чудовищами (СИ)
Два путника уходили прочь. На запертой створке двери скалились две человеческие головы вперемешку с башками "лесных духов". Под ними кроваво алел знак радиационного заражения.
***
Добротная изба стояла на краю светлого леса. Над невысокой оградой качали тонкими ветвями высоченные берёзы, из травы под ними выглядывали крупные подберёзовики. Высокое крыльцо и дверь из толстого горбыля освещали закатные лучи солнца кроваво-красного цвета, предвещавшего тихую ночь и ясный, тёплый денёк.
От открытого окна потянуло вечерней свежестью. Сидящий за столом человек поднял голову и всмотрелся в наползающие сумерки. Лежащие перед ним предметы говорили о том, что человек жил охотой на крупных зверей, он только что закончил править лезвие большого ножа и теперь любовно пробовал ногтем его остроту. Лежащий на столе топор напоминал больше боевую секиру – широченный, тяжёлый, на длинной рукояти.
Ограду позади дома перемахнули какие-то тени, они стремительно двигались в опускающейся темноте, будто несли её на своих плечах. Охотник насторожился, спрятал нож в висящие на поясе ножны и потянул к себе топор.
По стене что-то проскрежетало, звук медленно пополз к двери, запертой на мощный засов. Одним движением человек метнулся к окошку, прижался спиной к бревенчатой стене и осторожно выглянул наружу. Узкий проём не позволял проникнуть в него кому-то крупнее лисицы, но охотник знал – на свете водились твари гораздо меньшего размера, каждая из которых могла убить взрослого мужчину.
Прячущиеся снаружи будто играли. Шорох и скрежет повторились, теперь пришельцы обходили избу навстречу друг другу, но так и не попали в поле зрения. Постояв в раздумьях, охотник сунул в кожаную торбу горсть самодельных коротких факелов. Дружба с детьми природы – полезная штука. Животные многое могли бы рассказать людям, если бы те слушали созданий, которых считали в лучшем случае младшими братьями, а то и просто – букашками. Особая смесь на концах факелов легко воспламенялась, стоило только посильнее чиркнуть обо что-нибудь сухое и достаточно жёсткое. Горело ярко, жарко и долго.
Засов бесшумно ушёл в сторону, хозяин избы покинул жилище, его тень мелькнула над перильцами крыльца и исчезла в темноте. Из-за угла донёсся уже знакомый звук, что-то приближалось. Оружие в руках опустилось вниз, готовое врубиться в плоть, в этот момент над головой хрипло прокричала ворона.
Что-то крупное обрушилось на спину, оплело сильными руками тело и вцепилось в топор. Тут же второй пришелец выметнулся из-за угла, и только звериное чутьё спасло глаза от летевших в них когтей. Щёку рвануло болью, кровь брызнула на сухие брёвна родного жилища. Охотник расплющил напавшего сзади об стену, освобождая руку, и закрутил топором перед мечущейся тенью второго. Ворона вновь прокаркала что-то непонятное.
Локтём раздавив нос осевшего сзади противника, охотник подпрыгнул и вцепился в перила высокого крыльца. Икру левой ноги тут же пронзили раскалённые гвозди. Застонав, человек повис на одной руке, махнув зажатым в ладони другой топором. Безрезультатно, но хоть ногу освободил. Взметнув тело вверх, он приземлился на здоровую конечность и попытался позвать на помощь сидящую в ветвях птицу. Та забила крыльями и будто захохотала. Человек похолодел: впервые лесной житель не просто отказал в помощи, он помогал врагам!
Ведающий язык младших охотник изумлённо опёрся на раненую ногу и чуть не задохнулся от поднявшейся к горлу дурноты. Пятная доски кровью, он перевалился через порог и рухнул на пол. Медленно закрывающаяся дверь замерла, лапища невидимого врага держала её снаружи, будто издеваясь, поигрывая пальцами с острыми, перепачканными кровью человека когтями. Створка распахнулась, и в лицо твари полетел плюющийся белым огнём факелок. Нападавший взревел, шерсть на его гибком теле занялась вонючим пламенем. Огромные лапы потянулись к сидящему на полу охотнику, позади возникла тень второго существа.
Старый издалека разглядел вспышку, напоминающую сполох свето-шумовой гранаты. Придержав за руку своего попутчика, он остановился и прислушался. Треск фосфорной смеси и вой какого-то существа отчётливо слышались в свежем ночном воздухе, наполненном стрекотанием сверчков. Кивнув Мстише, сталкер двинулся к избе, невидимой в опустившейся темноте.
Пахло горелой шерстью, из дома доносился шум борьбы. Прижимая самострел к груди, Старый бесшумно взлетел по ступеням. Торопящийся за ним парень поскользнулся на кровавом пятне и приглушённо ругнулся. В тот же момент чёртова ворона вновь раззявила клюв, и сталкер нос к носу столкнулся с каким-то уродом. Шерстистое нечто подпирало головой притолоку, распахнутый рот угрожающе щерился немаленькими зубами.
Сталкер в упор вогнал гранёный болт в грудь неизвестного противника и добавил сунувшемуся вперёд зверю коленом в пах, одновременно хватаясь правой рукой за шерсть на затылке. Приложив тварь зубами об перильце, Старый упёрся второй рукой в шею и сломал её, дёрнув голову на себя. Разряженный самострел повис за спиной, перезаряжать его не было времени. Вооружившись ножом, сталкер вломился в избу.
Кровью сражавшихся внутри было покрыто всё вокруг. Раненый охотник из последних сил отбивался от второй твари, вонь сгоревшей шерсти била в ноздри. Отшвырнув палёного урода в сторону, сталкер шагнул следом. Тот приложился спиной об стену и скрёб по ней когтями. Старый опрокинул на противника тяжеленный стол и навалился сверху, пытаясь достать ножом клацающего зубами монстра. Лезвие звякнуло по ним, и клинок вырвался из рук. Кулак заплясал по твёрдой башке, но тварь не думала сдыхать.
– Вот собака сутулая! – рычал Старый. – Сдохни, урод ты зубастый в душу мать!
Что-то коснулось ноги сталкера. Обернувшись, он увидел, как охотник последним усилием поднял руку, протягивая огромный топор. Перехватив его поудобнее, Старый рассёк череп живучего монстра. Ввалившийся наконец внутрь Мстиша кинулся к потерявшему сознание ведуну Лютаю.
– Зажми ему раны, я сейчас!
Обтерев нож и убрав его на место, Старый перезарядил самострел. Не почувствовав присутствия новых врагов, он спустился к сброшенному рядом с крыльцом рюкзаку, наклонился поднять его. Забившая крыльями ворона заставила выпрямиться и обернуться, хриплое карканье оборвалось, когда болт сшиб птицу с ветки. Постояв пару секунд над замершей тушкой, Старый нахмурился, затем подхватил рюкзак и поспешил в избу.
Глава 4
– Здрав будь, охотник! Что привело тебя ко мне?
– Батюшка Волос, неладно на нашей земле! Младшие больше не слышат меня! Супротив того, врагам подмога! Не иначе навьи снова проникли в людской мир!
Сидящий перед Лютаем старик, в своей косматой шубе похожий на медведя, нахмурился, глядя куда-то в такие дали, где нет места смертным. Взгляд ожил, опустился на охотника.
– Ты прав, что-то изменилось в мире. И навьи уже учуяли то Зло, что пришло из грядущего. Скоро Морана проведает о нём, подчиняющем своей воле любое создание.
– Что же нам делать, батюшка Волос? Может, кликнешь Сварожичей на подмогу?
– Богам сейчас несладко приходится. Видим мы – грядёт Последняя Битва, в которой можем проиграть и оставить вас, внуков, одних… Ну, речь не об этом! Самим вам надобно справиться с напастью, изгнать пришлое Зло из мира.
– Но батюшка Волос…
– Тот человек, что помог тебе, тоже пришёл из грядущего. Он знает, как победить эту напасть, но ему нужна помощь. И передай, что он сможет вернуться домой, когда убьёт врага. Мы же сдержим Морану и её приспешников.
***
– А это что у тебя? – снова и снова спрашивал Мстиша, глядя на врачующего раненого охотника Старого.
Тот для начала обколол беднягу всяческими противозаразными препаратами, искренне надеясь, что Лютай не аллергик. Обработал раны и замотал бинтами, израсходовав часть аптечных запасов. Охотник вздрагивал в беспамятстве, шептал что-то бессвязное.